Учитывая географическое положение, история провинции Хэйлунцзян тесно переплетается с русской. С одной стороны, китайцев учат любить нас и уважать. С другой — ненавидеть. Музей, посвященный истории Айгунского договора, стал камнем преткновения. В этот храм истории русскому человеку вход заказан, – делится мнением журналист АП Варвара Сиянова.
Айхой (Айгунь) — небольшой малоэтажный китайский городок на берегу Амура в 39 километрах от Хэйхэ. Где-то здесь в мае 1858 года граф Муравьев-Амурский прорубил окно в Азию и подписал знаменитый исторический документ «Айгунский договор», благодаря которому на карте России появилась Амурская область, Хабаровский край и Приморье. Музей имеет огромную территорию, которая обнесена высоким забором. Судя по постоянно прибывающим сюда автобусам с китайскими туристами и отрядами школьников, место популярное. Но что же там так надежно спрятано и чего ни в коем случае нельзя показывать русским?
Дочери преподавательницы русского языка университета Хэйхэ Ирины Радчук Карина и Настя Гы, благодаря папе, вылитые китаянки. С детства знают язык, учатся в местной школе. Их с классом также возили в Айгунь. Девочки вернулись подавленные. «Русских описывают зверями, — вспоминают подростки. — Говорят, что это безжалостные люди, которых надо убивать. Неужели это правда?» Но больше всего их поразила восковая фигура китайца, вонзающего топор в русского мужика. Там даже есть макет казака, над которым каждый желающий может поиздеваться. Рядом лежат бутафорские орудия убийства.
В Благовещенске и его окрестностях было утоплено почти пять тысяч китайцев — среди них старики, женщины и даже грудные младенцы. Произошло это после Боксерского восстания в Китае и обстрела российской территории. Эта трагедия — черное пятно на репутации Российской империи, но ничего общего к Айгунскому договору не имеет.
«Горстка рыжих пришла и захватила наши земли. Нас связали за косы и погнали в Амур. Издевались и беспощадно истребляли наше население», — слышала я обрывки фраз от знакомых китайцев, побывавших в этом музее. Естественно, я пыталась убедить приятелей из Поднебесной в их исторической неграмотности. Объясняла, что они путают факты освоения русскими Дальнего Востока и события июля 1900 года, когда в Благовещенске и его окрестностях было утоплено почти пять тысяч китайцев — среди них старики, женщины и даже грудные младенцы. Произошло это после Боксерского восстания в Китае и обстрела российской территории. Эта трагедия — черное пятно на репутации Российской империи, но ничего общего к Айгунскому договору не имеет.
Нелюбовь жителей Хэйхэ к русским довелось испытать и мне. Моя подруга Елена Солдаева несколько лет живет в этом городе. Она прекрасно владеет языком, окончила медицинский колледж в Харбине и работает в городской клинике. Мы вместе ехали в такси. Негласное правило: местные платят 6 юаней, такса для иностранцев — 10. Шофер стал вымогать с Елены туристическую сумму. Она возмутилась, сказав, что она здесь живет, а я — ее гостья. Гость для китайца — святое. Между ними завязалась перепалка, которая грозилась перейти в драку.
Когда я спросила у девушки, в чем дело, она перевела: «Водитель заявил, что русские всю жизнь уничтожали китайцев. Обманом захватили наши земли, убивали всех, не жалея женщин и детей. Да и сейчас русские у себя дома издеваются над китайскими рабочими». Такая трактовка возмутила уже меня: «А вы, китайцы, неужели забыли про войну с японцами? Мы победили фашистскую Германию и, вместо того чтобы восстанавливать разрушенную страну, сеять и пахать, пришли к вам на помощь! И освободили вашу территорию. За это отдали сотни жизней! У меня два деда воевали. Один погиб».
Таксист опустил голову, извинился. Ему было стыдно за свои слова. Он не хотел брать с нас денег, но я протянула 10 юаней. Не знаю, понял ли он меня или, может, хуже русского для китайца может быть только японец?!
Возрастная категория материалов: 18+