«Мечтайте — в этом нет ничего плохого»: Александр Горбатов о своем герое в «Шаляпине», семье и мечте

02.03.2023, 04:18Звезды

На телеканале «Россия» прошла одна из самых важных премьер нынешнего сезона — сериал «Шаляпин». Исполнитель этой роли Александр Горбатов хорошо знаком зрителям по своим предыдущим ролям: и капитана Сазонова в сериале «Художник», и Прохора Громова в сериале «Угрюм-река», и другим ярким ролям, которых в творческом багаже молодого актера уже немало. Накануне премьеры сериала «Шаляпин» нам удалось встретиться с Александром Горбатовым и поговорить и о Федоре Шаляпине, и о том, как актер готовился к этим съемкам, и о том, какие трудности приходилось преодолевать в процессе работы над этим сложным образом. Но разговор получился не только о фильме, но и об отношении к жизни, о семье и сокровенной мечте.

Перед съемками Александр Горбатов изучал исторические материалы о Федоре Шаляпине.

Не упустить свой шанс

— Александр, когда к вам поступило предложение сыграть Федора Шаляпина, вы сразу согласились?

— Изначально было предложение, но на другую роль. Я пришел попробоваться, меня утвердили. Мы ударили по рукам, и все было замечательно. Но вдруг, через какое-то время, раздался звонок и был задан вопрос, вижу ли я себя в роли Шаляпина. Я попросил немного времени на размышление. Про себя думал, что, с одной стороны, артист состоит не из тех ролей, которые сыграет, а из тех ролей, которые не сыграет. Но, с другой стороны, когда тебе выпадает такой шанс, такой вызов, ты рано или поздно ловишь себя на мысли, что, отказавшись от этой роли, по прошествии лет ты будешь оборачиваться назад и говорить себе: «Почему ты этого не сделал?!»

— То есть вы бы жалели…

— Конечно! Ты испугался социума, еще чего-то. Но я еще не видел сериала, поэтому зажал кулаки, все еще в чем-то сомневаюсь, обвиняю себя, копаюсь в этом... Но это уже не изменить.

— Получается, вы самокритичный человек?

— А как иначе? Если тебе удобно и хорошо, то нет ни поступков, нет ни преодолений, нет ничего, чему ты мог бы научиться…

Шаляпин и его время

— Как готовились к роли? Может быть, смотрели какие-то исторические архивы, документальную хронику, фотографии?

— Информации о Федоре Шаляпине не так много. Что касается кинохроники, то ее вообще крупицы. Поэтому что-то ты берешь из оттуда, что-то — когда смотришь фотографии, иногда слушаешь все эти истории, мифы, басни, легенды. Мы должны понимать, что развитие личности Федора Шаляпина пришлось на то время, когда в театре происходили большие реформы. И вот этот стык порождает симбиоз. Ведь он застал сначала один театр, а потом приходит в новый — и ему есть что сказать. Еще мы не должны забывать, что это было время открытий, время, когда пытались сделать нечто большее, уйти от канонов.

— Каким Федор Шаляпин открылся для вас?

— В начале нашего пути мы столкнулись с неким парадоксом. Потому что личность Федора Ивановича — слишком большая, великая, и оставила очень большой след в истории. Как и в любом рабочем процессе, мы столкнулись сначала с костюмом: с тем, что у костюмеров — свой Шаляпин. Потом столкнулись с гримом, у них — свой Шаляпин. Потом с режиссером искали свои черты, потом — с продюсером… И это нормально. В итоге мы поняли одну простую вещь: что Шаляпин у каждого свой. Он такой большой и необъятный — и в истории России, и в мировой — что от каждого приходится брать по чуть-чуть. И мы поняли, что мы имеем право — учитывая все те слухи, все правды и мифы, всю народную любовь — показать Шаляпина именно с нашей стороны.

«Все артисты — они немного и адвокаты, и прокуроры своего образа. Мы любим и обвинять, и оправдывать, и чаще всего это приводит к тому, что мы переживаем, не можем заснуть ночами. Мы — эмоциональные люди, иначе нас не было бы на сцене».

— Сложно было вживаться в роль?

— Тяжелее всего было репетировать перед зеркалом, смотреть на многих оперных басов того и этого времени и понимать, что ты можешь взять, а что — нет, и как это будет выглядеть. И постоянно себя грызть. Но профессия наша — волевая: глаза боятся, а руки делают.

— После выхода сериала, наверное, найдутся те, кто скажет: не похож, и вообще всё было не так!

— Мы каждый раз с этим сталкиваемся — с каждой работой, которая хоть как-то где-то относится к определенному времени, к определенному событию или человеку. Ничего, переживем. Будут те, кому понравится, и те, кому не понравится. А вы сами попробуйте, дерзните! Вы знаете, когда я занимался боксом, то там у нас на одной из стен висел такой стенд старый, на котором было написано: «Тот, кто хочет заниматься — тот всегда найдет время и место, а тот, кто не хочет — всегда будет искать причины». Есть люди, которые всегда ищут причины. Так вот, мы откинули все причины и не боимся никаких сравнений.

Спасибо Урсуляку

На съемочной площадке сериала «Шаляпин».

— Я читала вашу биографию, и мне показалось, что в вашей жизни имеет место счастливый случай. Не ошиблась?

— Сплошь и рядом, если так разобраться. Если бы я не поступил в «Щуку» на бюджет, то не поступил бы вообще, потому что денег на платное обучение у меня не было. Если бы не первая любовь, то никогда бы не понял, что я с чем-то не согласен, что я что-то хочу поменять в жизни. Если бы не Сергей Владимирович Урсуляк и «Тихий Дон», то не было бы шага в мир кинематографа. Одни случаи, случаи, случаи.

— Привыкли к популярности?

— Нет. Хотя это — неотъемлемая часть профессии, но она портит. Надо от этого держаться на дистанции. Если этому отдаваться полностью и плясать под эту дудку, ничего хорошего не выйдет.

— Личную жизнь стараетесь оберегать от чужого внимания?

— Учусь этому. Вот мы сейчас с вами общаемся, я и этому учусь: как с вами разговаривать, как на вас смотреть, какие вопросы я могу обойти, где спрятаться, где — наоборот… И хочу всему учиться не только этому.

«Больше всего хочу громадную семью»

Александр Горбатов с супругой Викторией Мигуновой

— Известные люди часто обижаются, что журналисты задают не те вопросы. А какой вопрос вы сами себе задали бы?

— Даже если я и хочу что-то у себя спросить — мне кажется, что зритель, который слушает, к ответу не всегда готов, не всегда готов воспринимать… У мня в голове — сумасшедший дом! (Смеется.) Хотя я знаю, что у себя спрошу, знаю, что должен сделать. У меня есть двое детей замечательнейших, супруга, есть театр и куча других составляющих, и везде нужно успеть. Первое, чего я больше всего хочу: одну громадную семью.

— Семья для вас — самое главное?

— Да. И хочу, чтобы она росла, развивалась, была большой. И когда-нибудь большой седой дряхлый и вечно ворчащий дядька сможет обернуться и сказать: «Черт возьми, я это сделал — вопреки многому!» Всегда приятно, когда есть большая семья. Это — самая важная цель! Важнее этого нет ничего. Оглянуться и понять, чего в этой жизни ты добился — а не просто проел, проспал, прослушал, проотдыхал. Мы работаем на память того, кто остается после нас. Наверняка у меня есть свои грехи и прегрешения — я всего лишь человек. Но я могу выбрать, по крайней мере, кем я могу быть. Мечтайте! В этом нет ничего плохого. Мечтайте хотя бы по одной простой причине: это вытащит вас из серости, из бытовых будней, которые нас разрушают.

Фото: Вадим Тараканов и телеканал «Россия»

Возрастная категория материалов: 18+