Наглый и самодовольный рыжий котяра-digital вновь начал триумфальное шествие по российским экранам. 17 августа состоялась всероссийская кинопремьера анимационной семейной комедии «Гарфилд 2».
Если в первом фильме Гарфилд, действуя в родном Нью-Йорке, спасал от злого похитителя своего заклятого друга собачку Оди (напомним: из-за его же ленивого коварства и попавшую в лапы злодея), то на сей раз рыжий цифровой кот отправляется в поисках приключений в Лондон. Это дает возможность продемонстрировать малообразованным американским и прочим деткам Биг-Бен, Тауэр, двухэтажный автобус, Букингемский дворец и другие достопримечательности славного города на Темзе, дабы расширить их кругозор. Этим образовательная функция мультфильма исчерпывается. Зато оставшиеся другие - развлечение, удовлетворение эмоциональных потребностей зрителя - работают на полную катушку. Во-первых, сам Гарфилд. Любоваться этим рыжим чудовищем способны не только помешанные на домашних котах любой пушистости одинокие дамы всех возрастов. В Гарфилда, по мнению его создателей, должны влюбиться все - в возрасте от года и до бесконечности. Так и происходит. Причем малыши любят кота за внешний мультяшный вид, и взрослые, как ни странно, за то же самое. Поскольку такие эротичные покручивания воображаемого хулахупа ни один реальный кот не воспроизведет. Да и ухмылка Гарфилда, пожалуй, куда таинственней, чем улыбка чеширского кота. Надо отметить, что и характерец у главного героя тот еще. Хозяин говорит, чтоб тот поймал бегающую у него под носом мышь, а обаятельный мерзавец в ответ: «Сам лови!» Наконец поймал, лениво пожевал, выплюнул и брезгливо интересуется у мышки: «Слушай, а ты сам-то себя хоть когда-нибудь в зубах держал?» В зале, понятное дело, приступы здорового смеха. Это эпизоды из первого фильма о Гарфилде. Самовлюбленный, ленивый, циничный и в то же время шкодливый кот даже не ищет приключений на свою полосатую шкуру - они как-то сами его находят. При этом Гарфилд очень непосредственно реагирует на все, что с ним происходит, и со своей колокольни комментирует происходящее. Иногда характерными словечками, иногда уморительной мимикой и еще более уморительной жестикуляцией. Во-вторых, сюжет и жанр. Сюжет прост и вечен - Гарфилд вместе с хозяином едет в Лондон, где в это время из дворца Карлайл пропадает королевский кот Принц, как две капли воды похожий на Гарфилда. Естественно, коты по ошибке, точнее, по закону жанра меняются местами, а где путаница, там всегда простор для комедийных ситуаций и всевозможных «гэгов» на грани фола и за ней. Есть в фильме и классический злодей - глупый, злой и жадный лорд Дарджис (Билли Конолли), который станет наследником роскошного замка и владений, если истребит Принца. Следовательно, есть интрига и можно говорить об элементах детективного жанра в комедии. И, наконец, в череде персонажей - множество животных, целый скотный двор, которые, в отличие от главного героя, не цифровые, а натуральные. И каждый - со своим характером, будь то пенджабский хорек или канадский гусь, английский бульдог или пестрый попугай. Словом, даже не будь в картине Гарфилда в его цифровом многомерном варианте, с его безумно-изумленными глазищами и грациозно-ленивыми телодвижениями, фильм все равно состоялся бы. Но именно этот Гарфилд и сделал его «Гарфилдом». Лазанья победила Англию Как сказано чуть выше, в «Гарфилде-2» рыжих котов стало двое. Сюжет Марка Твена о принце и нищем разыгран как по нотам. Дворовый кот-простолюдин Гарфилд (да-да, это только в доме своего хозяина он обожаемый центр вселенной), попав на аристократический паркет, к статуям и зеркалам, сначала развлекается, умудряясь при этом перебить половину дворцовых ваз и повалить колоннаду статуй. Своей американской непосредственностью он шокирует чопорных обитателей животной части дворца, но, в конце концов помогает им постоять за себя и привести фильм к хеппи-энду. В «Гарфилде» не обошлось без излюбленного Голливудом противопоставления демократической Америки чопорной Европе. Победила, конечно, дружба континентов. Но если бы не американский кот без комплексов и с прекрасным чувством самосохранения, наверняка звери-англичане с их приверженностью традициям покорно пошли бы под нож и стали «завтраком туристов». Гарфилд, в отличие от изысканного Принца, развязен, вульгарен и физиологичен. Он объедается до полного неприличия, претендуя на роль победителя конкурса «кто громче рыгнет». Он смел и развлекается во дворце изо всех сил, на что английский бульдог с каменным выражением лица мямлит, что мол, ничего страшного. Он искренен, как истинный янки, и сразу говорит, что он не тот, за кого его принимают. Но раз принимают - отчего бы и не побыть королевской особой? Зато старосветские интриганы-аристократы шепчутся за его спиной, и, услышав однажды эти шепотки, Гарфилд опять же по-американски искренне обижается и совершенно по-детски грустит. То, что американцы - большие дети, известный страноведческий этнокультурный стереотип. И понятно, что физиологичный, естественный Гарфилд зрителю более симпатичен, чем не позволяющие себе громко отрыгивать и пускать газы представители Старого Света. Торжество демократии - пир на кухне, когда скотный двор под руководством Гарфилда смастерил лазанью. Обкормленный королевскими паштетами из гусиной печенки, Гарфилд затосковал по фаст-фуду. «Лазанья, - завел он вкрадчивую речь, - это образ жизни». Пофилософствовав немного, он заставил зверей проникнуться своей идеей. И взяв командование в свои руки (заметьте, без него у животных ничего, кроме погрома на кухне, не получалось), сотворил некое кулинарное чудо. И далее случилось невиданное: уже не один Гарфилд-монарх поедает лазанью из золотой мисочки с помощью слуги во фраке, а все животные вместе с ним дружно за общим столом уплетают это чудо-блюдо. Старая добрая Англия перед лазаньей капитулировала безоговорочно. Гарфилд и Матроскин О роли Олега Табакова, чьим голосом в русской версии фильма говорит Гарфилд, в мировой мультипликации, и в частности в озвучивании котов, можно писать отдельное исследование. Как и о противопоставлении Гарфилд - Матроскин. Оно вполне тянет на небольшой культурологический трактат о характерных чертах американской и русской ментальности, воплощенных в образах домашних животных в мультфильмах. Тем более что два кота-философа, помимо того что озвучены одним актером, имеют много общего. Но и разница между ними огромна. Начать можно было бы с того, что уровень жизни котов разный. Гарфилд, живя у хозяина среднего достатка, нежится день-деньской в мягком кресле, ест вкусную еду и при случае не прочь слетать на несколько деньков в Лондон. Матроскин живет в разбитой хижине в заброшенном Простоквашине, страдает от голода и холода, а покупку коровы считает лучшей сделкой своей жизни. Гарфилд, при всем его цинизме и любви к себе, открытый и искренний, как массовый американец. Матроскин - себе на уме, как истинный русский. Даже в ситуациях, когда вроде бы и ловить-то нечего, все равно пытается выкроить для себя какую-то выгоду. Но говорить о его коммерческой жилке нет смысла: все его выгоды - мнимые, поскольку он как жил в доме с худой крышей, так и живет. Гарфилд относится к хозяину, как избалованный ребенок к родителю - активно вмешивается в его жизнь, командует, капризничает, выставляет ультиматумы. Но как только разлучается с ним надолго или попадает в экстрим, тут же понимает, что его хозяин - лучший в мире. Почти такой же лучший, как он сам. Налицо эгоцентризм, приписываемый этнокультурологами американской нации. Матроскин уважает дядю Федора как своего спасителя, но при этом позиционирует себя как старший - может при случае поворчать или прочесть нравоучение. Центром вселенной Матроскин себя не мнит - для русской ментальности характерно проявление личной скромности. Словом, интересных параллелей и пересечений можно провести множество. Об одном можно лишь посокрушаться - что Гарфилд, рожденный в 1970-х, стал цифровым и вышел в «звезды» экрана, а его ровесник Матроскин, который по характеру и национальному своеобразию ничуть не хуже, так и остался рисованным героем мультиков о Простоквашине, которые показывают один раз - под новый год.
Возрастная категория материалов: 18+