И не «Адыгейский» с «Российским» интересовали меня, а чтобы импортный, ароматный, дырок подавай побольше да пообъемнее. Сколько слез было после «До зарплаты потерпи, дорого»… Это теперь я понимаю, что такое семейный бюджет, а тогда до крика доходило. Сейчас стараюсь брать только плавленый — к обычному охладел. И не возрастные вкусовые пристрастия тому виной, а случай, познакомивший меня поближе с особенностями фасовки развесного сыра.

В студенчестве, когда жил в общежитии, мне частенько подворачивались разного рода подработки. Там вагон с минеральными удобрениями разгрузим, здесь паллеты с пивом по складу растасуем, коробки с книгами на школьную ярмарку подвезем. И вот однажды мой знакомый, зная, что я не против подзаработать, посоветовал нам с другом сходить на одну торговую благовещенскую базу. Дескать, подработка есть непыльная — трудиться особо не надо, и платят нормально. Как он ее называл — «на сырах». Точно не помню размер обещанного калыма, но колебаться двое студентов не стали.

В назначенный день пришли мы по указанному адресу где-то в полвосьмого утра: рядом со складами, больше напоминающими гаражи, стоит кучка мужиков. Оживленно обсуждают что-то, матерятся, на нас — ноль внимания. Работяги местные, по всему. Спрашиваю осторожно у одного, нужна ли здесь помощь. Ждите, говорит, сейчас приедет человек. Вскоре подъехал солидный дядька, поговорили. Из беседы стало ясно — от нас требуется всего-навсего резать сыр. Работодатель провел нас в одно из помещений и, указав на неказистого парня в углу, ушел.
«Угловой» стоял рядом с тележкой, на которой неровной башней в человеческий рост громоздились внушительного размера сырные батоны. Судя по этикеткам, российского производства, по виду — давно просроченные. «Показываю, как надо делать, пацаны, — парень взял в руки огромный сырный нож. — Вот батон. Видите, воск высох и потрескался, плесень проступает? Аккуратно срезаете все тонким слоем, чтобы плесени не оставалось. Где внутрь уходит, канаву вырезайте — как дырка будет смотреться.Этикетки по возможности сохраняйте». Мы кивнули и принялись за работу — деньги зарабатываем, не до вопросов.

Дело спорилось, наточенные ножи лихо освобождали сыр от портившей товарный вид оболочки. Наш наставник выполнял более тонкую работу — небольшим ножиком он сглаживал на батонах неровности, оставленные нами. Из его, скорее всего немытых, рук обтесанный сырный овал отправлялся в булькающую рядом самодельную восковую печь. И вуаля — сырок хоть сейчас на прилавок отправляй. Ведь никто не узнает, что продукт «заново родился» в темной каморке с земляным полом среди мусора и окурков. А мы что, мы работаем.

Чуть позже начались неудобства. Во-первых, это изрезанные руки — ножи очень острые, а движения с каждым «дцатым» батоном становились все небрежнее. Во-вторых, гнилостный запах испорченного сыра (он мерещится мне до сих пор). Наш «бригадир» даже высказался на этот счет. Говорит, с похмелья он старается «на сырах» не работать — иной раз вырвать может. А плесень? Да таких разноцветий, наверное, в природе не встретишь. Некоторые батоны были насквозь испещрены грибком — иногда в воск отправлялись только небольшие кусочки. Стоит еще добавить, что позже сырные обрезки скрупулезно взвешивали на весах тетеньки с калькулятором, высчитывая убытки.

В общем, обещанную плату мы, в конце концов, получили. Дальнейшей судьбой продукта я не поинтересовался, но, думаю, все очевидно. По пути домой мы решили зайти в магазин купить провизии на честно заработанные. А там — витрина с сыром. «Пожалуй, лучше колбаски», — попытался пошутить мой коллега по «сырному бизнесу». Да уж, потеряешь тут доверие.

Возрастная категория материалов: 18+