Ирина Лобачева проживает в Шимановске, встретиться не удалось, но есть информация, что ей не так уж много лет. С Натальей Казаковой из поселка Талдан Сковородинского района увиделся лично. Как и предполагал, она оказалась юной студенткой, учится в АмГУ на первом курсе. Вполне возможно, творческие биографии девушек тоже сильно не разнятся. Как правило, художник в своих работах прежде всего выражает собственную точку зрения. Если в произведениях двух разных поэтов обнаруживаются определенные параллели, значит, мировоззрение авторов формируется под воздействием одних и тех же источников информации. Наташа, например, зачитывается фантастикой, обожает ужасы, мистику. Следы от прочтения подобной литературы замечены так же в стихах ее коллеги Ирины. Наташа уважает Анну Ахматову и Марину Цветаеву. Пробовать себя в поэзии начала в семь лет, когда ее любимую бабушку положили в больницу на операцию. Врачебная помощь бабушке, конечно, понадобилась, но после прочтения Наташиного посвящения, по словам больной, она быстро пошла на поправку. Кстати, когда внучка подросла, она поначалу решила стать врачом. В последний момент забрала документы из Благовещенской медицинской академии и подалась в АмГУ. По ее признанию, творчества ей захотелось. В театральной студии вуза «Глобус» Казакова принимает самое активное участие. Опыт есть. У себя в Талдане в любительском спектакле «Снежная королева» она с успехом перевоплощалась в Разбойницу. Да, впрочем, и в ее стихах чувствуется бойцовское, авантюрное начало. В обыденной жизни она предпочитает не выделяться из толпы, не любит тусовки. От того, что девушки всерьез занимаются поэзией, становится ясно, что они не тривиальны, достаточно самобытны, имеют собственный взгляд на окружающее. Но каков же этот взгляд? И вправе ли считать их поэзию в значительной степени неким зеркальным отражением друг друга? Обратимся к стихам. Ирина Лобачева грустит: «Прошли дни юности той нежной, веселой, краткой, безмятежной. Воспоминанья лишь остались...» Наталья Казакова вторит ей: «Зашло счастливой жизни солнце, и боль, как горький шоколад, обида оставляет яд». Она же добавляет: «Стал врагом мне лучший друг... И все решила жизнь за нас». Будто эхо сокрушается Ирина: «Была любовь, были друзья. Но все решила за меня судьба жестокая моя». Правда, она тут же успокаивает себя: «О прошлом ты жалеть не смей. Что было, то прошло. Пожар души водой залей». С ней соглашается Наташа: «Оставлю в прошлое оконце. Все пройдет, как шторм на море, и беды все забуду вскоре». Основное внимание при передаче душевного состояния своих героев авторы уделяют глазам. Лобачева вздыхает: «Много печали, глаза из карих бесцветными стали». Аналогичное наблюдение делает Казакова: «Тихо плещется печаль в тех очах глубоких». Разумеется, сильнейшее душевное потрясение испытывают обе девушки, когда ими овладевает чувство любви. Увы, им обеим сильно не везет. Их избранники не оправдали надежд, а, скорее всего, попросту были совсем другими, чужими для Иры и Наташи. Лобачева с грустью обращается к некогда близкому ей человеку: «Может быть, не сильно ты меня любил». Огорченно размышляет Казакова: «Нет, это не любовью было». К сожалению, в поэтической среде выработался определенный штамп в отношении климатических условий: холодная зима обязательно ассоциируется с распадом любовных отношений, расцветающей весной затеваются самые лучшие романы. Не избежали этого и девушки из Шимановска и Талдана. У Ирины выяснение ситуации происходит в неуютной погодной обстановке: Ты иди домой уже. Холодно стоять На продрогшем этаже И чего-то ждать. Ничего мы не решим Ссорясь иль мирясь. Оправданьями грешим, От себя таясь. Наташины герои стоят перед выбором тоже в неласковую зимнюю пору: Зачем обманывать себя? Нам просто очень нужно это. Пока один и я одна, Мы средь зимы ваяем лето. Не собираюсь больше цитировать стихи обеих девушек, пробующих себя в поэзии, с указанием явной похожести их сочинений, переживаний и даже выводов. Почему так получилось? Конечно, большинство людей ощущают жизнь одинаково, отчего, читая книгу, иногда восклицаешь: «Да это же и впрямь про меня! Как будто автор подглядывал сквозь замочную скважину». А еще потому, что девушки пребывают в одной и той же среде: смотрят одинаковые фильмы, читают одни и те же книги, общаются с ровесниками, чей жизненный опыт невелик и формируется через тот же телевизор или Интернет. Откуда тогда ждать яркого, оригинального, не похожего ни на кого? Впрочем, Казакова по-настоящему интересна, когда обращается к другой теме, не интимного плана. Вот отрывок из ее стихотворения «Память»: Шла тихо по музею. Смотрю на стеллажи, И что-то разбудило Во мне огонь души. Там, за стеклом, на полках Свидетели войны - Мундиры, бомб осколки - Кому сейчас нужны? Вокруг толпою шумной Бежит скорей народ. Никто не остановится, Не взглянет и пройдет. Представьте, эти письма Писал солдат тогда, Когда в кольце фашистов Стояли города. Он пил из этой кружки, Он этой ложкой ел... Осколок этой бомбы Его насквозь прошьет... Вот эту похоронку Получит его мать... Спешат куда-то люди, Не глядя за стекло, Беспечно так болтают - Ведь время то прошло, Минуло шесть десятков... У Ирины Лобачевой есть интересные ассоциативные стихи. Вот фрагмент: Тянется трещина до потолка. Мы еще живы иль только пока? Мир перевернут и выкрашен в снег. Время замедлило солнечный бег... Хочется пожелать двум молодым амурчанкам успеха в столь труднейшем деле, как поэзия, вглядываться в жизнь любопытным взором и не быть похожими ни на кого!