Отец воспитывал меня и моего брата Юрия в духе патриотизма. Делал это на примерах героев советских книг и на собственных. До сих пор у меня хранятся подаренные мамой и папой книги. Этот дух патриотизма не исчез во мне с годами. Напротив - я стала лучше ценить историю своей Родины, трепетно относиться ко всему, что связано с памятью своих родителей. Мама моя - Елена Ивановна Васильева (девичья фамилия Банман) была дочерью немецких поселенцев в Казахстане. Перед войной мама с бабушкой и дедом переехали в Приморье. Здесь мама окончила курсы и работала телеграфисткой до конца войны. Работа была секретной - она принимала правительственные телеграммы. Например, для командующего Дальневосточной армией Блюхера с приказом Сталина явиться в Ставку Главнокомандующего. Мама рассказывала, как Блюхер закуривал папиросу за папиросой и, не докурив до конца, запихивал в стакан. После отъезда в Москву он больше не вернулся на Дальний Восток. У отца детство и юность прошли в Поволжье. Семья была большая, а отец мой - старший, потому приходилось нянчить младших братьев и сестер. Из-за этого смог окончить только семилетнюю школу. В 1938 году он все же окончил Тамбовское командное артиллерийское училище и получил специальность воентехника 2-го ранга. Перед войной он проходил службу в артиллерийском полку ст. Манзовка и встретился там с моей мамой. Мама у меня была красивой: огромные синие глаза, вьющиеся, пепельного цвета волосы, красивая фигура. В свободное от работы время она играла в местном театральном кружке. Хотели ее забрать в театральное училище, да бабушка не разрешила, считая артистов легкомысленными, а жизнь их непристойной. Пока отец защищал Родину, мама работала: надо было кормить семью из пяти человек. Вместе сажали картошку и овощи, ухаживали за коровенкой Динкой. Хотели было ее конфисковать в помощь фронту, но мама не отдала. Хоть и давала наша кормилица мало молока, но и оно было большим благом для стареньких бабушки с дедушкой и нас, малышей. Ушел отец на фронт в 1941 году и был почти всегда на передовой - снаряды туда доставлял и орудия. - Как-то, - вспоминал папа, - везли мы с водителем Ладняком снаряды. Машина петляет по полю, изрытому воронками, а вокруг взрывы. Вдруг чувствую, что-то теплое и липкое облепило правую сторону лица. И газик сразу завилял. Взглянул на водителя, а у него осколком снаряда снесло полголовы. Схватил я руль, надавил на газ, а у самого глаза слезами застилает... Много военных историй рассказывал мне в детстве отец. - Было это в середине войны, ранней весной. Нужно мне было из одного расположения части в другое попасть. Дороги - всего ничего, из леска пройти в другой. А посередине голое поле, изрытое ямами от снарядов и перепаханное тяжелой техникой. Наступали сумерки. И вот иду я по этой чавкающей под ногами грязи и слышу нарастающий гул «мессера». Сначала я растерялся, побежал, но фашист нагоняет и пулеметными очередями по мне. Что делать? Шлепаюсь в грязь и лежу не шевелясь. Тогда немцы буквально за каждым нашим бойцом вели охоту... Покружив над целью, самолет удалился, но только отец вставал и бежал, как тот снова возвращался и продолжал атаковать. Так продолжалось не раз, пока отец не притворился мертвым. Пришлось лежать долго, пока немец не решил, что попал в цель, и, покружив, улетел. Михаил Иванович живой и невредимый благополучно добрался до части. Однажды капитан Васильев с бойцами сопровождал железнодорожный состав с боеприпасами и оружием. Фрицы заметили поезд и начали бомбить. - Взорвался задний вагон, поезд остановился. Бросились врассыпную - кто куда. Я, видимо, с испугу полез под вагон. Но и тут обманул смерть- злодейку, цел остался. А вот еще случай, можно сказать, невероятный. - Как-то после боя я крепко уснул в блиндаже, и так крепко, как может уснуть очень уставший человек. Мне все было нипочем, даже артобстрела не слышал. Когда проснулся, глазам своим не поверил: полблиндажа, построенного в лесу из добротных бревен, снесло, а растущую рядом сосну расщепило надвое. Удивился я тогда и порадовался: судьба меня в очередной раз хранила. Моему отцу через такие жернова войны удалось пройти и живым остаться, что невольно поверишь в силу большой любви, которая от всех бед сберегает. Так любила его моя мама Елена Ивановна. Лежит в нашем семейном альбоме маленький клочок бумаги - письмецо, что она послала папе на фронт. Письмо под номером два, а первое, видимо, отец не получил. «Мой милый и родной Мишенька! Если ты только получишь этот платочек (она его вышила и отослала вместе с письмецом), значит, мы с тобой увидимся. А если и это исчезнет, как все мои письма, то ни на что я больше не буду надеяться». И подпись: «Твоя Леля и Юра Васильевы» (меня тогда еще не было). Получил-таки его папа! Возвращаясь с фронта, он привез это письмецо вместе с вышитым платочком. А перед концом войны папа получил от мамы еще одно радостное известие - родилась дочурка. Выслала она ему мою фотографию. А он нарисовал черным карандашом мой портрет, написав на обороте, что это наша любимая дочурка Эммочка. Так назвал он меня в честь какой-то немецкой царицы, книгу о которой прочитал накануне. Окончание войны уже майор Васильев встретил у рейхстага, в самом, как говорится, логове врага. - Невозможно рассказать тебе, Мила (так меня звали в семье), каким восторгом были охвачены все, кто дошел до этой долгожданной победы! Стоял невероятный шум - одни кричали, другие смеялись, третьи плакали от радости, стреляли из оружий. А раненые размахивали костылями. В селе Монастырище, где жила мама, соседи бегали друг к другу с радостной вестью, смеялись, плакали, обнимались, целовались. Потом соорудили столы под открытым небом и несли туда кто что мог. Пели песни до самой ночи про смуглянку-молдаванку, про землянку и Катюшу. Под звуки гармони отплясывали барыню. Все когда-то кончается, закончилась и эта самая кровопролитная бойня. Люди вернулись к мирному труду. Наша семья поехала в Германию, куда отправили моего отца для дальнейшего прохождения службы. В каких только городах нам пришлось жить! Всю войну прошагал папа и целехоньким вернулся, а тут чуть не погиб. После войны в Германии нет-нет да поднимали головы недобитые фашисты. Много наших после войны было убито. Однажды вечером отец должен был доставить пакет то ли из Лейпцига в Иену, то ли наоборот. Ехал на большой скорости - торопился добраться до наступления ночи. Сзади его настиг грузовик - фары включены на всю мощь. Отец полетел в кювет вместе с мотоциклом. Наверное, там бы и скончался, если б не проходящая мимо машина с нашими ребятами. Они, как выяснилось позже, шли по следам этой недобитой группы фашистов. Отправили офицера в немецкий госпиталь с сильнейшей черепно-мозговой травмой. Не помнил мой папа ни своего имени, ни того, что у него есть семья. Мама тогда долго его искала, пока не нашла в госпитале Бранбаха...

Возрастная категория материалов: 18+