Сегодня в Благовещенске у "черного тюльпана" - памятника воинам-интернационалистам - соберутся те, кто в разные годы выполнял служебный долг в горячих точках: Афганистане, Закавказье, Таджикистане, Чеченской Республике. Традиционно они возложат цветы и помянут добрым словом погибших боевых товарищей. Выпускник ДВОКУ Павел Павлов был участником ликвидации локального конфликта в Закавказье, а с января по июнь 1995-го командовал ротой специального назначения в Чечне. - Зона наших действий распространялась на Грозный. Там в это время шли жаркие бои, - вспоминает Павел Викторович. - Когда мы прибыли, впечатление было, конечно, удручающее: много сожженной техники, погибших. Подразделения, которые ввели в город с 31 декабря на первое января, фактически были уничтожены. Но война есть война... Кто-то занимал указанные плацдармы, кто-то проводил зачистку территории, а нашей задачей была ликвидация лидеров бандфомирований. Мы действовали, как правило, за передним краем - в тылу у реального противника. Поражен был количеством оружия у местного населения. На территории Чечни осталось несколько арсеналов, ранее принадлежавших Северо-Кавказскому военному округу. Мы должны были найти хранилища и уничтожить. Не хватало разведданных, приходилось самим добывать информацию. Условия проведения операций были несколько иные, чем теперь. Сегодня нашим войскам в какой-то мере помогают местные органы власти, а тогда никто из чеченцев на контакт с федералами не шел. Люди боялись: боевики убивали не только контактеров, но и вырезали их семьи. За полгода мы провели более 200 различных спецопераций. Нашим подразделением только в станице Червленая было уничтожено 20 боевиков. Конечно, и мы несли большие утраты. Хотя в центральной прессе данные о потерях были сильны занижены. Поражало и другое: шла война, а мы действовали по законам мирного времени. Задерживали вооруженных людей, разоружали, передавали органам МВД. Но многие из боевиков потом были амнистированы. Почему такое неравенство перед законом чеченских граждан и остальных россиян? Если человек у нас совершил преступление, пришел и сдался, то это будет расценено всего лишь как явка с повинной. Он все равно понесет наказание. В Чечне приходит человек, участвовавший в бандформированиях, сдает оружие. С ним тщательно никто не разбирается. Может, он уничтожил десятки наших солдат, мирных людей, а ему: "Молодец, что пришел, сдался". Выдают паспорт и отпускают. Я не могу понять: как государство может договариваться с бандитами, совершившими военные или уголовные преступления? Пример того, к чему приводит такое заигрывание - последние события в Беслане. Когда потом начали идентифицировать личности боевиков, то выяснилось, что многие из них во время амнистии пришли, покаялись. Им выдали документы, и они свободно проживали на территории не только Чеченской Республики, но и всей Российской Федерации. А фактически от своей террористической деятельности эти люди не отказались. Не могу спокойно слышать, когда говорят: чеченская диаспора или азербайджанская... Не должно быть в России никаких диаспор. Ты либо гражданин России, либо нет. Мне часто приходилось слышать от боевиков: "Это моя земля!" А почему это "его", а не русских или представителей других национальностей, которые столетиями жили там, осваивали эту землю, строили города? Если хочешь жить в ортодоксальном мусульманском мире, пожалуйста - железного занавеса нет. Езжай, реализуй свои идеи, планы. А раз здесь остался - живи мирно. Нарушил закон - отвечай по всей строгости, вплоть до крайней меры. Государство должно жестко защищать свои границы и свои интересы. Иначе оно просто распадется. Сегодня игра в демократию в Чечне - это мина замедленного действия. Проводить там какие-то демократические преобразования, выборы преждевременно. Идет острая борьба между кланами. Уступки тем или этим ни к чему хорошему не приведут. Ситуацию на данный период могут стабилизировать только люди извне. Мое мнение, безусловно, субъективно, но я считаю: руководящие должности должны быть не выборными, а назначаемыми федеральным центром. - Отслеживаете события в Чечне? - У меня есть товарищи, которые сейчас принимают в урегулировании конфликта непосредственное участие. Узнаю реальное положение вещей от них. А телевизор стараюсь смотреть как можно реже. Информация в СМИ для меня какой-то ценности не представляет. - Почему? - Во время одной из спецопераций я обнаружил документы - сметы расходов в иностранной валюте на подкуп журналистов. Там стояли конкретные фамилии и росписи. На тот период эти корреспонденты были популярны и часто мелькали на центральных телеканалах и в газетах. С тех пор не верю журналистам. Любое событие можно представить под одним углом или под другим. Корреспондент пропускает информацию через себя. Сколько после этого в ней остается правды - вопрос. Единственный фильм, где в какой-то мере правдиво отражены события начала чеченской кампании, - это "Чистилище". В нем показано такое же подразделение, в котором служил я. Только воедино собраны эпизоды, происходившие в разных частях Грозного во время его штурма. Факты, которые приводит Невзоров (в том числе глумление над телами, издевательство над пленными), действительно имели место. О чем-то я слышал от товарищей - и у меня нет основания не доверять им, чему-то являлся свидетелем. - Тяжело было смотреть? - В реальной жизни все намного страшнее и проще. Многие эпизоды в фильме, которые мирного человека шокируют, ТАМ воспринимаются как обычная работа... Стараюсь реже вспоминать о пережитом. Не зацикливаться на этом. Для людей, которые участвовали в афганском или чеченском конфликте, важно научиться контролировать свои эмоции. И не переносить их в мирную жизнь. А день памяти не столько для нас - участников боевых действий, сколько для наших детей. Я хочу, чтобы моя дочь и ее поколение знали, где и за что сложили головы их отцы и братья. Забывать и вычеркивать из памяти это нельзя.

Возрастная категория материалов: 18+