Каждому из нас хоть раз приходилось задумываться над вопросом: чего боишься больше всего? Мнения разные, но во многом схожие: болезней, войн, смерти, потери близких, нищеты... Ответ знакомой меня сначала обескуражил: «Боюсь быть беременной». А ведь за свои тридцать с небольшим в «интересном положении» она была всего один раз. И закончилось все благополучно: у нее растет дочь.
Но даже радость материнства не позволяет молодой женщине забыть мучения, которые ей пришлось пережить после родов — слишком тяжелыми были осложнения. С тех пор подруга делает все, чтобы не наступила нежелательная беременность: ежегодно посещает гинеколога, выполняет рекомендации по предохранению. Только и всего.
Оказывается, забота о своем здоровье — занятие не столь хлопотное, как нам порой кажется. Некоторые попытаются возразить: хорошо рассуждать, когда есть деньги! То, что эффективно (гормональные таблетки), по карману ли обычной женщине? Судите сами. Мы подсчитали, во сколько обходится сегодня год «спокойной жизни»: «Жанин» — 4 200 рублей; «Новинет» — 1 700; «Логест» — 3 250; «Регулон» — 1 200; «Диана-35» — 3 000; «Ригивидон» — 500; «Марсилон» — 2 500; «Силест» — 1 800. И это не единственный способ защиты. Есть внутриматочные спирали (ВМС). Но, как утверждают специалисты, они рассчитаны на здоровых женщин. К сожалению, сегодня 70 процентов страдают хроническими маточными инфекциями. Для молодых, нерожавших больше подходят барьерные контрацептивы: презервативы, пасты, гели. Сделать правильный выбор поможет специалист. Квалифицированную консультацию (бесплатно) можно получить в поликлинике у участкового гинеколога, в кабинете планирования семьи. В Благовещенске при областной клинической больнице работает и центр планирования семьи. Самое главное — все эти препараты сегодня вполне доступны. И женщины вполне могут оградить себя от нежелательной беременности, а значит, и от необходимости делать аборт.
Стало ли сегодня меньше абортов? С этим и другими вопросами я обратилась к заместителю главного врача по акушерству и гинекологии областной клинической больницы Михаилу Мирласу. Услышанное превзошло самые худшие ожидания:
— По количеству абортов мы превышаем показатели России. На тысячу женщин детородного возраста наши цифры в 2003 году — 67,1 %, по России — 45,8 %. Как показывает статистика, в год амурчанки делают до десяти тысяч (!) медицинских абортов (на сроках от пяти до двенадцати недель). На мини-аспирации (до пяти недель) ежегодно приходит до шести тысяч женщин.
— Почему же сейчас эта небезопасная операция так популярна? В чем причина? Ведь половое воспитание давно перестало быть запретной темой.
— Нет чувства ответственности, — заметил Михаил Федорович. — Женщины знают, что аборты могут привести к бесплодию, воспалительным заболеваниям. Но ничего не предпринимают, чтобы обезопасить себя. Судите сами: частота осложнений составляет более трех процентов. А сколько искалеченных судеб? Иногда аборт приводит даже к смерти. Есть такое понятие -— «материнская смертность». Сюда относится все, что связано с беременностью, — внематочная беременность, аборт, в том числе и на маленьких сроках (6 — 8 недель), когда женщина погибает во время и через два месяца после аборта. В структуре всей материнской смертности гибель женщин от абортов составляет примерно 30 процентов.
«Что ж ты сделала, мама?»
В Приамурье за последние шесть лет от абортов умерли восемь женщин, шесть из них погибли в результате криминального аборта. И это были не молоденькие девчонки, которые могли испугаться и пойти на это по незнанию, а взрослые женщины от 27 до 40 лет. Многие из них имели детей. Криминальный аборт в третьем тысячелетии?! Сегодня, когда аборты разрешены государством, более того, сама операция проводится бесплатно, — что заставляет женщин идти на такой риск?
У Веры было двое детей. Поэтому вновь наступившая беременность тридцатилетнюю женщину не обрадовала. Что-то нужно было делать. Но что? В деревне, где она жила, не было даже медпункта. До районной больницы рейсовых автобусов нет. Частники просят двести рублей в один конец. Значит, на поездку нужно минимум пятьсот. А где их взять? Сама давно без работы, мужу зарплату полгода не дают. Да и детей, хозяйство на кого бросишь? Хоть плачь!.. Совсем отчаявшись, женщина решила со своей бедой обратиться к знакомой, та работала когда-то ветеринаром. Вроде бы уже кому-то помогла. «Спасительница» сказала, чтобы водки захватила, а остальное, мол, у нее есть. Ту злосчастную водку и ввела горе-акушерка женщине, чтобы спровоцировать выкидыш. С каждым днем Вере становилось все хуже и хуже. Но она терпела. Через неделю стало совсем плохо. «Скорая» доставила в районную больницу в тяжелом состоянии. Но ни лучшие лекарства, ни врачи, вызванные по санавиации, не смогли спасти жизнь матери двоих детей...
Не секрет, что жизнь в селах сегодня — сплошная борьба за выживание: люди не имеют работы, есть семьи, где детей кормят... комбикормом, зато самогон почти в каждом доме. И все равно ни в коем случае нельзя обращаться к доморощенным акушеркам, «абортмахерам» — это сродни самоубийству. Нужно сделать все, чтобы попасть в районную больницу вовремя. Ведь не на необитаемом острове живем. Всегда можно найти того, кто придет на помощь: попросить соседку присмотреть за детьми и хозяйством, попытаться найти деньги хотя бы в один конец. А уж в районе вся власть, социальные службы — на то они там и сидят, чтобы человеку помочь.
Сегодня женщина не может найти денег на автобус, а завтра, простите за цинизм, понадобится более крупная сумма на... похороны. И эти деньги будут найдены. А дети, оставшиеся без матери?.. Так что кажущиеся на первый взгляд уважительными доводы (нет денег, времени) — не что иное, как элементарная лень, переходящая в преступную халатность. Преступную по отношению к себе, к близким. Или другой факт, когда длительное время скрывают беременность. От кого? От себя? А когда все сроки для медицинского аборта упущены, приезжают на «наливку».
— Спрашиваю, почему раньше не приехала? И в ответ слышу хорошо знакомое — не было денег. Но ведь сейчас нашла! — недоумевает Михаил Федорович. — А ведь «наливка» — те же роды. Но в организм приходится вмешиваться искусственно. Да и плод в 22 недели — полностью сформировавшийся человечек. На свет он появляется живой, но обреченный на смерть. За что?
Лучше слепая, чем беременная
Такой страшный приговор, по сути, вынесла «любящая» мать несовершеннолетней дочери, узнав, что та «залетела». Перепуганную девчушку женщина привела в роддом за руку. А накануне долго умоляла врача дать разрешение на аборт. Плакала, чуть ли не на колени падала: «Сделайте аборт дочери!» Несмотря ни на какие уговоры, увещевания врача, продолжала стоять на своем. Настояла. Добилась. А как иначе?! Это же позор — в четырнадцать лет и «с животом»! Что скажут соседи, знакомые? Как им в глаза смотреть? А сплетни, косые взгляды? В том, что случилось, женщина обвиняла только дочь. Ей и в голову не пришло спросить у себя: «Куда смотрела? Почему не уберегла, не научила?» И муж, «любящий» папаша, масла в огонь подлил, крича вслед плачущей дочери: «Ноги твоей чтоб дома не было! Шлюха!»
Взрослых волновало одно: нарушен их покой. А может, хотелось скрыть свой порок — все ту же лень, равнодушие? Ведь девочка их выросла не в «капустное» время, когда об «этом» не то что говорить, думать нельзя было. Просто за все время не нашла мама свободной минутки, чтобы пошептаться с дочкой, проконсультироваться у врача. И теперь ребенок должен исправлять не только свою, но и родительские ошибки. Любой ценой. И девочка заплатила. Дорого. Аборт сделали. Но срок был большой, и избежать тяжелого осложнения, о возможности которого предупреждал врач, не удалось. Спустя несколько дней, женщина уводила дочь домой. Шли, взявшись за руки. Мать и ослепшая навсегда дочь... Возможно, от горя наконец прозрело сердце матери. Но слишком поздно. Поздно для девочки, для ее родителей, сделавших дочь инвалидом ради собственного благополучия. Но, возможно, трагедия одной семьи смогла остановить других, таких же горе-родителей?
— Если бы, — сокрушается Михаил Федорович. — Многие мамочки ничего и слышать не хотят. Их не пугает даже то, что дочь может погибнуть. Твердят одно: стыдно, что люди скажут? Мнение девочки они вовсе не спрашивают. А ведь половина из них не хотят делать аборт. Сегодня можно сохранить не только тайну рождения ребенка, но и беременности. Девочка все время может находиться (и должна) под наблюдением врачей. Никто и не узнает, где и от чего она «лечилась». После рождения ребенка молодая женщина имеет право отказаться от малыша. Многие семьи страдают от бесплодия и согласны на усыновление. Непросто достучаться до сознания женщины, находящейся на грани истерики: почему «это» случилось именно с ее девочкой? Порой приходится призывать на помощь религию, ставить перед выбором: что гуманнее — загубить еще не родившегося или дать ему жизнь, но потом отказаться? Иногда удается уговорить маму девочки оформить внука или внучку на себя. Бывали случаи, когда малыша забирали родители мальчика, виновника несчастья. Такие удачи для нас, как праздник. Можно, конечно, и не уговаривать. Ведь гораздо проще — подмахнуть бумагу. Но как одним росчерком пера погубить одну, а порой две жизни? С каким высокомерием мы порой говорим о диких нравах средневековья, когда девушку, лишившуюся девственности раньше срока, могли забросать камнями, сжечь заживо. Но даже в те дикие времена не было такого, чтобы мать сама привела своего ребенка к беде.
Каждой бабе по контрацептиву!
Недавно вышло постановление, ограничившее социальные показания для прерывания беременности на больших сроках. Оставили лишь четыре: если беременность наступила в результате изнасилования, если муж инвалид второй либо первой группы или он умер во время беременности жены, если мать по решению суда лишена материнских прав или находится в местах лишения свободы. Плюс разрешены прерывания по медицинским показаниям: девочкам до восемнадцати лет (физиологическая незрелость), при заболеваниях сердца, почек, легких; при уродствах плода и т. д.
— В области третий год работает программа «Безопасное материнство». Согласно ей из бюджетных средств в 2003 году был выделен почти миллион рублей для приобретения контрацептивов. Все они распределены по районам. В первую очередь их получают так называемые женщины социального риска: молодежь, безработные — те, которые прежде всего могут дать материнскую смертность. В районах работают кабинеты планирования семьи, где можно получить консультацию. Все это замечательно, только одно «но» — нехватка средств. Даже из группы социального риска охвачено всего чуть более одного процента женщин. Значит, из десяти нуждающихся бесплатные контрацептивы получит лишь одна, а остальные девять? К этому нужно, на мой взгляд, добавить еще одно «но» — невежество. А оно сидит в нас крепко.
Как еще объяснить тот факт, что есть женщины, на счету которых до тридцати (!) абортов?! Получается замкнутый круг: беременность — аборт (бесплатно) — осложнение — лечение (вновь за счет государства) — новая беременность... И ни одна из любительниц подобного экстрима не задумалась: во сколько же в год обходятся ее «шалости» государству? Но до государства ли той, которая, не задумываясь, за минутное удовольствие готова расплачиваться своим здоровьем, а порой и жизнью. Зачем ей тратить время и деньги на хождения по врачам, на какие-то лекарства, если есть родной «авось»? А деньги лучше пропить. Проносило же, обойдется и в тридцать первый раз. Обойдется ли? Велика сила привычки.
Наша культура — что тот обух, которого плетью (различными социальными программами) не перешибешь. Многое умеет русская женщина: и коня на скаку... и в горящую избу... Одному она так и не научилась — любить себя. Сколько еще здоровых молодых женщин должно умереть от абортов, сколько детей должно осиротеть, пока наконец мы не поймем простой истины — здоровье бесценно, и две жизни еще никому подарено не было...
Говорят цифры
Из отчета о распределении контрацептивов, полученных по программе «Безопасное материнство»: среди женщин Октябрьского района контрацептивы получили всего двенадцать женщин. В том числе малоимущих — 6, юных (до 18 лет) — 3, с акушерской патологией — 2, больная туберкулезом — 1.
Возрастная категория материалов: 18+