Есть ли страшнее пытка, когда из живого материнского сердца вырывают детей?! Одного за другим... Всех, до последнего. Личный номер - 2860 30/IV B Мать не пережила страшного известия. Она так и не узнала, что ее Гоша жив. Умирать сын просто не имел права. И он выстоял, несмотря на все испытания, которые уготовила ему война, - тяжелое ранение и немецкий плен. Девятое мая 1945-го стал для Георгия Бессарабова двойным праздником - днем Победы и освобождения из фашистского концлагеря. Как любому советскому солдату, оказавшемуся в плену, ему предстояло пройти госпроверку. Перед Родиной он был чист. Но 18 февраля 1946 года Георгия Михайловича все же направили на восстановительные работы в Никополь. Домой солдат смог вернуться лишь спустя четыре года. Родные и знакомые не раз станут просить его рассказать о войне, о двух годах, прожитых в плену. Но ответом на многочисленные просьбы будет тишина. Словно вычеркнет старый солдат эти тяжелые годы из жизни. Вот и я посчитала себя не вправе бередить солдатские раны. Ведь рассказывая о прошлом, мы словно вновь переживаем давно ушедшее. Так зачем возвращаться туда, где было больно, унизительно, ненавистно? Где четыре года прожито бок о бок со смертью под номером 2860 30/IV B? "Бессарабов Георгий Михайлович 15.02.18 года рождения, уроженец г. Благовещенска Амурской области, русский, беспартийный, рабочий... находился в лагере для военнопленных St. IV - B... Девятого августа 1944-го направлен в Дулаг-376 (лагерь строгого режима. - Авт.) Двадцать пятого августа 1944 года переведен в лагерь для военнопленных St. IV-C. Работал чернорабочим на железной дороге в городе Косивич в Саксонии" - рассказывает сухая архивная справка. - Рядом что-то здорово ухнуло. Потерял сознание. Очнулся - кругом немцы. Оружия под рукой не оказалось... - вот так немногословно вспоминает Георгий Михайлович восьмое марта 1943-го, когда под Брянском раненный в ноги осколками снаряда и контуженный был взят в плен. - За что перевели в лагерь строгого режима? - Попортил я им кровь... Нас агитировали в армию Власова. Кто-то согласился. Я отказался. - Вы не пытались бежать? - Были отчаянные ребята, но уйти от погони никому не удавалось. Всех возвращали в лагерь. Да и куда мне было бежать на простреленных-то ногах? И все. Больше ни слова о том времени. "В списках не значится"... В Благовещенск он вернулся лишь в 1950 году. Приехал не один - с женой. Дома сына с невесткой встретил отец. Как и положено настоящему мужчине, Георгий Михайлович построил дом, посадил сад, вырастил двух дочерей и сына. Казалось, война позади, а впереди - счастливая жизнь. Но судьба уготовила новый удар. Пожалуй, самый болезненный, самый подлый. В 70-х, когда страна решила вернуть долг своим солдатам, Георгий Михайлович узнал, что он к участникам войны... не относится. И не имеет прав на льготы. Родина, которую он защищал, которую не предал, отказалась от него. Нужны были бумаги, подтверждающие боевое прошлое. Но на все запросы приходил один ответ: "В списках не значится". На возмущенное: "Как же так! Не может быть!" - чиновники лишь разводили руками. Вновь и вновь на их запрос приходили отрицательные ответы: "...в алфавитной книге учета рядового и сержантского состава... не значится", "...снят с учета как оказавшийся в живых". Значит, в списке погибших он все-таки был! И дальше: "Сведений о нахождении в плену нет", "В... книгах учета рядового и сержантского состава 385-го стрелкового полка 112-й стрелковой дивизии за 1941 - 1942 гг. на хранении нет". Пятьдесят девять лет человек, прошедший ад войны, не имел права называться ее участником. Бороться с равнодушием, черствостью солдату оказалось не под силу. И он отступил. Возможно, мы так и не узнали бы о нем, если бы... Несколько лет назад жизнь свела Георгия Михайловича с Николаем Воробьевым, бывшим военнослужащим. Как-то речь зашла о Книге Памяти. Зная о военном прошлом Бессарабова, майор в запасе очень удивился, когда не нашел там никаких сведений о ветеране. Ответ Георгия Михайловича потряс его до глубины души: "У меня нет удостоверения участника войны. Лишь военный билет. Но он не является основанием для выдачи удостоверения. Данные, указанные в нем, почему-то не подтвердились..." А причина оказалась до обидного проста. Военный билет Георгия Михайловича был заменен в 1963 году. Переписывали документы технические работники, которые порой допускали ошибки. Закралась неточность и в билет Георгия Михайловича. При упоминании названия стрелкового полка, в котором он служил, по чьей-то невнимательности пропущено слово "запасной". Николай Степанович Воробьев несколько лет по долгу службы занимался подобными вопросами. С неточностями в документах ему приходилось встречаться не раз. Заподозрив неладное, он еще раз подробно расспросил Георгия Михайловича о его военном прошлом. Записав все со слов ветерана, отнес заявление в ФСБ. Через месяц, 30 апреля этого года, пришел положительный ответ. Но в областном военкомате потребовали справку из центрального архива Министерства обороны. И вновь на пути теперь уже Николая Степановича непреодолимой преградой встала "родная" бюрократия. Но бывший военный не привык отступать. И правда восторжествовала. В День независимости России в торжественной обстановке ветерану Георгию Михайловичу Бессарабову было вручено удостоверение участника войны. Маленькая серая книжечка спустя пятьдесят девять лет нашла своего адресата. На вручении присутствовали представители областного и городского советов ветеранов, областной администрации, телевидение, родственники. Звучали теплые слова, дарили цветы, суетились фотографы. Но на лицах людей лежала едва уловимая печать горечи, вины перед старым солдатом, который незаслуженно был забыт Родиной. За долгие годы забвения, за чиновничью толстокожесть, за слезы на глазах старого солдата.