• Судьба развела родных братьев, выросших в эмиграции, по разные стороны ВОВ. Фото: А. Оглезнев
  • Фото: Андрей Оглезнев
  • Фото: Андрей Оглезнев
  • Фото: Андрей Оглезнев

О спектакле и о трагедии русской эмиграции рассказал накануне премьеры главный режиссер Амурского театра драмы Игорь Афанасьев, отвечая на вопросы «Амурской правды». 

— Игорь Яковлевич, почему вас заинтересовала эта тема?

— Думаю, что эта тема близка каждому человеку, который понимает, какие потери понесла Россия в годы революции, гражданской и Великой Отечественной войн. Мне кажется, в России слишком долго было время, когда разбрасывали камни. Как человек, который жил и работал в разных странах, я это ощущаю, может быть, даже больше тех россиян, которые сегодня здесь живут безвыездно. Я встречал и в Аргентине, и в Бразилии, и в США потомков людей первой русской эмиграции, и безумно больно и обидно, что страна понесла такие грандиозные потери. Тема эмиграции близка любому человеку, который любит Россию.

— «Мадама» — трагедия по жанру и звучанию?

— Ассоциации могут быть разные. Я не претендовал на спектакль о трагедии всего русского народа. Я писал драматическую, с элементами мелодрамы, историю двух братьев, выросших в Харбине. Судьба их развела по разные стороны Великой Отечественной войны, один пробрался в Советский Союз и стал воевать на стороне красного казачества, а второй стал эсэсовцем. И произошла их встреча, где один другого отпустил, но судьба не отпустила их обоих. Женщина, от имени которой идет рассказ, живет в ожидании и вере, что когда-нибудь встретит своего любимого. Она так и прожила всю жизнь в Харбине, ожидая его возвращения.

— У ваших героев есть реальные прототипы?

— Я бы сказал, что это исторические аллюзии. В спектакле звучат фамилии реальных людей и исторических персонажей, но мы не знаем их судеб в необходимых подробностях. Зато мы знаем главное — что у всей эмиграции судьба сложилась не очень счастливо. Любая эмиграция — это всегда несчастье, это огромная духовная и нравственная потеря как для человека лично, так и для общества, из которого эти люди уезжают.

— Исторический отрезок действия в спектакле очень протяженный?

— Спектакль начинается встречей с последними харбинскими эмигрантами в 1996 году, о чем писал Александр Ярошенко, и через воспоминания этих людей мы охватываем промежуток времени от 1917 до 1945 года. Это два поколения эмигрантов, плюс китайцы, которым тоже в этот период пришлось несладко. Мы сознательно опускаем эпизоды сложных отношений с китайцами, потому что на историческом этапе у России и Китая было больше дружественного, чем враждебного. И эти два народа обречены дружить, что особенно хорошо видно из Благовещенска. С соседями всегда нужно искать точки соприкосновения, а не «розбрата» — хорошее украинское слово, которое в спектакле произносит один из героев.

— «Искателей счастья» вы ставили с прицелом на Америку. А «Мадаму»?

— Может быть, в следующем году состоятся гастроли нашего театра драмы в Москве. Такой программный спектакль, в котором, во-первых, занята вся труппа, во-вторых, поднята такая серьезная местная тема, в репертуаре нужен. Ну чем еще Москву удивить? Мне кажется, столицу удивить нечем — она все видела, все знает. Может быть, Москва что-то забыла, и она, посмотрев спектакль, это вспомнит?

Возрастная категория материалов: 18+