Точно так же звали моего давнего знакомого - капитана теплохода «Миклухо-Маклай» Котенко. Я назвал себя. Мы разговорились. Виктор Григорьевич Первушин оказался удивительно интересным собеседником. Называя Первушина по имени-отчеству, я невольно вспоминал его тезку. Внешне они абсолютно не похожи друг на друга. Ни по возрасту, ни по росту, ни по темпераменту. И только уже по дороге домой я понял, что связывает этих столь разных людей. С печатью «сына врага народа» - В нашей семье было семь детей, - говорит Виктор Григорьевич, - я последний. Братья Владимир и Андрей, сестры Нина, Лида, Вера, Надежда. Слушаю, и хочется добавить: «...и Любовь». Родственницы с таким именем мой собеседник не имеет, но любви, как и ненависти, познал в жизни достаточно. Виктору еще не было десяти лет, когда ночью 7 ноября 1937 года забрали отца. Так мальчуган стал «сыном врага народа». Григорий Николаевич никаким вредителем или агентом вражеских разведок, разумеется, не был. Образование - только церковно-приходское, столярничал дома, работал на железной дороге в вагоноремонтном пункте, политикой не занимался. Однако соседские лодыри и пьяницы «настучали» на мастерового человека. Наверное, тоже хотели подзаработать: осведомителям полагалось материальное вознаграждение. - До сих пор не понимаю, - вздыхает Виктор Григорьевич, - почему не опубликуют списки подлецов, писавших доносы. Сейчас ведь все документы открыты... - Если власть расшифрует «стукачей», то напугает их и уже не сможет прибегнуть к их помощи снова, когда потребуется. Отец Виктора получил «десятку»: восемь лет спецлагерей и два года ссылки. Ему повезло: на заснеженной Колыме он трудился в отапливаемом гараже - чинил кузова машин. Спасла высокая квалификация столяра. Как только семья осиротела, сестра Лида ушла с третьего курса хабаровского института, вернулась в Шимановск: нужно было поднимать братьев и сестер. Держали коровенку. Мать, уже немолодая женщина, сама косила травы на сено за восемь верст от дома. На деляне, когда-то распаханной отцом, сажала картошку. Так и выжили. - Ясно, сын за отца не отвечает, - говорит Виктор Григорьевич. - Мы ведь знали, кто посадил отца: он сумел на волю передать записку. Когда я учился в Хабаровской высшей партийной школе, встретился с молодым партработником, сыном того, чьи дед и отец написали донос на моего батю. Но не смог я себя пересилить - не рассказал ему ничего. Мой отец после того, как отбыл срок, не стал возвращаться на Дальний Восток. Вернулся на свою родину - в Пензу, срубил там дом и стал дожидаться мою маму. Как только я окончил Благовещенский пединститут, она сразу же уехала туда. «Вспоминать не хочется, - несколько раз повторяет эту фразу мой собеседник, - как мы жили трудно». Как-то пошел он кататься на коньках на речку и слышит вдруг за спиной: «Вон враг народа». Сердце мгновенно оборвалось... Но сельчане с пониманием к ним отнеслись. Догадывались, что не все так просто, как говорили большевики. Вдобавок не у одних Первушиных отца забрали... Вся биография - ивановская Мой собеседник с благодарностью вспоминает человека, помогшего ему в трудный момент. Вступал юноша в комсомол. Дошла очередь до него, а тут Николай Отрощенко, первый секретарь райкома комсомола, поднимается и говорит: «Товарищи! Я этого парня хорошо знаю. Он учится хорошо, активный группорг класса, работал помощником вожатого и самим вожатым в пионерском лагере... Что мы будем спрашивать его биографию? Если вы мне доверяете, то не будем этого делать. В общем, есть предложение принять его в комсомол». Взметнулся лес рук, а Витя стер украдкой пот с побледневшего лица. Иначе никогда не быть ему впоследствии вторым секретарем райкома партии. Начиная с 1952 года, Первушин живет и трудится на ивановской земле. Вначале - учителем, потом - директором местной школы, затем - заведующим роно. Так что биография у него - ивановская. Хоть и голодал Виктор в военные годы, а вырос неслабым. Занимался спортом, бегом. В областных соревнованиях на 400 и 800 метров был в призерах. Там же, в Ивановке, нашел свою «половинку» Раю. Та приехала аж из Горького, где окончила институт иностранных языков. Рассказывала она о себе - кровь застывала в жилах: попадала под бомбежку, была засыпана в подвале... У Раисы Ивановны в трудовой книжке только одна запись: «Ивановская школа». У Первушиных двое детей - Володя и Андрей. В десять лет у Володи были проблемы с сердцем. В Новосибирске ему делали уникальную операцию. - Утром приду, гляну, есть фамилия среди больных, кому определяют температуру, - значит жив мой сынок. Тогда я и поседел. Младший сын был поздоровее. Стал профессиональным военным. Виктор Григорьевич гостил как-то у сына в ГДР. «Я привез космонавта» Отдохнуть на пенсии ему не удалось - в 1988 году попросили заняться музеем. Пришел, посмотрел и сказал председателю райисполкома Александру Гришину: «Займусь, если сделаете пристройку к зданию, если будете помогать музею». Гришин сдержал слово - пристройка возведена. Это дало возможность пригласить научных сотрудников и заняться историко-изыскательской работой. Сам для себя Виктор Григорьевич определил тему «Земляки в Великой Отечественной войне». - Работу мы развернули громадную, - улыбается директор. - Люди нам приносили и приносят редкие экспонаты. В музее шесть залов: о первых переселенцах, гражданской войне, Великой Отечественной, природе, демонстрационный зал, где местные художники выставляют свои работы. Об одном зале стоит поговорить отдельно, ведь ни одно село, ни один город не пострадали в гражданской войне, как Ивановка. Японцы сожгли заживо более 350 наших земляков... Сейчас извиняются, сожалеют о содеянном, даже памятник сделали. Вправду ли скорбят или под этой маркой проникают на дальневосточную землю с корыстной целью - кто знает. Седовласому Виктору Григорьевичу немало лет, в этом возрасте не всегда веришь улыбкам и слезам... - В 1995 году в областной центр приезжал космонавт N 2 Герман Титов. Простой скромный человек, - в глазах Первушина зажигаются огоньки. - Я пригласил именитого гостя в наш музей, заманив его тем, что придет на встречу все село... И при плотном графике он приехал-таки. Походил по музею, надпись в книге оставил. Односельчане до сих пор помнят этот визит. Прощаясь, Виктор Григорьевич дарит мне только что изданную книгу о музее «Страницы нашей истории. К 140-летию с. Ивановка и 80-летию Ивановского района». - Всего 250 экземпляров. Редкое издание, вашей газете пригодится. Два капитана Листаю подарок по дороге домой и снова думаю о двух Викторах Григорьевичах, о их общем деле. Капитан Котенко долгие годы собирал материалы об Амурском речном флоте, о природе нашего края, хотел издать книгу - не успел. На теплоходе, теперь носящем его имя, есть уголок памяти, где хранятся собранные им редкие камни и осколки буддийского храма на Тырском утесе. Добрые светлые воспоминания об этом человеке в душе у каждого, кто был с ним знаком или слушал его неспешные рассказы об Амуре, людях, когда-то живших на берегах великой реки. Виктор Григорьевич Первушин тоже не отсиживается в кабинете. Сам нередко выходит в зал, чтобы доходчиво, интересно рассказать об истории своей малой родины. Рассказывать готов часами. Столько прожито, столько пережито... И у директора еще хватает сил бороться за существование своего детища, ибо разрушительный шквал сегодняшних «реформ» грозит в любой момент обрушиться на утлое суденышко музея и безжалостно потопить его. - Пока Григорьич на посту, - говорят односельчане, - мы спокойны за наш музей, за нашу историю.