Учитель русского языка и литературы, имеющая педагогический стаж около сорока лет, благовещенка Вера Анатольевна Селиванова свою жизнь выстраивает по-иному. Ей некогда скучать на лавочке у подъезда. Уже много лет вместе с группой ветеранов войны и труда она активно участвует в работе общественной ветеранской организации «Просвещение». Собирается такая инициативная группа и смело идет в школы: «Хотим «Уроки мужества» провести у вас». Как правило, педагоги охотно идут им навстречу. Сегодняшние подростки далеко не всегда бывают, мягко говоря, воспитанными, уважающими старшее поколение. Те, кто смело ходил в атаки на войне, порой побаивается остаться с классом наедине, без строгого учительского ока, без поддержки товарищей. Селиванова же с порога отметает сомнения и тревоги: «Готова идти одна в любой класс. И присутствие педагога необязательно. Думаю, что справлюсь». И справляется. Тишина на таких «особых уроках» стоит необыкновенная, хотя разница в возрасте между «лектором» и аудиторией более чем внушительная - чуть ли не семьдесят лет. Целенаправленно, бойко и напористо Вера Анатольевна беседует с ребятами о том, о чем сегодня редко говорят СМИ: о любви к Родине, к ее истории, о моральных ценностях; читает свои стихи, написанные на эти темы. Более ста таких уроков уже проведено в школах областного центра. При городском Доме народного творчества действует клуб самодеятельных поэтов. Вера Анатольевна и там не последний человек. К своему творчеству относится объективно, однажды сама призналась: Стихи мои несовершенны. В них только мысли и душа. Законов всех стихосложенья Почти совсем не знаю я. За то простят мои друзья. Недавно при финансовой поддержке администрации Благовещенска был выпущен сборник стихов для детей, куда вошли стихи самодеятельных поэтов, в том числе и Веры Анатольевны. В городском Доме народного творчества на презентации книги «У семи нянек, или Грустная корова» можно было увидеть много счастливых авторов, но, наверное, счастливее Веры Анатольевны там не было. Выпуск книги как будто специально подгадали к ее дню рождения. «Ой, никогда не думала, - смеется Селиванова, - что буду жить так долго. Мне стукнуло восемьдесят три!» Долгие годы увлечения творчеством не прошли даром. Случайно или нет, но коллективный поэтический сборник, в котором восемь авторов, открывается именно стихами Веры Анатольевны. Возраст дает о себе знать, но, несмотря на недуги, она пишет в стихотворении «Солнышко встало»: Тили-тили-тили-тень - Улыбается нам день... Разломанный стул спас ситуацию Сорок лет в школе - факт не простой. Никакими медалями и грамотами не оценить ежедневный титанический труд, когда десятки поколений, помимо грамоты, получают и ценные душевные качества. Мы редко задумываемся об этом. Особенно теперь, когда нынешние СМИ говорят в основном о больших чиновниках и эстрадных звездах... Далеко не сразу согласилась Селиванова на встречу с корреспондентом «Амурки». Скромное все-таки довоенное поколение... Нам бы поучиться у Веры Анатольевны отношению к прошлому! В альбомах - фотографии, датированные началом двадцатого века. На обороте аккуратно написаны имена и фамилии Бабаевых. (Селивановой она стала после замужества.) «Вы, наверное, историк по образованию?» -интересуюсь я, услышав подробный рассказ о переселении родовы в Приамурье из Полтавской губернии в 1896 году. Селиванова улыбается: «Вовсе нет. Я учитель русского языка и литературы. Но мне всегда было интересно, как жили мои предки». У Веры Анатольевны - жалостливое сердце. Изменяясь в лице, она вспоминает рассказ отца о несладких дореволюционных временах. Однажды он, будучи 14-летним подростком, повздорил с братом и громко сказал бранное словечко. Отец, услышав это, отхлестал ремнем сына так, что выбил ему... глаз. Бабушка повела мальчонку к повитухе, та глаз ему вправила обратно. Но бедняга решил больше не возвращаться домой, пошел к помещику на электростанцию учиться на электрика. ...Бабушка рассказывала, как девчонкой сорвала несколько ягодок малины из сада графини и та жестоко отхлестала ее по щекам. Вера слушала их рассказы и сказала себе, что она будет другой, причинять страдания не станет никому. Считает, что выполнила данную клятву. За всю долгую жизнь не ударила ни одного школьника, ни разу не шлепнула своих трех детей. - Хорошо помню свой самый первый урок, - говорит она. - Окончила Благовещенский педагогический институт, но вакантных мест не было. «Со старшеклассниками пока есть кому заниматься, - сказали мне в отделе образования, -займись начальными классами!» Так получилось, что моими первыми подопечными стали «детдомовцы» - народец лихой, отчаянный. Захожу, значит, в класс, говорю: «Здравствуйте, ребята!», а они в ответ стали мычать, а потом слюни пускать. Я поначалу растерялась, схватилась за стул, земля поплыла под ногами. Потом пришла в себя, схватила этот стул, да как врезала им по полу. Стул - вдребезги, ребятня притихла. Я схватила за шиворот одного, второго хулигана и вышвырнула в коридор. Так был найден «общий язык». Что бы мне там ни говорили, но «детдомовцы» признают только культ силы. Селиванова вспоминает ту зиму 1947 года. В школе невыносимо холодно, чернила замерзали. Ученики дрожали от стужи. Бывало, идут они на занятия, руки красные от мороза. Вера снимет с себя перчатки и отдаст им. Видит, мальчик идет без шапки, она ему шарфик подает. Перед началом урока лично растирала ученикам побелевшие уши и носы. - Трудная жизнь была, - говорит она, - но выросли потом из этих ребят в большинстве нормальные люди. Хотя с детства они хлебнули горя. У кого война отобрала родителей, у кого - водка. А не пропали ребята, нашли себя в жизни... Прошло много лет с тех пор. Однажды иду по улице, вдруг кто-то хватает меня и высоко поднимает в воздух. Я глянула и оторопела от ужаса: какой-то краснорожий верзила, боже мой! А он кричит от радости на весь квартал: «Вера Анатольевна! Как я рад нашей встрече! Спасибо вам за все». Вот вам и бывший детдомовец... Встреча через 70 лет У Селивановой большая родня. Много сделали эти люди для города, для страны. Могла быть еще большая отдача, да наступил 1937 год. Вначале НКВД расстреляло дядю по линии отца - директора спичечной фабрики, потом маминого брата. Понимая, что черный «воронок» может в любой момент приехать и к Бабаевым, мать Веры мгновенно продала дом, и вся семья подалась на Украину, в село Ямское под Полтавой. В 38-м тетя прислала телеграмму. Обстановка, дескать, смягчилась, приехала тройка, стала разбираться, многих отпустили из тюрьмы. Возвращайтесь! Вернулись. Вера перешла учиться в пятую школу, которую меж собой именовали школой водников. Там познакомилась с Женей Белоусовым. Он дружил с ее двоюродным братом Геной Блиновым и был на год старше. Когда началась война, оба ушли на Западный фронт. Гена погиб, а с Женей Вера встретилась... почти через семьдесят лет. При встрече узнала, что он попал в немецкий плен, во Франции от немцев сбежал, но едва не был расстрелян французскими партизанами. Потом воевал на их стороне до прихода американцев. Тридцать лет жил в Эстонии. Когда началась заваруха, едва уцелел. Оставил нажитое, квартиру, и в чем был одет, улетел в Сибирь, к своей дочери. Долго разговаривали при первой встрече земляки. «Ты школьникам «уроки мужества проводишь» и стихи свои там читаешь, - сказал Белоусов, - а я недавно тоже взялся за бумагу и ручку - описал свою жизнь в «Повести военных лет». Привез рукопись сюда, на Родину, сейчас одна из газет взялась из номера в номер печатать ее». Вернулся Белоусов в Новосибирск, и завязалась у него с подругой детства переписка. Присутствие духа и чувство юмора он не растерял, как и Селиванова. Прислал недавно обертку из-под шоколада «Бабаевский» и написал на ней: «Зачем ты, Вера, такую сладкую фамилию потеряла? Раньше она ассоциировалась с замечательным шоколадом!» Почему теперь не водят в походы - Вообще-то я мечтала стать врачом, даже поступила в Хабаровский медицинский институт, но по семейным обстоятельствам вернулась домой, - рассказывает Селиванова. - Не скажу, что училась в пединституте с охотой, но когда пришла в школу на практику и увидела открытые глаза ребятишек, поняла, что без школы уже не смогу. Больше всего школьникам и мне самой нравилось после каждого учебного года отправляться куда-нибудь в поход. Ставили палатки, песни пели под гитару, устраивали конкурс на лучшего рыбака. Мой муж был военным, судьба носила меня по свету. Где я только не преподавала: и у нас, и в Приморье, и на Северном Кавказе, и в Москве, и всегда старалась максимально поработать с ребятами. Вела драматический кружок, группу выразительного чтения, придумывала с ребятами сценарии школьных вечеров. Получали мы зарплату очень маленькую, но почему-то работали на совесть. А вот сейчас внук меня спрашивает: «Баба, почему нас теперь никто из учителей не водит в поход?» Затрудняюсь ответить. Многого не пойму из того, что сейчас делается. Вчера ко мне пристал один молодой человек: «Приглашаем вас на презентацию фирмы! Купите у нас...» и какую-то ненужную вещь мне предлагает. Я ему отвечаю: «Я богатый человек. У меня все есть. Моя семья состоит из 14 человек, в нее входят трое детей, пять внуков и три правнука. Но от вас мне ничего не надо, отстаньте, пожалуйста». Он проходу мне не давал... Я так расстроилась, что потом лекарства весь день глотала. Вера Анатольевна ведет непримиримую борьбу с юными пивными алкоголиками, что пьют и гадят в подъезде дома, где она живет. К сожалению, в своей борьбе она одинока. В квартире Селивановой - спартанская обстановка, мебель и телевизор, которые, мягко говоря, давно не обновлялись. Это и понятно, на скромную пенсию учителя сильно не пошикуешь. Но у ветерана Великой Отечественной войны Евгения Белоусова даже своего угла нет. Если бы не дочь, куда бы приткнулся он, проливавший кровь за Отчизну? Встречая убеленных сединами стариков и старушек, на груди которых гордо поблескивают медали и ордена, хочется обнажить голову и низко поклониться им за то, что они сделали для нашей страны. Когда они уйдут, с кого нам брать пример? Пусть подольше они живут, не унывают, борются против беспамятства, пишут книги о своей героической молодости и проводят в школах «Уроки мужества».