Травма от пережитого почти зарубцевалась. Кто-то зверски избил собачонку и бросил умирать с пробитой головой. Когда принесли в приют, веки у нее уже не поднимались. Казалось, лечение бесполезно. Но преподаватель ДальГАУ, которая и нашла Жужу, денег не пожалела. Дорогие препараты и заботливый уход сотворили чудо. В крепкие морозы покалеченных животных до приюта обычно не доносят: бедняги замерзают прямо на снегу. Бродяжки попадают сюда продрогшими, истощенными. Как ни странно, горожане приносят даже мокрых грудничков, найденных где-нибудь в канаве.

— Выхаживать брошенных кем-то новорожденных мы пытались, — тяжело вздыхает собаковод Юлия Фомченкова. — Только где взять столько рук, чтобы каждые два часа кормить этих крох из пипетки, делать массаж, чтобы пища усваивалась? В общем, занятие бессмысленное. На искусственном вскармливании щенок или котенок не имеет иммунитета.

— Люди должны понять главное, — объясняет руководитель приюта Елена Корниенко. — Животных необходимо стерилизовать, чтобы они не плодились по два раза в год в немыслимом количестве, иначе ни один приют не спасет братьев меньших от бродяжничества и ненужности. Мы готовы оказать такие услуги, стоимость стерилизации у нас не более 300 рублей, мы берем только за препараты.

Желающие приобрести лающего или мяукающего дружочка наведываются сюда заметно реже тех, кто оставляет несчастных. Если за день двое пожалуют, здесь уже рады. Однако где напастись обожаемых всеми белоснежных котят или овчарок? В основном спрашивают именно таких. Выхоженных, вылеченных животных пристроить удается, хотя бывают возвраты, чаще из-за неуживчивости. Это не беда, назад питомцев принимают, лишь бы новые хозяева не вышвыривали их за порог. За два месяца было два таких случая: другие люди подбирали и приносили уже знакомых работникам приюта животных. Штрафников-предателей заносят в тетрадь — теперь им пропуск заказан.

Несмотря на большую хвостатую компанию, в приюте всегда порядок и чистота. Мыть и дезинфицировать полы, клетки, загончики, кормить и лечить животных помогает детвора из ближайших домов и будущие ветеринары — студенты ДальГАУ. Сердобольные бабушки приносят остатки со стола — каши, супы. К сожалению, такие дары быстро закисают, ведь холодильника в приюте нет. Во избежание расстройств желудков многочисленная орава питается в основном сухим кормом. Для непривыкших к нему уличных бродяжек его перемешивают с бульоном, приготовленным тут же на двухконфорочной электроплитке. Мясные обрезки или рыба перепадают четвероногим от случая к случаю. В отличие от взрослых щенки несколько раз в день получают порции искусственного заменителя материнского молока, запаренного с сухим кормом.

В помощь приюту городские школы дважды проводили благотворительную акцию: передали два мешка с перловкой и сушеным хлебом. За отзывчивость здесь благодарны, однако теперь надо заводить поросенка, говорят в приюте, — собак таким не рискуют кормить. Подходящим вариантом послужил бы обмен с кем-нибудь на молоко в любом виде (сухое, жидкое) или сухие корма.

Приюту, где место лишь милосердию и благотворительности, вне своих стен платить приходится за все. Причем не только за приобретение самого необходимого — кормов, мисок, клеток, досок, рабицы, опилок. Без машины с таким хозяйством как без рук. Постоянно приходится кого-нибудь нанимать. Встревоженные люди сообщают: то «собачку сбили, срочно заберите», то «свора бродяжек бегает — не отстреливать же».

— Мэрия Благовещенска выделила нам 100 тысяч рублей, для нас это большая помощь, — говорит Елена Геннадьевна. — Но одноразовое вливание приют не спасет. Необходимо создать целевую программу, чтобы в штате постоянно работали люди. Я обошла все известные банки. Если бы каждый по десять тысяч рублей выделил, то мы бы сразу поддержку ощутили! А пока мне приходится возле Амурской ярмарки стоять с плакатиком: «На помощь приюту дайте кто сколько может». А что остается делать? И, представьте, помогают, откликаются неравнодушные люди. Находятся и такие, кто, глядя на руководителя приюта, подозрительно щурит глаза: «Не может быть, чтобы вы за просто так возились с этим?»

Действительно, как нужно любить живое, чтобы изо дня в день помогать погибающим от людского невнимания и предательства четвероногим нищенкам?

— Иногда отчаяние берет, — вздыхает Елена Геннадьевна. — Думаю, господи, куда я залезла! Но кто еще будет этим заниматься?

Бросить животных нельзя даже на ночь. Это все равно что дети маленькие: им кушать хочется — ночью проснутся и визжат. Дело это не простое, как может показаться, ведь кондейка дежурного, как и остальное помещение, не доделана — нечем достраивать. А надо. Заприметит спросонья Павлик Морозов (самый шустрый с красным галстуком на шее щенок) свет, так сразу поднимает пронзительный визг, будит всю честную компанию. Зачинщика приходится срочно брать на руки. Пока угомонятся, проходит минут 40, к этому времени пропадает весь сон. Однако это лишь неприятность в сравнении с опасностью, подстерегающей мяукающих бродяг, для которых не сделаны клетки. Стоит пошире разинуть входную дверь, и они бегут за забор, где злые собаки.

Безопасное соседство собак и кошек — еще одна проблема. Нужно поскорее строить вольеры и загончики, хотя средств на ремонт не остается. Приюту по-прежнему нужны доски и рабица. Тем более что здесь планируются ветеринарный блок и клетки для больных, парикмахерская для пушистых, детская площадка, где можно будет поиграть с животными. В перспективе открыть даже небольшой магазинчик, где будут продавать корма и собачью амуницию. Пока есть лишь возможность отдельно держать здоровых животных. Ведь многие поступают с гноящимися глазами, насморком, болячками. В общую компанию таких нельзя, иначе заразятся все. Клетки спецприемника находятся в отдельном помещении, где сегодня 55 взрослых кошек и три собаки. Здесь также чисто, тепло и мирно.

Возрастная категория материалов: 18+