В Амурской области находится 27 учреждений интернатного типа, из них 17 — для детей-сирот. На сегодняшний день там воспитывается 2835 ребятишек, из которых 1668 имеют статус круглых сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Почти каждый из них потенциально может быть устроен в семью. Но к сожалению, родители не спешат за ними.
— Из интернатов и детских домов детей берут очень мало, — прокомментировали нам в министерстве образования области. — Если малыши до года всегда востребованы, то детям старше четырех лет о семье приходится лишь мечтать. Окружающие почему-то считают, что все они с синдромом социальной и педагогической запущенности. Однако это не так, многие ребята хорошо учатся, занимаются кружковой деятельностью, чем-то увлекаются. Эти дети хотели бы и должны жить в семье.
По словам специалистов, из наиболее востребованных учреждений нашей области (откуда чаще амурчане берут под опеку или усыновляют детей) — Свободненский детский дом № 3, где живут детки возрастом от 3 до 10 лет. Но и сюда не так часто наведываются потенциальные родители.
На каждого воспитанника в любом социальном учреждении заводится специальное досье. Трагические судьбы ребятишек повергают в шок. У 9-летнего Бориса нет ни одной целой косточки — «мамка с папкой били». Он четвертый, ненужный ребенок в семье алкоголиков. Когда просил кушать и плакал, они давали водку — насильно вливали в рот спиртное. Из-за постоянных пьянок мама 8-летней Ани не заметила вовремя развившийся рахит и не забила тревогу. И теперь девочка не может нормально передвигаться — деформированы ножки и растет горбик. Маленького Витальку нашли возле остывшего тела отца, которого в пьяном угаре зарезала мать мальчишки. Ребенок после увиденного стал заикаться.
У 90% воспитанников социальных учреждений есть родители. Но они либо пьют, сидят в тюрьме, воспитывают других детей или учатся в школе. Листая досье, приходишь в ужас. С некоторыми мамами и папами действительно опасно было оставлять ребятишек. И с «родительским беспределом» органам опеки едва ли не каждый день приходится сталкиваться.
— Безответственное родительство — для таких мам и пап у нас есть специальный термин, — говорит начальник отдела по охране детства управления образования администрации Благовещенска Ирина Каплина. — На сегодняшний день в областном центре насчитывается 349 неблагополучных семей, где воспитывается 565 детей. Это те семьи, которые состоят на учете в школе, в дошкольных образовательных учреждениях. В прошлом году 137 родителей мы лишили родительских прав в отношении 144 детей.
Недавно специалисты пришли с рейдом в неблагополучную семью: четверо взрослых людей спят пьяные, а младенец лежит под батареей. Как он там оказался, не понятно — или специально положили, чтобы теплее было, или сам откатился. Картина, конечно, ужасающая. В таком нежном возрасте ребенок должен быть окружен любовью, а он находился едва ли не в отхожем месте, никому не нужный.
О другом случае родительской халатности опять же недавно гудел весь Благовещенск — в огне погиб трехлетний малыш. Его мать оставила дома одного и ушла к друзьям пьянствовать. В это время произошел пожар. В этой семье остались еще двое малышей.
Другая мамашка решила экономить на моющих средствах и купала кроху-сына в стиральном порошке. Здесь у женщины не все в порядке было с психическим здоровьем — олигофрения. Но такие родители хоть тратят деньги на бытовую химию, в отдельных же семействах жилплощадь вообще превращают в свинарник, где тараканы ходят пешком. В одну такую семью специалисты опеки выезжали забирать умершего малыша. Тельце ребенка нашли в углу за печкой, местами оно было объедено тараканами.
Когда чужие становятся родными
Надежда для малышки
Трудно, работая рядом с «ничьими» малышами, не прикипеть к ним душой. И привязываются всем сердцем сотрудники районных больниц, где находятся детки до передачи в приют или детский дом. Два года назад к 8 марта сотрудница Ивановской ЦРБ Наталья сделала себе необычайный подарок — удочерила девочку.
— О ребенке мы с мужем мечтали давно, но по медицинским показаниям я не могла родить, — рассказывает Наталья. — Поэтому решили, что возьмем детку (муж младше меня на семь лет и может иметь детей, но пошел на этот шаг). Девочек долго не было в детском отделении, целый год мы ходили туда, узнавали. И однажды нас обрадовали — есть. Правда, дочь нам пришлось ждать полгода, пока ее мать не лишили родительских прав. А передали нам девочку только в восемь месяцев.
С переездом в новую семью у ребенка изменилось и имя. Супруги мечтали о Наде, и именно так назвали ребенка. По словам Натальи, проблем с малышкой у них не было, росла спокойной, быстро привыкла к приемным родителям. Поначалу, правда, на ножки плохо вставала, но уже вскоре наверстала своих сверстников.
— Что труднее всего было преодолеть?
— Ожидание. А хочется ведь быстро — она такая маленькая лежит, скорее бы забрать, пригреть! Невозможно описать словами те чувства, которые ты переживаешь. Мне сложно понять этих женщин, бросающих родных кровинушек. Мы лежали с дочерью в инфекционном отделении. Туда привезли мальчика из детского дома. От него отказалась мама, а ему сказала, что отправила в детский лагерь отдыхать…
— Что можете пожелать тем, кто задумался об усыновлении, но пока не решился?
— Не надо бояться. Конечно, переживаю о наследственности, но родные дети ведь тоже вырастают всякими. Сейчас я не представляю, как мы с мужем жили без дочери — это огромная радость, счастье. Она нас постоянно удивляет. Например, сегодня муж собирал ребенка в садик и долго не мог найти одежду — так наша дочь «убралась» в своем шкафу.
Мама для Яны
Безответственность одних женщин для других — подарок судьбы. Потому что собственных детей они иметь не могут. Благодаря чужой беспечности Людмила из Благовещенска стала мамой маленькой Яны.
— Жизнь сложилась так, что я не успела завести собственного ребенка, — рассказывает Людмила Борисовна. — Был муж, да объелся груш. Потом я долго служила в армии, не хотелось обременять родителей своим ребенком. Когда в 45 лет вышла на пенсию, задумалась о дальнейшей жизни. Родители умерли, родных никого, получается, я одна как перст, есть собака, кошка, а в жизни цели-то нет. Но не только из-за этого решилась, я давно вынашивала мысль о приемном ребенке. Еще в юности задумалась, когда, работая воспитателем, попала в мазановский детский дом.
Когда искала «своего» малыша, сталкивалась с человеческой бестактностью. Хотелось быстрее-быстрее, а мне говорят: «Вы только встали на очередь, постойте». Думаю, странно: столько детей, нуждающихся в родителях, а я должна ждать. В результате у медицинской справки прошел срок годности, пришлось снова проходить медкомиссию.
Потом, помню, зашла в один детский дом, увидела ребятишек и расплакалась. Заведующая с воспитателем смотрят на меня: «Вы неуравновешенная, вам нельзя доверять детей!» А у меня наболело!
Яну увидела, когда просматривала сайт www.usynovite.ru — и сразу ёкнуло сердце. Она воспитывалась в приюте Свободного, 5,5 лет — золотой, хороший возраст. 22 июня (знаменательный день начала войны) будет год, как мы вместе. Мне кажется, что звездочка попала в мои руки! Поражаюсь: как родственники девочки, которые живут в одном из районов области, могли бросить такое чудо.
Яна сразу меня стала называть мамой — они все в детском доме «мамкают». И сейчас нет-нет да назовет воспитателя в детском саду. Объясняю: «Она не мама, мама только одна, обращайся по имени-отчеству».
Девочка растет активная, жизнерадостная, любит кататься на лошадях, наряжаться в красивые вещи. В быту Яна уже освоилась, знает, как варить, стирать и убирать. Животных, собаку и кошку, очень любит, сюсюкается с ними. На улице холодно, соберусь гулять с собакой, она наденет ей ошейник и говорит: «Идите гуляйте, я в окно буду смотреть». Иногда вместе гуляем.
Единственная проблема — задержка в развитии речи, много звуков не произносит, неправильно строит предложения. Память немножко подводит, потому что до трех лет ею никто не занимался (пока не попала в детский дом). Но все это поправимо, нужно только время, думаю, мы все подтянем. Благодаря усилиям логопеда уже есть прорыв.
С появлением ребенка мой дом ожил, хотя жизнь перевернулась с ног на голову. Но раньше у меня была дорожка, а теперь путь — широкий и длинный! Мне только 47, все впереди. Я получаю пенсию, сдаю родительскую квартиру, плюс как приемная мать получаю вознаграждение — этих средств, думаю, хватит, чтобы поднять ребенка. Переживаю только, как и когда открыть ей всю правду (есть же недоброжелатели). Да и ребенок может задуматься: «А почему у нас фотографии только с 5 лет?» Наверное, лет в десять расскажу Яне о том, как мы с ней однажды встретились.
Возрастная категория материалов: 18+