Их заметно больше, чем в любом крупном городе. Нашествие приняло настолько массовый характер, что местные власти хватаются за голову. Юридически мигранты не являются бездомными, или, как их привыкли называть, бомжами: в селе у них есть законное жилье и документы. Заселение идет добровольно-принудительным способом, и Среднебелая постепенно превращается в своеобразное гетто. Прошлое осталось в ресторане Каких-то пятнадцать лет назад станция Среднебелая считалась крупным промышленным узлом Ивановского района. Село с гордостью называли «пятитысячником» (столько людей здесь проживало и работало). Чего стоила знаменитая птицефабрика, которую возводили стройотряды со всего Союза. На ней потом трудилось почти полторы тысячи местных жителей. Кроме этого, работали крупный завод железобетонных изделий и несколько других успешных предприятий. Сегодня Среднебелая мало чем отличается от сотен других амурских сел. Те же проблемы ЖКХ, безработица, огромный дефицит бюджета и трудности с реализацией 131-го Федерального закона. Недалек день, когда из фундаментов развалившихся предприятий будут извлечены последние кирпичи. Персонал птицефабрики едва насчитывает 30 человек. Местные, кто имел возможность уехать, давно покинули малую родину. В пятиэтажных «хрущовках» пустуют сотни квартир. Правда, долго они бесхозными не остаются, в последние годы спрос на жилье в населенном пункте растет. И дело не в появлении перспектив у села. Из-за обилия супердешевой жилплощади Среднебелая стала частью относительно честного квартирного бизнеса. - Привозят в основном поздно вечером, - рассказывает глава администрации Геннадий Лобач. - Утром смотрим, новый человек бредет, на ногах еле держится. С милицией выясняем: кто, откуда? Оказывается, неизвестные ему купили здесь квартиру, на руках свидетельство на право собственности, и он равноправный житель села. Стоимость «благоустроенной» коммуналки в Среднебелой от 25 тысяч рублей. Как правило, новосел пьет неделю, редко - месяц, а потом появляется в моем кабинете и спрашивает, как он тут оказался? Помнит только, что жил в городе, пил с незнакомыми, подписывал какие-то бумаги, а в итоге очнулся здесь. Коренные среднебельцы постоянно жалуются на пришлых. Люди они беспокойные, глаз да глаз нужен. В администрации даже списки составили так называемой группы риска: так контролировать легче. Читая документ с несколькими десятками имен и фамилий, невольно удивляешься - сплошь бывшие руководители, чиновники, педагоги. Видимо, когда-то жили в достатке, обладали элитным и очень недешевым жильем. Наверное, последнее обстоятельство и привлекло внимание черных риэлторов. ...Катька, которую некогда величали Екатериной Сергеевной, дверь открыла не сразу и долго недоверчиво нас рассматривала. В квартире черные от сажи стены и потолки, зал завален хламом, пробраться по которому в комнату невозможно. - Раньше она руководила одним из Благовещенских ресторанов, - рассказывает председатель сельсовета Любовь Андросова. - Спилась и оказалась здесь. Все, что найдет на помойке, в дом тащит. Соседи уже не знают, что делать - сгореть заживо боятся. - Хуже всего, когда спившихся родителей привозят с детьми, - добавляет специалист по соцзащите Людмила Рюмкина. - Иногда семейные пары попадаются, у которых по пять ребятишек. Малыши-то не виноваты, а здесь про них родители совсем забывают, лишь бы самим найти поесть и выпить. Пару лет назад одна мамаша пила, пока не умерла, а ее двенадцатилетняя дочь ходила по окрестным воинским частям и торговала собой, чтобы прокормиться... Как только появляются такие семьи, сразу начинаем готовить документы на лишение родительских прав. Вы только представьте, за последние пять лет из села 75 (!) малышей в детские дома и приюты отправили. Шито-крыто Схема, по которой нынешние «новоселы» Среднебелой оказались на новом месте жительства, до банальности проста и на первый взгляд не имеет криминальной подоплеки. Спивающийся, одинокий владелец элитной квартиры в Благовещенске (иногда это семейная пара с детьми), задолжавший кругленькую сумму за коммунальные услуги, попадает в поле зрения предприимчивых лиц. Потенциального переселенца долго и вдумчиво поят водкой, попутно убеждая в нависшей угрозе его выселения из квартиры за долги. Когда клиент «созрел» и начинает беспокоиться по поводу своего бездомного будущего, поступает предложение погасить задолженность - в обмен на переезд в другую квартиру в другом населенном пункте. Приходя к мысли, что лучше жить хoть где-то, чем на улице, несостоявшийся бомж продает новым «друзьям» свою недвижимость по символической цене в 90 - 100 тысяч рублей (как правило, реальная рыночная цена такой квартиры зашкаливает за миллионы). Главное условие для успешной процедуры купли-продажи, чтобы будущий переселенец находился в состоянии, близком к похмелью. В ожидании рюмки документы «подмахиваются» не глядя. Дальше - дело техники. В Среднебелой практически за бесценок покупается другое жилье. Благо желающих продать хоромы и уехать - хоть отбавляй. Мертвецки пьяного новосела привозят в новую квартиру, ставят пару ящиков водки (чтобы не успел быстро опомниться и «дать задний ход») и говорят «до свидания». Через неделю или две вернуть квартиру в городе уже невозможно. Все оформлено по закону. Иногда Среднебелая как новое место жительства становится большим сюрпризом для вчерашнего элитного алкоголика. Местные милиционеры вспоминают случай, как один из новоселов долго и упорно доказывал им, что находится в Тамбовке. - Я, говорит, решил по Тамбовке прогуляться... - вспоминает разговор участковый. - Мы ему доказываем, что он в Среднебелой, а мужик упирается. Ему, видите ли, коттедж в соседнем районе обещали. Показываем ему его собственные документы на квартиру, где черным по белому написано - Среднебелая. Глаза на лоб лезут, и все равно не верит. Таким образом, к примеру, в Среднебелой оказался отставной вице-президент одной известной благовещенской фирмы. Его дочь с зятем спились и пропали без вести, младший сын в интернате, а старший год назад оказался за решеткой - «забил» насмерть кирпичом одного из местных. Приезжие, потеряв всякую веру в будущее, часто выходят на большую дорогу. Хотя есть и такие, кто на судьбу не сетует. Вчерашнему благовещенскому педагогу Валентине Ивановне, ее коллеге из Тамбовки Ольге Федоровне, которая приехала в Среднебелую вместе с сожителем Геннадием Григорьевичем, досталась всего одна двухкомнатная квартира на троих. Хотя не так давно каждый из них имел по собственной отдельной жилплощади. Валентина Ивановна живет в одной комнате, семейная чета в другой, обедают по очереди на кухне. Некий Сергей решил жилищные проблемы всех троих очень быстро, привез в Среднебелую, дал каждому по десять тысяч рублей и распрощался. Роптать на стесненность условий не стали, потому как оказавшаяся в руках сумма показалась колоссальной. Даже пропить все до конца не успели, хотя живут на новом месте с декабря месяца. Зато Геннадий Григорьевич успел обморозить руки. - Мы на Новый год его потеряли, - оправдывается Ольга Федоровна.- Запили как сумасшедшие, он упал на улице и обморозился. Квартира, превращенная в коммуну, пока хранит следы былого лоска. Прошлые хозяева за жильем следили. Сельский глава лишь обреченно машет рукой: - Как только деньги закончатся, ванна и трубы уйдут в пункт приема металла. Потом настанет очередь сантехники и линолеума. По рублю за штуку Утром контейнерная мусорная площадка напоминает муравейник. Люди аккуратно складывают остатки пищи в целлофановые пакеты. Бывший директор ресторана Катька громко материт подругу по несчастью, а заодно и нашего фотокора. Он парень не из обидчивых и внимания на агрессию не обращает. Зато у кое-как ворочающей языком подруги на глаза наворачиваются слезы. - Люди злые стали, - жалуется женщина, - а жить и кушать всем хочется. Меня Надюхой зовут, уже пять лет в Среднебелой живу. Свекор привез из Ульяновской области, купил квартиру и оставил. ...Самые необходимые в Среднебелой рабочие инструменты - это кувалда, лом и ножовка по металлу. Средь бела дня двое мужиков доламывают железобетонный столб. Бетон прямо на месте разбивается в прах: за толстые прутья арматуры можно выручить немного денег. Работы в Среднебелой не хватает даже для благополучных семей. Счастливчиками считаются те, кто устроился в колонию строгого режима, которая расположена прямо в селе. Здесь работают чуть более 800 человек. Остальные среднебельцы выживают за счет сезонных работ на фермах, пробавляются поиском металла и добычей кирпича в развалинах ЖБИ. Приезжие в этом плане составляют довольно сильную конкуренцию местным. Несмотря на ощутимый мороз, огромная территория заброшенного завода буквально кишит желающими заработать копейку. Ощущается настоящее единство интернационала. Среднебелая успела обрести известность как ссылка для обманутых не только в Амурской области, но и в масштабах всего СНГ. Зимой за кирпичом ходят в основном непьющие (есть среди приезжих и такие). Камиль - в прошлом матрос из Узбекистана, его напарник-армянин когда-то играл в оркестре. - Три года назад меня заверили, что на Дальнем Востоке есть станция, где дешевые квартиры и большие заработки, - говорит Камиль. - Поверил, все оставил и вместе с женой и двумя детьми приехал в Среднебелую. Теперь как в заточении, на обратную дорогу нет денег. Даже на общий вагон согласен, хоть стоя ехать, но домой. Там бы не пропал, родственников много. Каждое утро Камиль вместе с другом идет ломать стены цехов ЖБИ. Его супруга до обеда сидит с младшим ребенком. После уроков в школе роль няньки возлагается на старшего, а женщина берет лом и присоединяется к мужчинам. За каждый кирпич перекупщик платит по одному рублю. Если в день удается наломать сто кирпичей, то это считается большой удачей. Семья Камиля здесь зарабатывает на хлеб, остальные идут в развалины, только когда есть острая необходимость опохмелиться. Летом местная жительница искала в разрушенных стенах заблудившуюся корову. Вместо буренки нашла кричащий сверток. Оказалось, пьяные родители добыли несколько кирпичей, реализовали и побежали покупать бутылку огуречного лосьона в ближайший киоск. А шестимесячного ребенка забыли в развалинах. Лосьон занимает самое видное место на прилавках сельских ларьков. Цена жидкости - 10 рублей. То ли еще будет Былое благополучие сыграло со Среднебелой злую шутку. Именно огромное количество некогда востребованных, а сегодня дешевых ненужных квартир позволило расцвести этому нелицеприятному бизнесу. Понятно, и в этих условиях вряд ли удалось бы нажиться на чужих бедах и образе жизни черным риэлторам с разных уголков страны, если бы в схеме не были задействованы и недобросовестные нотариусы, и работники коммунальных служб. Хотя бы потому, что информация о задолженности граждан является конфиденциальной, несмотря на их социальный статус. Даже если сегодня перекрыть эту систему «междугородного обмена», отголоски проблемы будут давать о себе знать еще несколько лет. Десятки детей переселенцев, которые сегодня воспитываются в детских домах и интернатах, когда-нибудь вернутся в Среднебелую. Им некуда больше ехать. - Если их родители были прописаны у нас, то каждому ребенку мы обязаны предоставить квартиру бесплатно, - говорит Геннадий Лобач. - Пустующего жилья очень много, но оно находится в собственности, даже если хозяева живут в другом регионе. Владельцы не спешат отказываться от брошенных квартир, зная, что появилась возможность выручить хоть небольшие деньги от продажи. В местном бюджете средств на выкуп площадей нет. Платят за ЖКУ у нас всего 30 процентов населения, вырученных средств едва хватает на латание дыр. Мы не имеем возможности отремонтировать хотя бы то, что принадлежит селу, - глава кивает на пятиэтажку, зияющую пустыми оконными проемами. - Рам нет, не говоря о сантехнической начинке и коммуникациях. Все, что можно, растащили и продали, осталась пустая железобетонная коробка. «Хрущовка» рассчитана на 80 квартир. Примерно столько же воспитанников интернатов в будущем вернутся в Среднебелую. В отличие от своих родителей они всерьез рискуют пополнить армию настоящих бомжей.