Выходка студентов омерзительна. Но меня поразила реакция общества: «На кол», расстрелять, оправить в окопы»... Больше всего лютовали женщины!
   |
Он - невысокого роста, необычайно подвижный и худощавый. В его семьдесят пять в работе за ним угонится далеко не каждый. Она - крепкая и кряжистая, плавная в движениях, ее украинская речь певуча и мелодична. А вместе они вот уже пятьдесят четыре года. Скоморошко в Лиманном знают все от мала до велика. Вся жизнь прожита здесь. Их дом стоит в центре напротив памятника Ленину.
Пушкино - это серышевский тупик, похоже, во всех отношениях. Во-первых, чисто географически: за этой деревенькой - непроходимая тайга и бескрайняя страна Мазания. Во-вторых, по числу перспектив и логики это тоже тупик, потому что от деревни осталось всего несколько домов. Зато по числу телефонизации на душу населения она впереди всего Приамурья. На четыре семьи три телефона.
На дворе макушка лета - самое время сенокоса. Травы впитали в себя запахи и ароматы июля, а жаркая погода способствует сохранению всех витаминов на долгую зиму. В полдень мы каким-то чудом застали в конторе директора СПК "Волковское", что в Благовещенском районе, Виктора Момота.
Природа и собственный характер слепили из него личность неоднозначную: фигура атлета и сердце философа — тонкое, всепонимающее и думающее. Нам очень многое дано судьбой, которую зачастую мы топчем своими же ногами. Но есть люди, которые в жизненной тверди сами вытаптывают ровные тропки бытия, раздвигая житейский бурелом собственной волей и трудом. Александр Синьков как раз из такого сплава. Он родился в первое, самое созидательное послевоенное десятилетие.
Зона строгого режима - от этих трех слов веет чем-то мрачным, казенным и тревожным. В голове быстро проносится мысль-молния про тюрьму и суму, от которых на Руси испокон веков не зарекаются. Что за тем двухметровым забором, обнесенным колючей проволокой? Какие судьбы крушатся или, наоборот, возрождаются надежды к дальнейшей жизни? Чем и как живет сложнейший организм по имени зона?
Еще лет пятнадцать назад такое и вообразить было невозможно - коммунистическая партия раскололась, и, похоже, окончательно. До этого уже заметно теряющая популярность в обществе КПРФ разделилась на два толка - зюгановский и тихоновский. Делегаты от Амурской области тоже разделились на два лагеря.
Редакционный автоответчик взволнованно фонил: «В Лозовом доярки объявили забастовку...» Село встретило нас дезактивационными ямами, которые молчаливо напоминали о недавно отбушевавшем в этих краях ящуре.Обеденная дойка была в самом разгаре, мерно чакали доильные аппараты, стадо голштинок дожидалось своего доильного часа.
Имя Людмилы Сенчиной мы услышали давно. Она запомнилась обаятельной игрой в музыкальных фильмах. Но ярче всего ее талант раскрылся в песне — именно в этом жанре Сенчина завоевала любовь миллионов слушателей. Ее голос, наполненный нежностью и теплотой, ее манера, улыбчивая и мягкая, очаровали слушателя. Песни, которые поет Людмила Сенчина — о любви и нежности, о мечтах, встречах и разлуках. О людях таких же романтичных и красивых, как сама певица.
(Окончание, начало в "АП" за 6 мая.) Главный биробиджанский раввин Мондехай Шеин, тридцатидвухлетний ортодоксальный иудей, живет в автономии с сентября 2001 года. На наше телефонное "напрашивание" в гости ребе, характерно картавя в трубку, оптимистично спросил: - Завтра в два часа устроит? Замечательно! Значит, жду в гости. Стандартная пятиэтажка в самом центре Биробиджана, разномастно застекленные балконы, только над окном раввина кондиционер. Дверь открыл Мондехай: улыбчивое лицо, черная окладистая борода, домашние тапочки на босу ногу - так встречал нас пастырь душ иудейских.
Когда-то Ольга Воронец олицетворяла Россию в Африке и Копенгагене, Париже и Америке. Ее голос - глубокий, родной и очень задушевный - врывался в наши дома с "тарелок" радио и стареньких, еще самых первых телевизоров. Ее часто путали и сравнивали с Людмилой Зыкиной (даже спустя годы чувствуются их непростые отношения - это соперничество). Сегодня Ольга Борисовна живет с мужем-врачом в крошечной квартирке, заставленной сувенирами "со всего света". На жизнь не жалуется и по-прежнему залихватски водит по московским улицам видавшую виды иномарку.
