Многие из приемов до сих пор используются повстанцами, сепаратистами и диверсантами всего мира. Дело даже не в конструкции взрывчатки или методике пуска под откос паровозов - важно рассчитать, когда, где и как нанести небольшой удар, способный повлечь политический катаклизм. В этом деле трудно найти равных амурчанам. После октябрьской революции Амурская область не осталась в стороне от распрей и дележа власти. Все, у кого имелась в подчинении пара-тройка берданок, объявляли себя едва ли не верховными предводителями всей губернии, на практике контролируя всего лишь захудалый постоялый двор или хутор. Белые, красные, эсеры, большевики, гамовцы - для обывателя все они были на одно лицо. Каждый доморощенный диктатор создавал свою милицию и объявлял мобилизацию в собственную освободительную армию. Власть то и дело переходила из рук в руки, а до наведения действительно нужного порядка дело так и не доходило. Крестьяне почесывали за ухом в раздумьях, к кому податься, и пытались найти ответы в газетах. Пресса, напротив, только распаляла воображение. Чего стоит призыв «Вольной Сибири» в номерах за 1918 год создать сибирско-украинский блок, то есть присоединить Забайкалье и Дальний Восток к Украине. Боевое крещение На фоне всего политического многообразия наиболее конкретной оказалась лишь группа товарищей во главе с Федором Никаноровичем Мухиным. В отличие от своих оппонентов он в случае опасности не сбегал в эмиграцию и не обращался за помощью к иностранцам в лице интервенции. Города Свободный и Благовещенск дольше всех оставались российскими, избегая контроля со стороны японцев. Там скапливались красноармейцы, ушедшие под натиском интервентов из Читы и Хабаровска. Накануне прихода японцев Мухин создал в Благовещенске областной подпольный комитет, а карательные акции иноземцев только придали ему привлекательности. В других населенных пунктах самураи сразу приступили к расстрелам людей и сожжению домов. О зверствах не могли молчать даже газеты белогвардейской направленности. 26 августа 1919 года «Амурское слово» опубликовало список погибших жителей села Ивановка - всего 216 фамилий, как бы вскользь сообщалось о 1000 детей, ставших сиротами. Такая же судьба постигла села Красный яр, Нижняя Завитинка и многие другие. Счет братским могилам пошел на сотни. Народ, испуганный слухами о кровавой диктатуре восходящего солнца, нехотя потянулся в леса. Во время боевого крещения 19 октября 1918 г. в поселке Среднебелая горстка крестьян, едва насчитывающая сотню человек, наголову разбила колчаковцев, прибывших для изъятия оружия. Через три месяца в партизанской армии под ружьем стояло уже 8 тысяч человек. Самым трудным было объединить разрозненные отряды. Это удалось сделать после восстания в Мазанове, где жителям надоело терпеть издевательства. 7 января 1919 года около 1000 вооруженных партизан разгромили японский отряд и три дня контролировали село. В бою погибло 60 японцев, остальные бежали в Свободный. Через три дня интервенты вернулись, прихватив с собой крупный карательный отряд. Село Сохатино сровняли с землей артиллерийским огнем, попутно расстреляв около 300 мирных жителей. После расправы Мазаново оставалось под иноземным игом лишь номинально. Понимая, что силой крестьян убедить перейти на свою сторону невозможно, интервенты стали оплачивать в «Амурском слове» рубрику, которая так и называлась - «Борьба с красными». Ежедневно газетные страницы вещали о творимых бесчинствах. Остается удивляться, почему волна народного гнева не обернулась против партизанского террора после прочтения сообщений типа: «По сообщению начальника милиции второго участка шайкой красных сделан набег на заимки мазановских крестьян. Разбившись на четыре отряда, они отбирали лошадей прямо на полях во время уборки урожая»; «Отряд конных красноармейцев прибыл в село Каменка, где произвел насильственную мобилизацию молодежи. Всего уведено 14 человек и столько же лошадей». Кнутом и пряником До определенного периода партизанское движение в Приамурье действительно не отличалось организованностью и дисциплиной. Примером хамского поведения разрозненных банд, называвших себя партизанами, может служить жалоба властей села Гондатти. Летом староста писал в областное земство: «Со времени ухода роты солдат 35-го Сибирского полка бродячие шайки красных настолько обнаглели, что совершают самые беззастенчивые грабежи средь бела дня. Отдельные красноармейцы приезжают в села пьянствовать». «Штаб красных, по частным сведениям, находится в селе Борисоглебка, партизаны обязали заготовить для них 100 пудов сухарей жителей деревни Кузьмичи», кричало вдогонку «Амурское слово». Параллельно этому милицейское начальство на местах рапортовало: «Крестьяне боятся выезжать на поля, лишь немногочисленные из них, заведомые сторонники большевиков, продолжают убирать хлеб. Местная милиция слишком малочисленна и не в состоянии бороться с красными». В условиях, когда реальная власть находилась в руках большевиков, простым крестьянам было не до политических размышлений. Оказавшись перед нелегким выбором, большинство шло под «красную крышу» и начинало сушить сухари большевикам. Так было и безопаснее, и сытнее - открытым сторонникам царизма и интервенции грозила голодная смерть или гибель от пули. С «прихвостнями» партизаны не церемонились, расстреливая на месте. Толчком к формированию настоящих партизанских войск с железной дисциплиной многие историки считают нелегальный съезд, прошедший в селе Красный Яр Михайловской волости 26 января. Именно этот населенный пункт японцы посчитали рассадником большевистских идей и впоследствии уничтожили. Костяк возмутителей спокойствия составляли около 50 краснояровских ветеранов первой мировой войны, на которых приехали посмотреть Федор Мухин и представители окрестных деревень. Съезд охранял появившийся к тому времени настоящий партизанский спецназ. Около 600 бойцов, которых так и называли «Отрядом особого назначения», возглавлял отставной солдат Иван Николаевич Черемисин. Свой боевой опыт он получил еще во время войны с Германией. Шайка Черемисина Есть мнение, что японцы и колчаковцы знали о работе съезда, но побоялись сунуться в Красный Яр, пока там находилась «шайка Черемисина», успевшая к тому времени заработать определенную репутацию. Федор Мухин, глянув на вчерашних батраков, попросил их сопроводить его до села Андреевка Ивановской волости, по пути отметив: «Ваш командир Черемисин - настоящий красный орел». Название это за отрядом так и осталось. Помимо него, были созданы отряд «Старика», «Черный ворон» и другие. По резолюции съезда в Приамурье началось первое настоящее партизанское восстание, которое продлилось 56 дней и охватило Мазаново, Свободный, Благовещенск, Тамбовку, Ильиновку, Михайловку. Переломить ситуацию до конца не удалось только из-за слабого вооружения партизан. «В небе показались два аэроплана - это была японская разведка, - говорится в письме начальника штаба «Красного орла» Гавриила Воронова, написанном в 60-е годы. - Шли бои под Павловкой в заимке Виноградовка». В письме идет речь о крупном боестолкновении под Виноградовской заимкой. С одной стороны около 500 вооруженных до зубов японцев, с другой - чуть ли не с рогатками в руках 2000 партизан. Надежда была только на численное превосходство перед хорошо обученным, отмуштрованным подразделением 14-й пехотной дивизии самураев. Тактику, которой пытались воспользоваться амурские партизаны, впоследствии взяли на вооружение чеченские террористы. Планы были сорваны только из-за нетерпения одного из партизан. Пропустить разведку и ударить сразу по главным силам не удалось, так как первый выстрел прозвучал слишком рано. Этого оказалось достаточно, чтобы интервенты развернулись в боевые порядки и начали наступать при поддержке собственной артиллерии и пулеметов. Бой продолжался около пяти часов. Как вспоминают очевидцы, положение спасло только хладно-кровие повстанцев. Первая цепь японцев была сметена прицельным огнем устаревших шомпольных ружей. В то время как самураи почем зря палили в разные стороны, партизаны умудрялись спокойно брать их на мушку. В итоге от карательного батальона осталось всего 100 человек. На фоне этого потери партизан всего в 36 человек убитыми и 18 ранеными просто уникальны. Менее чем за год партизаны умудрились взять под контроль практически всю северную и центральную часть Приамурья. По-настоящему противостоять им, и то не сразу, научились только золотопромышленники. В госархиве Амурской области сохранился документ, рассказывающий о нападении на прииск барона Аминова «Золотая гора». Судя по всему, красноармейцы были знакомы с запасами хранившегося там золота. «Это самое богатое месторождение, которое большевики однажды уже успели расхитить. Они зарабатывали там по 3 - 4 тысячи рублей в день (ведро водки стоило около 6 рублей) на голову и, не зная, куда девать деньги, обшивали свои пиджаки «мухинскими сторублевками», - говорится в документе. Далее следует, что очередной рейд за золотом завершился неудачей - золотопромышленники построили там небольшую крепость с двойными стенами, между которыми была насыпана земля. Внезапная атака на рассвете захлебнулась в крови. Апогеем партизанского движения стало изгнание японцев и колчаковцев из Благовещенска в начале 1920 года. Этому предшествовала самая настоящая «рельсовая война», о которой «Амурская правда» расскажет в следующем выпуске «Секретных материалов».

Возрастная категория материалов: 18+