С нее и начался наш разговор с настоятелем Свято-Никольского храма в Свободном священником Валерием Сырцовым. - Свято-Никольский - храм дореволюционной постройки. Наши предки свою жертву Богу принесли. А мы, современники, этого пока не сделали, живем наследством прародителей. Может, поэтому наш город в таком плачевном состоянии? Ведь и Благовещенск, и Тында, и Зея, и Райчихинск построили новые храмы. Только мы чего-то ждем. Но первый шаг уже сделан - выкупили двухэтажный коттедж в центре города, где пока будут совершаться богослужения. Даст Бог, через какое-то время приступим и к строительству. Приход освящен в честь Святого мученика цесаревича Алексия. Ведь его имя наш город носит. Я всегда подчеркиваю, что Свободный - это как бы прозвище. Имя ребенку дают родители, а когда он подрастает, становится отроком, ему дают кличку - Рыжий, Серый, или, к примеру, Свободный... Так же и с городами. Хочется верить, что и у нас пройдет когда-нибудь период отрочества, город вырастет из коротких штанишек, и его начнут величать по имени-отчеству. В сегодняшнем названии города мне видится некая сатанинская ирония - Свободный стал центром БАМЛАГа, более чем в десяти лагерях содержалось двести тысяч заключенных. Какая же это свобода? Раз уж не получается вернуть городу историческое имя, мы постараемся это компенсировать хотя бы тем, что освятим в честь цесаревича приход. Кстати, когда встал вопрос о наименовании прихода, других мнений не было. В Свободном многие почитают семью последнего убиенного государя. У нас есть большая икона с капсулой, в которой хранится земля с того места, где была уничтожена царская семья. У этой иконы постоянно горят свечи, и всегда возле нее верующие. - Отец Валерий, знаю, что вы единственный священник, который совершает крестные облеты города. - Эта идея у нас возникла два года назад. В день рождения цесаревича Алексия, 12 августа (он совпадает у нас с днем рождения города), мы служим молебен в храме, а потом на самолете облетаем вокруг Свободного. Берем с собой на борт иконы, святую воду. Обязательно делаем круг над храмом, возвращаемся и заканчиваем молебен. У нас сложились хорошие отношения с авиаотрядом лесоохраны, который охотно идет нам навстречу. Это в традиции церкви - совершать крестные ходы вокруг селений. У нас город большой. Чтобы его обойти, не хватит одного дня. Облететь оказалось проще. Мы это делаем, чтобы народ воодушевился, чтобы руки у людей не опускались. - Духовная поддержка паствы - одна из главных забот священнослужителя. Более других в ней нуждаются люди оступившиеся. - Регулярно бываю в колонии, где содержатся заключенные, больные туберкулезом. Там создана православная община, примерно двадцать прихожан собираются по воскресеньям, читают молитвы, изучают Священное Писание. Руководство выделило им комнату для молитвы. Когда люди находятся за решеткой, у них происходит переоценка ценностей. Не у всех, конечно. Но некоторые искренне обращаются к вере. Им как воздух нужно общение со священником. Они исповедуются так искренне, как не многие прихожане на воле могут. Такой крик души порой слышится в этих исповедях! Как священник, я чувствую, что человек истово кается, истово себя осуждает. - Наверное, морально тяжело бывать по ту сторону колючей проволоки? - С одной стороны, тяжело, но и Господь ведь укрепляет. Когда видишь плоды покаяния, видишь рост человеческих душ, это дает силы. У нас есть один заключенный в общине, который мог бы выйти на свободу на три года раньше, но он отказался. Сказал примерно так: «Я раскаиваюсь в содеянном зле и должен понести наказание, иначе Бог меня не простит». В душе человека что-то меняется. А насколько он искренен - Бог видит. Меня он может обмануть, но Господа не обманешь. Верующие за решеткой понимают, что должны наказание отбыть. А когда выйдут на свободу, должны делом доказать, что их покаяние не было формальным. У нас при храме сегодня несут послушание трое бывших заключенных. Случается как - вышел из тюрьмы, и пошло-поехало. Водка, женщины, кабаки - надо ведь наверстать упущенное за то время, пока сидел. Но они пришли к нам, стали послушниками. Церковный устав строг, послушники ограничивают себя во многом. Чтобы делом доказать, что их покаяние было не просто игрой на публику. - Значит, вы даете им шанс? - Шанс дает Господь, и с моей стороны было бы большим грехом отвернуться от них. Сколько бы зла ни сделал человек, никогда нельзя ему отказывать в возможности покаяния. Вспомните разбойника на кресте. Ведь первым человеком, который вошел в рай за Христом, была не Богородица и не апостолы, а разбойник, который сказал Христу: «Помяни меня, когда придешь во Царствие Твое». - Отец Валерий, вы семейный батюшка. Хотелось бы еще поговорить с вами о воспитании детей в православной семье. - У меня трое детей. Старшему три года, дочке два, а младшему сынишке три месяца. У нас поздние детки. Женился я к тридцати годам, пять лет нас с матушкой Господь испытывал и не давал радости стать родителями. К медицине мы не обращались: было понимание, что если угодно Господу, чтобы появилось у нас чадо, - так и будет. Если нет - значит что-то другое нам уготовано. У Бога всегда есть какие-то свои мысли насчет нас, неведомые нам. Когда люди вмешиваются, они только все портят. Слава Богу, деток мы дождались, пошли друг за дружкой, как грибочки. Старший, Алексий, уже матушке помощник. - Вы их как-то воцерковляете? С какого возраста детей нужно приучать к церковной жизни? - К одному из Оптинских старцев пришла женщина, молодая мама, и задала такой же вопрос. Старец спросил: «Сколько лет вашему мальчику?» Мать сказала, что он совсем кроха - ему три месяца. «Вы опоздали на целый год», - ответил старец. Когда будущая мама, почувствовавшая, что ждет малыша, читает молитвы - ребенок испытывает положительные чувства. Когда она причащается, когда соборуется - через нее и ребенок получает Божественную благодать. Я вижу, что те малыши, которые еще в утробе мамы познали церковные богослужения, в храме ведут себя совершенно иначе. Уверен, что они и рождаются более здоровыми и спокойными. К молитве детей можно приучать с самого нежного возраста. Мы с матушкой, например, на молитвенное правило ставим с собой детей. Прочли три-четыре коротких молитвы - малыши ложатся спать, а мы вычитываем остальные. Они, засыпая, эти молитвы слышат. Приучаем их к посту, по крайней мере, Великим постом по средам и пятницам старшие у нас мясное не ели. Дети от этого не стали вялыми или болезненными. Вы спросите зачем? Это дисциплинирует, ребята сызмальства привыкают к раз и навсегда установленным правилам. Любой человек, даже ребенок, должен уметь сказать себе «нет». Недаром говорят: что ты до трех лет в ребенка вложишь, с этим он будет жить всю жизнь. - Какие качества вы стремитесь воспитать в своих детях? - Прежде всего - уважение к старшим, самостоятельность, умение делиться. Если он что-то получил - чтобы не забывал благодарить. В свое время английский писатель Клайд Льюис сказал, что религиозное воспитание начинается не тогда, когда отец учит ребенка читать «Отче наш», а когда он учит его благодарить мать за вкусно испеченный пирог. У Иоанна Златоуста есть такая мысль, что вера - это удел душ благодарных. Это главное. - Вы хотели бы, чтобы ваши сыновья пошли по вашему пути и стали в будущем священниками? - Принуждать их к этому не буду, но очень хотел бы. Священство, служение Богу, само по себе требует от человека нравственной порядочности, стойкости в вере. Если мои сыновья будут соответствовать столь высоким жизненным требованиям, то лучшей доли я бы для них и не желал.