Букет гвоздик от Ларисы Савицкой: амурские экстремалы установили на месте авиакатастрофы памятник

Слово сдержали

Еще во время первой экспедиции «Рейс 811» к месту катастрофы в начале августа участники экстремального путешествия решили: на том месте, где они нашли обломок сбитого Ан-24 нужно установить памятник. И слово свое сдержали. Хотя это было нелегко.

Сразу по возвращении из первой экспедиции ее участники через СМИ, интернет, социальные сети бросили клич о сборе средств всем миром для подготовки второго похода. Деньги нужны были на то, чтобы изготовить мемориал, закупить продукты, запчасти, ГСМ — путь неблизкий и очень сложный.

— Но всем миром не получилось. По факту никто не помог, кроме своих же ребят — любителей экстремального спорта, — признался «Амурской правде» Сергей Агафонов, руководитель экспедиции памяти «Рейс 811». Он возглавил и вторую экспедицию из девяти джиперов. 

— На этот раз мы не брали с собой в поход ни туристов-экстремалов, ни корреспондентов. Там были только опытные люди, — рассказал Сергей. — У каждого члена группы была своя обязанность. Мы четко знали, что каждый из нас должен делать, в какое время и как. Один обеспечивал охрану лагеря от диких зверей, другой занимался заготовкой дров на привале, третий готовил еду на всю экспедицию. Остальные копали, носили, чинили и так далее. Все было предельно точно. Это было не просто желание еще раз прокатиться к месту столкновения в воздухе. Цель поставили перед собой серьезную и выполнить ее должны были на уровне. В принципе, мы это сделали. 

«Хотелось сделать что-то символичное»

То, что мемориал в тайге появился, заслуга участников первой экспедиции, среди которых есть предприниматели. Помогали Общественная организация автомобильного спорта «Амур рейсинг», магазин «Хозяин», компании «Белый сервис» и «Ойл групп», которая вот уже десять лет всячески поддерживают автоспорт в Амурской области. А клуб сверхлегкой авиации «Полет» помог с шасси военного самолета, которое является основой монумента.

— Хотелось сделать что-то символическое, — рассказал предысторию создания мемориала Сергей Николаевич. — Пошли в клуб малой авиации и там увидели стойку шасси военного самолета. Какими трудами им досталась эта стойка, не знаем, но они нам ее отдали. Сказали: «Для такого важного и нужного дела не жалко». 

В памятнике действительно все символично. И зависшие в небе шасси крылатой машины, которые с землей соединяет металлическая стойка. И то, что эти шасси развернуты по направлению полета, рухнувшего Ан-24, где из 27 пассажиров посчастливилось выжить только одной Ларисе Савицкой.

«Пытаемся установить все имена»

Трагическая история настолько увлекла спортсменов-внедорожников, что они стали поисковиками — нашли живых свидетелей авиакатастрофы, авиадиспетчеров, выяснили имена членов экипажей столкнувшихся гражданского Ан-24 и военного бомбардировщика.

На памятнике несколько табличек. На верхней — хронология самой небесной трагедии. Ниже на «серебре» выбиты имена двух погибших экипажей с логотипами «Аэрофлота» и ВВС СССР. На самой нижней табличке пока только одна надпись: «Владимир Савицкий».

— Сведения об остальных погибших пока еще пытаемся установить. Буквально в день отправления экспедиции нам сообщили данные еще одного пассажира рейса 811. Но уже поздно было переделывать табличку. И потом: все данные обязательно нужно еще перепроверить. На следующий год мы снова планируем посетить это место и обследовать периметры падения самолетов. Конечно, было бы хорошо, если бы к тому времени нам удалось установить имена всех погибших пассажиров, чтобы отразить их на мемориале, — выразил надежду Сергей Агафонов.  

«Ждем ответный ход от создателей фильма «Одна»

Фотографии мемориала амурчане передали в Москву Ларисе Савицкой, с которой представители федерации мультиспорта «Амурбайк» Роман Шабанов и Андрей Харитонов (это им принадлежала идея организовать экстремальные туры к месту катастрофы) познакомились в сентябре на съемках популярного ток-шоу Первого канала «Пусть говорят».

— Темой передачи были авикатастрофы, в которых выжили люди. Нам удалось познакомиться с Ларисой Савицкой, пообщаться с ней. Когда она узнала, что готовят вторую экспедицию, просила нас передать от нее букет. Почему передача до сих пор не вышла в эфир, не понятно. Возможно, ее хотят привязать к какой-то дате. Но важно то, что Савицкая, с которой мы поддерживаем связь через одного из телевизионщиков, знает: просьба ее выполнена. Букет, который она просила передать, мы передали. Члены экспедиции положили цветы на мемориал. Теперь мы ждем ответный ход от создателей и съемочной группы фильма «Одна». Знаем, что они заинтересованы в любой информации. И хочется, чтобы премьера состоялась у нас, в Благовещенске.

Владимир Болотин: «Следы» надо искать по месту приписки самолета» 

1981 год. Владимир Болотин в своём кабинете.

«Амурская правда» пытается выяснить фамилии пассажиров печального рейса 811

Участники экспедиции «Рейс 811» ждут помощи от всех, кто может рассказать какие-то сведения о погибших пассажирах Ан-24. По словам Романа Шабанова, они пытались писать запросы в ФСБ, где им сообщили, что все данные были засекречены — мораторий установлен на 70 лет. Однако полковник ФСБ в отставке Владимир Болотин (он в августе 1981 года возглавлял оперативно-следственную группу, которая занималась поисками останков погибших пассажиров печально известного рейса № 811 и случайно обнаружила в тайге живую Ларису Савицкую) считает: искать следы надо не по линии госбезопасности.

— По линии ФСБ в оперативных архивах ничего не ищите, там вам никакой информации не дадут. КГБ к той авиакатастрофе вообще не имело интерес. Если бы на самолете был взрыв, какая-то диверсия, тогда другое дело. Потому я там и присутствовал, чтобы выяснить это. Тогда бы первым делом мы искали в тайге следы взрывчатых веществ, — пояснил бывший сотрудник госбезопасности. — Но из того, что рассказали очевидцы, сразу было понятно: это трагичная случайность. Поэтому версию о диверсии исключили сразу.  

— Владимир Павлович, вспомните, что конкретно рассказали свидетели?

— Их было немного, охотники, которые были в тайге в тот момент, и несколько работников лесоточки. Лесозаготовок хоть и не было, бараки пустовали, но оставались люди, которые охраняли технику до зимы, тракторист был. Он еще потом на трелевщике возил по тайге авиатора Николая Андросова со следователем Куркиным. Все люди, кто наблюдал столкновение в воздухе, вспоминали, как набирающий высоту военный самолет снизу врезался в летящий лайнер и оторвал ему крыло. После чего военный самолет камнем вниз пошел, а тот, что поменьше, стал разваливаться на части, одна из которых падала и кружилась.

Второе крыло у Ан-24 уцелело, двигатель работал, был еще запас топлива небольшой. Почему и движение к земле было по спирали — за счет работающего двигателя. Если бы нам сказали, что видели вспышку, взрыв, и все в разные стороны полетело, то это была бы уже другая категория происшествия. Мы сразу же начали бы искать остатки самолета со следами взрывчатки, проводить исследования. Но это было случайное авиапроисшествие, а не намеренное. Сколько я работал, не помню, чтобы такие дела засекречивали.

«Искать надо по линии прокуратуры»

— Вы можете подсказать, где искать имена погибших?

— По своей практике помню, что материалы по авиационным ЧП, как правило, сразу направлялись по месту приписки самолета. Выполнявший рейс 811 пассажирский Ан-24 — это был южно-сахалинский борт, он числился в Южносахалинском объединенном авиационном отряде. Уголовное дело по факту катастрофы возбуждалось на Сахалине. Это была компетенции транспортного отдела прокуратуры Сахалинской области. Там можно попытаться узнать. На мой взгляд, никакого секрета в получении данных фамилий погибших людей нет. Это было обыкновенное уголовное дело. 

Но вряд ли вас обрадует информация о том, что в начале нулевых, когда создавали электронную базу данных, в электронный формат переводили документацию по архивным уголовным делам частично — только сжатую информацию, краткие объяснительные, а бумажные носители уничтожались. Тем не менее, шанс есть. Я только пришел работать в КГБ, тогда после статей Солженицына начали закрываться все гулаговские архивы. Там было очень много ценной информации о людях, которые подозревались в предательстве, полицаях. Помню, как я заступал на дежурство в Ангарске, мне давали два мешка дел, и я по каждому делу должен был составить краткую справку по специальному вопроснику. Потом наши аналитики в управлении сидели и всю эту информацию заносили на перфокарты. Примерно так же строилась работа, когда создавали электронную базу данных. Само уголовное дело по катастрофе могли уничтожить, но должно быть сокращенное. Какие-то следы все равно остаются.

Подсказка номер два — ищите через морг

— И даже в Благовещенске тоже можно попытаться искать данные о пассажирах рейса 811, — подсказал полковник ФСБ в отставке еще одну поисковую версию. — Помню, когда уже заканчивали экспедицию, то вместе с нами на последнем вертолете в Благовещенск доставили шесть пакетов с телами погибших. Когда приземлились, на вертолетной площадке уже стояла санитарная машина, чтобы увезли тела в криминальный морг, где проводили освидетельствование. Родственники сюда приезжали на опознание. Поэтому какие-то материалы могли сохранились в архивах областной больницы.

Возрастная категория материалов: 18+