Александр Ярошенко
Драки в небе
Пьяный на борту самолета — это мина замедленного действия. Может рвануть в любой момент. Такие «мины» периодически взрываются. Нет недели, чтобы в СМИ не мелькали новостные молнии о пьяных дебошах в небе.
Из последней хроники: 1 февраля рейс Санкт-Петербург — Хургада вскорости после взлета вернулся в аэропорт из-за пьяных баб на борту. Они устроили дебош такого масштаба, что командиру корабля пришлось запросить экстренную посадку.
В новосибирском аэропорту Толмачево задержали мерзавца, который на рейсе Южно-Сахалинск — Новосибирск устроил пьяный «концерт» и пытался душить бортпроводника.
Таких примеров вездесущий интернет выдаст вам сотни, а может, и тысячи. Не считал.
Я однажды был свидетелем подобного. Зрелище безмерно неприятное и самое главное — небезопасное. Едва стоявшее на ногах существо на полном серьезе пыталось открыть дверь самолета на высоте более 10 000 метров. Тогда экипаж принял решение об экстренной посадке в аэропорту Иркутска.
Все эти небесные «спектакли» крайне опасны с точки зрения авиационной безопасности, правила которой написаны алой кровью нескольких поколений.
Пьяные неадекваты — в большинстве случаев брак в работе службы авиационной безопасности и бортпроводников, осуществляющих посадку пассажиров.
Как правило, народ под градусом пребывает уже во время посадки. И видно нетрезвого человека, что называется, невооруженным глазом.
Летом летел рейсом Благовещенск — Красноярск, один из пассажиров начал орать и громко материться еще во время процедуры посадки. Служба авиационной безопасности не «заметила» этого, бортпроводники тоже.
16 января. Утро, аэропорт Благовещенск, лечу рейсом до Владивостока. Мой трезвый глаз в то утро безошибочно выхватил в толпе трех едва стоявших на ногах пассажиров.
Оказалось, что персонаж густо дышит перегаром прямо за моей спиной. Слышу, он уже начинает густо материть сидящих рядом с ним китайцев. Те плохо говорили по-русски, но поняли агрессию и испуганно вжались в кресла.
Встаю. Иду к старшему бортпроводнику и внятно так говорю, что я не полечу, если эта пьяная «мина» останется на борту самолета. Говорю, что запишу сейчас «концерт» на видео и покажу его транспортному прокурору.
Мои слова возымели действие. Минут через десять по трапу поднялись два полицейских, ничтожество вывели под белые руки. А мы полетели в Красноярск.
Промолчи я, неизвестно, чем бы это все закончилось в небе.
16 января. Утро, аэропорт Благовещенск, лечу рейсом до Владивостока. Мой трезвый глаз в то утро безошибочно выхватил в толпе трех едва стоявших на ногах пассажиров.
Они громко разговаривали, густо матерились и невпопад смеялись. Один из них оказался на борту нашего самолета. Всем повезло: он спал весь недолгий полет.
А могло быть все иначе, и этот полет больше чем для ста человек мог закончиться трагедией. Пьяный на борту самолета — это мина, которая может рвануть в любую минуту. Взрывная волна от этой «мины» ударит только в ведомую пьяни сторону…
После каждого пьяного полета в прессе поднимется полемика о том, что мягкое законодательство не позволяет в должной мере наказать авиадебоширов.
Законодательство и правда неоправданно мягкое. Штрафы смешные, а уголовная ответственность в этих случаях — дело весьма туманное. Взыскать неустойку за прерванные полеты и испорченные путешествия — дело не одного судебного заседания. Убежден, у каждого авиапроисшествия есть имя, фамилия и отчество. Имена эти принадлежат тем, кто недобросовестно выполнил свою работу, пропустил в салон самолета пьяного человека.
Это же канитель, весьма неприятная работа, заниматься подобными историями. Надо составить не одну «бумагу», обосновать и доказать.
Этим заниматься не хочется. Извечные авось и небось куда проще.
Возрастная категория материалов: 18+
Амурская правда
от 05.02.2024
Комментариев пока не было
Комментариев пока не было
Материалы по теме
Кладбищенские цветы
Русский ангел улетел
Чтобы пьяный не прошёл в салон самолёта, нужно обязательное присутствие при регистрации сотрудника полиции, проводящим фейсконтроль пассажиров, неужели это трудно сделать?
— Геннадий Ботряков