Обчитавшись гламура: трагедия Эммы Бовари в постановке театра Вахтангова (фото)

Рецензия на спектакль по роману Гюстава Флобера

С судебного процесса над романом и начинается спектакль «Бовари» Государственного академического театра имени Евгения Вахтангова. Режиссер спектакля Ольга Субботина сразу же представляет всех, кто выйдет на черную сцену в этот вечер, в первой же мизансцене давая характеристику персонажам одним их только появлением. Главная героиня Эмма (актриса Анна Дубровская) — единственная, кто имеет хоть какой-то цвет в этом черном кабинете и серых декорациях, среди черных и серых фигур ее окружения. Ее костюмы — то светлый девичий наряд, то шелковисто-серый костюм молодой дамы, то страстно-зеленое платье — кричат, что вот она: главная, яркая, сверкающий страз на полотне покрывала провинциальной регламентированной жизни.

Это цветовое решение особенно заметно на контрасте с мрачными минималистическими декорациями, когда даже стулья выкрашены в черный, а свисающие сверху лампы можно принять и за марокканские светильники, и за керосиновые фонари.

В этой черно-серой атмосфере клетки Эмма мечется, проходит путь от наивной девочки «с романом и фортепьяном», мечтающей, как и положено, о принце на белом коне, до почти обезумевшей от страсти и отчаяния рыжеволосой фурии, бездарно растратившей свою жизнь в погоне за какими-то химерами. Это не Катерина из «Грозы» Островского, это не Анна Каренина, это — скучающая девочка в погоне за гламуром того времени.

Особенно ярко видна губительная пустота стремлений Эммы к пасторальным слащавым картинкам на фоне любви к ней ее простого и недалекого мужа. Владислав Демченко в роли Шарля Бовари с первой же сцены вызывает сочувствие и держит его до конца. Хотя в романе он задуман иначе, а именно как глупый и скучный, но в спектакле Шарль Бовари — блаженный, почти святой. Это придает новое звучание истории: главная тут уже не только Эмма, но и всепрощающий любящий несчастный месье Бовари.

Чем всё закончилось? Суд книгу не запретил, но рекомендовал писателю соблюдать приличия. В финальной сцене вновь в зале суда Эмма и ее дочь — два цветных пятна на черной сцене. Вокруг них черные фигуры остальных персонажей, как темнота провинциальной жизни, из которой не удается вырваться матери и которая поглотит и дочь.

Спектакль длится три часа, и можно сказать, что он — для подготовленного зрителя. Иначе можно не выдержать эти три часа черноты, порой очень ощутимо передающей скуку провинциальной жизни, или не понять вдруг появляющиеся комические сцены. Но ведь злой на жизнь Флобер так и задумывал. Он совсем не боготворил свою героиню, а тонко и зло иронизировал над общим положением вещей и над ее вкусами тоже. Дешевые любовные романы и желание быть «как в Париже» — далеко не самый лучший образец к подражанию. Этот подтекст видно в спектакле не сразу, но он придает постановке глубину.

Флобер как-то написал, что Эмма Бовари плачет в каждой деревне, а на афише спектакля «Бовари» есть подзаголовок: «Сцены из романа и жизни». Жесткая скрытая ирония французского писателя 19 века до сих пор остается актуальной и бьет наотмашь попаданием в современность. Ведь каждый может вспомнить, что видел такие сцены в жизни или даже узнать свою. 

У меня в детстве, например, в доме напротив жила такая Эмма Бовари. И закончилось всё для нее так же печально. Разве что не одна девочка, а трое детей осталось на руках бабушки, да и бабушка покрепче оказалась.

***

ПОЛНАЯ ПРОГРАММА ОСНОВНЫХ МЕРОПРИЯТИЙ, ФИЛЬМОВ, АНТРЕПРИЗ И ВСТРЕЧ — ЗДЕСЬ.

Возрастная категория материалов: 18+