Бондарь и его бригада. Фото: ТАССБондарь и его бригада. Фото: ТАСС

«На Дальнем Востоке какой-то БАМ хотят строить»

Александр Бондарь родился на Украине — в маленьком поселке Липовец Винницкой области. 

«Железнодорожником я стал благодаря отцу. В те времена электроника была модной темой, а в электровакуумный техникум брали без экзаменов. Но отец сказал, что такой человек, как я, на одном месте усидеть не сможет, — вспоминал он в интервью газете «Гудок». — Я послушался его совета и отнес документы к железнодорожникам. По направлению попал в Иркутск, дальше — Нижнеудинск. А оттуда уже ушел в армию».

В 1973 году отслужил, вернулся на родину, устроился в дистанции пути. Но, жаловался, было скучно и денег не хватало. «Пошел в Киевский горком комсомола, потом в обком: нет ли где-нибудь ударной стройки? Ничего... Дошел до ЦК. Там сказали: «На Дальнем Востоке какой-то БАМ хотят строить, поедешь?» Я, не раздумывая, согласился», — признавался будущий герой магистрали.  

Это было в марте 1974 года, а 27 апреля он уехал на БАМ. В состав Всесоюзного ударного комсомольского отряда имени XVII съезда ВЛКСМ вошли посланцы всех союзных республик. Несколько дней они репетировали свой отъезд в Кремле. Вернее, ночей, когда расходились делегаты съезда. В день отъезда произнесли торжественную клятву построить БАМ, после чего сразу отправились на площадь трех вокзалов, откуда специальный поезд повез комсомольцев покорять Сибирь. «Мы еще в Москве поняли, что это будет великая стройка. А пока ехали, практически на каждой станции нас встречали с ликованием и радостью, хотя мы еще ничего не сделали. Девчонки плакали, провожали нас как на войну. И мы возомнили себя героями, все такие гордые, крутые! Поверх формы я носил железнодорожную шинель, так у меня пуговицы на сувениры едва не оторвали!» — говорил Александр Васильевич в интервью журналу «Родина». 

Второго мая поезд доставил их в Усть-Кут, а на следующий день на вертолетах перебросили в поселок у реки Таюра, которому сразу же дали название Звездный.

Свадьба Александра и Любови Бондарь. Семейный архив.

В Звездном их ждали двадцать две 20-местные палатки. А посередине была палатка, где жили девушки — их было всего 14. Там Александр Бондарь и встретил свою Любовь. Они прожили вместе 46 лет.

Сначала молодому железнодорожнику пришлось работать лесорубом: нужно было ставить дома, рубить просеку. В ноябре вместо палаток появились сборно-щитовые, а в народе — «сборно-щелевые» домики. А когда после Звездного переехали в поселок Кичера, сформировали вахтовый посёелок на колесах. Брали списанные железнодорожные вагоны, перестраивали под купейные, в них и жили, и двигались на восток. На платформе была и баня с парилкой, вагон-гостиница, вагон-клуб, пишет «Гудок». «Больше всего на БАМе мне запомнилось чувство локтя», — делился Александр Васильевич.

В декабре 1975 года Бондарю предложили возглавить бригаду. «Собирал из тех, кого знал. Главное, чтобы было желание работать и общие интересы. Я не только руководил. Объяснял элементарные вещи, обучал железнодорожной грамоте... В 1978 году нас перевели на укладку пути. Каждый вечер все садились и занимались», — признавался он.

В бригаду Бондаря любили приезжать известные люди страны (в центре — поэт Роберт Рождественский).

А еще бригада Бондаря прославилась не только трудовыми рекордами, но и театральными постановками. Под руководством молодого режиссера Анатолия Бойкова создали театр «Молодая гвардия». Слава театральных постановок «бондаревцев» гремела по всему БАМу. Трудно поверить, но в 1976 году на смотре в Ангарске бамовский театр стал лауреатом и получил звание народного. «И слона можно научить работать, а вот жить в таких условиях, чтобы было интересно — это трудно. Помогал театр. Первая пьеса, которую мы поставили, была «Город на заре» — о том, как начинали строить Комсомольск-на-Амуре. Вечерами собирались и репетировали. В 1978 году нас перевели на укладку пути, однажды произошел сбой, и работа встала. Решили воспользоваться перерывом и поставили спектакль «Заседание парткома». Ситуации в жизни и на сцене были на тот момент одинаковые: нашей бригаде стали приписывать фиктивные объемы работы. Я возмутился и не вывел людей на смену. Был дикий скандал! Мне тогда вкатили выговор по партийной линии. Но спектакль мы поставили, и перебоев с работой у нас больше не было», — вспоминал творческий бригадир.

Сквозь горы и реки к Балбухте

Знаменитые бригады Александра Бондаря и Ивана Варшавского, которым доверили историческую стыковку БАМа, встретились 29 сентября 1984 года на 877-м километре БАМа на разъезде Балбухта. Кадры, когда они забили «золотой костыль» и пили «северное сияние» (водку с шампанским) из строительных касок, облетели весь мир. А сами будущие Герои Соцтруда встретились гораздо раньше — когда до стыковки были еще тысячи километров.

— Саша приехал после армии, до этого окончил железнодорожный техникум на Украине, — рассказывает Иван Варшавский. — А меня уже была большая практика на железной дороге — я был уже суперкласс, так сказать. Я же с Одесской-Кишиневской дороги летал руководителем группы на реконструкцию Хабаровск-2 в 1969 году, потом работал на Абакано-Тайшетской дороге. А он был молодой, но с характером! Мы знали друг о друге, потом начали приезжать по обмену опытом: я к нему в бригаду, а он — ко мне. Затем был агитпоезд на уровне ЦК комсомола, в Иркутске нам даже устроили пресс-конференцию. Потом мы заключили договор о соцсоревновании и пообещали провести стыковку в День комсомола — 29 октября на разъезде Куланда.

Бригады шли навстречу друг другу, прокладывая магистраль через горы, реки, скалы, вечную мерзлоту. Конкуренции не было, было общее дело, говорит Варшавский. Бригады трудились так ударно, что дважды переносили сроки стыковки БАМа. И встретились на месяц раньше — и не на Куанде, а на разъезде Балбухта.  

— Мне немножко труднее было. Бондарь уже вышел на равнины с гор и перевалов, у него легче участок был. А меня держал Кодарский тоннель, его не сдали вовремя. Пришлось делать обход, мы потеряли время, поэтому встретились 29 сентября на Балбухте — на моей стороне, — объясняет Иван Николаевич. — Забили костыль там, но потом еще было Всесоюзное торжество на Куанде — приехали правители из ЦК и всех республик, больших городов, которые посылали молодежь на БАМ.

Но именно на Балбухте бригады Бондаря и Варшавского соорудили самодельный монумент — скрещкнные рельсы. На шпалах написали названия населкнных пунктов, которые прошли за время строительства, а наверху соединили общей шпалой с табличкой «Балбухта». «Он стоит до сих пор», — признается Варшавский.

После укладки «золотого звена» Бондарь, как и Варшавский, остался работать на БАМе. Потом судьба занесла его на строительство железных дорог в Якутию, работал на Сахалине. А затем уехал в Подмосковье, построил дом, но часто прилетал на Дальний Восток.

«Характер был крутоват»

Характер у Александра Васильевича был суров, как и сама бамовская романтика.

— Мне ребята все время говорили: «Как вы с Бондарем дружите?» А я говорю: «Мы друзья: я его терплю, он меня терпит», — шутит его друг. — Характер был крутоват — что взять, то взять. Но нормальный мужик! Он уважал людей: и рабочих, и начальство.

Александр Бондарь и Иван Варшавский во время «золотой стыковки», 1984 год. Фото: ТАСС. 

Они остались друзьями, несмотря на годы и расстояния. Правда, до гостеприимного дома Бондаря в Подмосковье Варшавский так и не доехал. К сожалению.

— Я собирался, собирался. Саша — любитель рыбалки, рядом с ним шикарные пруды, платные. Он ловил форель, осетров. Мне как-то передал полную пятилитровую банку малосольной форели, порезанную кусочками и залитую постным маслом, — вспоминает Иван Николаевич. — Ездил на Украину, а потом прислал богатую посылку: два хороших шмата сала и три бутылки самогонки на разных настойках. Самогонку сам делал на березовом соке — он его по 200—300 литров набирал. А он хариуса любил. Я ему как-то передавал, ребята ехали самолетом. Наловил, подсолил, срезал горлышко у пятилитровой банки и полную, полную набил рыбой. Солененькая, не пропала.

У Бондаря всегда в доме всегда было много гостей. «Каждую неделю кто-нибудь приезжал: и герои БАМа, и министерские друзья. Он звонил и говорил: «Вот ты не приехал, а у меня такие гости!» — уточняет он.

Последний раз Александр Васильевич приезжал в Тынду на празднование 45-летия БАМа — в 2019 году. «Тогда у меня за столом собралось пять Героев Соцтруда: я, Бондарь, Леня Казаков, Витя Лакомов и Славик Аксенов. Накрыли стол, картошечка, сальцо, водочка. Нам было что вспомнить», — говорит Варшавский.

Они чаще встречались в Якутии, где Бондарь и Варшавский — навсегда живые легенды. Вот и 20 октября они оба были приглашены на юбилей укладки «золотого звена» на станции Нижний Бестях. «Я звонил ему 17 ноября, он сказал, что у него Леня Казаков в гостях, они вместе полетят в Якутию. А потом позвонил Леня и сказал, что Сашу увезли в Боткинскую больницу», — продолжает Иван Николаевич.

Бамовцы подняли все связи, дошли до министра транспорта, чтобы найти лучших врачей. Однако 20 ноября сердце Александра Бондаря остановилось. Оно не выдержало трагедий: гибель сына, смерть дочери, тяжелый диагноз жены. И хотя он часто говорил, чтобы его прах развеяли над Балбухтой, легендарного строителя великой магистрали похоронят в Подмосковье, рядом с детьми. 

— Он был нормальным мужиком, прошел трудный путь. От всех нас — соболезнование его близким, — говорит Иван Варшавский, на кухне у которого вчера снова собрались бамовцы. Чтобы вспомнить и помянуть ушедшего друга.

Возрастная категория материалов: 18+