Что сейчас происходит на крупном предприятии области? Будет ли оно перепрофилировано с появлением нового собственника? Что ждет уникальных специалистов завода, чье конструкторское бюро считается лучшим в России? Обо всем этом и не только журналист «АП» беседует с Александром Дмитрусевым. - На сегодня я генеральный директор ОАО «Бурея-Кран», пока в ноябре не состоится внеочередное собрание акционеров, где пройдут выборы гендиректора и нового состава совета директоров. Это логично: происходит смена основного собственника, то есть держателя контрольного пакета акций. Я заранее предупреждал об этом партнеров и коллег, которые передали мне свои акции, чтобы получился контрольный пакет. Сделали они это ради сохранения завода, пошли мне навстречу, и я благодарен им за это. Но в первую очередь им должны быть благодарны сами краностроители, их семьи, жители Новобурейского. Предприятие не пошло с молотка, а обрело нового собственника. Люди получили долгожданную зарплату и самое главное - надежду на будущее. - Как вы вышли на Геннадия Кузнецова, генерального директора ОАО «Буреягэсстрой»? - Мы знакомы давно, о дружбе не говорю - у нас разные сферы деятельности, да и интересы ОАО «Бурея-Кран» лежат за Байкалом. Там основные покупатели нашей продукции. Вопросами «под кого «упасть», где найти стратегического инвестора я со своей командой занимался несколько лет. Почему? Мы видим на примере Амурской области и России в целом, что сегодня идет укрупнение компаний, укрупнение капитала. В мир бизнеса пришли новые люди со своими деньгами и стратегическими планами. А мы, небольшое по российским меркам предприятие, могли просто погибнуть, ведь в центре России, особенно на Урале, появились новые крановые предприятия. С ними мы конкурировать не могли из-за высоких ж/д тарифов. Кроме того, освоение новой техники - очень дорогостоящий процесс, а свободных денег в обороте нашего ОАО не было. Мы ведь находились в процессе реструктуризации долгов и вынуждены были четко соблюдать график выплаты. Чтобы снять налоговое бремя, мы брали кредиты. Зачем спросите вы, если можно было подобно тысячам других предприятий России начать с нуля, правда, уже с другим названием завода? Но мы хотели сохранить свою торговую марку «Бурея-Кран», известную во всей России, и не только тут. Когда мы выполнили условия реструктуризации, причем досрочно, государство списало нам более двух миллионов долларов налога. Это очень много значило для имиджа Бурейского кранового. - Когда началась ваша борьба за жизнь завода? - В середине 90-х годов, когда наша команда управленцев получила больное, ослабленное предприятие, находящееся по трем позициям в стадии банкротства. Тогда мало кто верил, что мы вытянем завод из долговой ямы. А мы заняли достойное место в отечественном краностроении. Награды Правительства РФ (и не только) - тому подтверждение. Тяжело это далось? Безусловно. Мы вынуждены были осваивать в год до 8 - 10 новых изделий. Промышленники знают, что это такое. Я благодарен и коллективу, и отделам главного конструктора и главного технолога: мы делали уникальную крановую продукцию, о которой другие заводы мечтать не смели. - Были еще критические моменты в судьбе ОАО «Бурея-Кран»? - Когда наш завод приглянулся московским рейдерам. Схема у этих захватчиков предприятий проста до примитивности - надо вначале очернить руководство, вбить клин в коллектив. Принцип «Разделяй и властвуй» срабатывает почти всегда. Против нас, используя закон об акционерных обществах, по жалобе одного акционера было возбуждено дело о невыплате дивидендов. Я кому только и где ни говорил об этом - мне никто не верил, что такое может быть. Откройте закон, там черным по белому написано: решение о выплате или невыплате дивидендов решается на общем собрании акционеров. Как они решат, так тому и быть. Но этот человек (не без активной помощи заинтересованных лиц в Амурской области, прежде всего в Бурейском районе) «прославил» наш завод на всю Россию. Потом начались обвинения в отмывании денежных средств, в сокрытии их в особо крупном размере. Все это было доведено до нашего возможного партнера. - И кто был так хорошо осведомлен о планах вашего ОАО? - Насчет заводского «иудушки» - ваш вопрос в самое яблочко! Откровенно говоря, проанализировав идущую в России капитализацию, мы начали искать стратегического инвестора еще прошлым летом. И нашли его. Это «Синетик» из Новосибирска (российский «Симменс»), с которым мы выполнили несколько серьезных проектов. Кстати, лично для меня это был более выгодный вариант продажи акций, чем сегодняшний. Но начались суды, обвинения. Мне в «Синетике» сказали честно: «Помогать вам будем (замечу, действительно помогали), но воевать из-за вашего небольшого предприятия не в наших интересах. Воюй сам, выживешь - переговоры продолжим». Информацию о своих намерениях мы тогда засекретили, об этом знали только семь человек. Но явно кто-то из своих «сливал» ее нашим партнерам, банкам, «алюминщикам». Завод проиграл тендер на 300 миллионов рублей, потом новые факты предательства вскрылись. Меня предупреждали: звонит ваш акционер, хорошо владеющий информацией. Нашли-таки мы «иудушку» - им оказался один из членов совета директоров. Его сами москвичи потом «сдали». Сколько вреда нанес он заводу! В декабре нам не дали кредит, с помощью которого можно было бы заплатить рабочим, отдать налоги, прикупить недостающие комплектующие к почти готовому крану. И «Бурея-Кран» выстоял бы, но не хватило оборотных средств. - Когда появился новый собственник у завода? - Где-то в июне. Акции ему переданы, но договор не до конца оформлен. Все должно быть решено в течение нескольких месяцев. - Как, по-вашему, будущее ОАО «Бурея-Кран» в надежных руках? Завод перепрофилируют с учетом потребностей «Буреягэсстроя» или нет? - Думаю, у предприятия будет новый этап в развитии. Коллектив получит дополнительные стабильные заказы. За новым собственником стоит авторитет РАО «ЕЭС России», а это сегодня очень солидный козырь. Ресурсы крупного монополиста однозначно будут подключены - административные и финансовые. Задача перед новым собственником поставлена такая: после передачи контрольного пакета акций он, во-первых, отдает людям долги по зарплате. То есть около 4,5 миллиона долларов получает предприятие, а не я, как это говорили некоторые СМИ. Выполняются и другие обязательства: гасятся долги тех управленцев, кто, поверив мне, брали в 2005 году, как и я, кредиты, чтобы выплачивать зарплату краностроителям. Налоги тоже сейчас проплачиваются, чтобы вывести завод из-под удара банкротства. На сегодня все условия новым собственником выполняются. И потому, когда нам стали вскоре поступать другие предложения о покупке контрольного пакета акций по более высокой цене, мы сказали «нет». - Могло ли быть по-другому, Александр Сергеевич? - Могло. Еще в прошлом году было весьма заманчивое предложение от одной из инвестиционных компаний железнодорожного направления. Более выгодное и для Дмитрусева, и для его команды, но не для заводчан. Инвесторов интересовали хорошие производственные площади, готовая инфраструктура, подъездные пути. Согласиться на их предложение мы никак не могли - тогда не стало бы кранового завода. А было бы предприятие по промывке цистерн. - Значит, в ущерб своему финансовому положению вы и ваши истинные коллеги сохранили «Бурея-Кран»? - Да, я это всегда говорю. - Что с обвинениями в ваш адрес? - Еще в мае следователь, который мне предъявил обвинение в сокрытии денежных средств в особо крупном размере, прекратил дело за отсутствием состава преступления. Осталось неисполнение обязанностей налогового агента в личных целях. То, что я спас от рейдерства завод, платил зарплату, налоги за счет кредитов, которые брали я и мои замы, оказывается, можно квалифицировать как преступление! - Кому-то вы, видимо, пришлись не ко двору... - Думаю, да. В районе во мне видят возможного конкурента на должность главы администрации и не могут забыть, что в канун предвыборной кампании ко мне приходили бурейцы, причем разного возраста, предлагая поучаствовать в выборах. Наверное, я не очень «удобный» депутат в облсовете. Задаю много «несъедобных» вопросов и направляю запросы, в том числе прокурору области. Но как молчать? Если квартплата в Новобурейском выросла на 23% и стала несовместимой с жизнью многих малоимущих семей. Это обращение жителей публиковала и «АП». У нас, жителей Бурейского района, много вопросов к райадминистрации, и я, как депутат облсовета, не собираюсь их «хоронить», ведь люди мне верят, раз обращаются за помощью. Кстати, на душе приятно, когда узнал, что за мое здоровье и за крановый завод старые люди ставят свечки в церкви, а молодые при встрече руку жмут со словами «Держитесь!» Простой люд - не быдло, как это считают те, кто относит себя к небожителям. Земляки переживают за будущее завода, понимают, кто есть кто. Хочу сказать слова благодарности и коллегам по облсовету, которые выделили нашему заводу солидные суммы во время прошлогоднего отопительного сезона. Тогда, помнится, наши недруги тоже всячески пытались разбалансировать ситуацию на Бурейском крановом. Котельную поджигали, гранату подбрасывали в уголь, задерживали поставку топлива, а когда привезли, то на 100 рублей дороже тонна получилась. Причем уголь тот был 60-процентной зольности! - Сейчас какая ситуация на заводе, в котельной? - Труба дымит, к зиме мы максимально подготовились. Котельная осталась у ОАО «Бурея-Кран», хотя ее так хотели забрать. Не стану говорить кто, но имя этого человека любой житель поселка знает. А краностроители возвращаются на завод, ведь многие уходили со словами: «Только заработайте, мы сразу вернемся». Заказы есть и от РЖД, и с Иркутским алюминиевым заводом новая команда ОАО «Бурея-Кран» урегулировала разногласия. Скоро закончим штыревой кран, им еще девять нужно, а стоимость каждого более миллиона евро. Скажу так: я доволен, что «Бурея-Кран» попал в эти руки. Хотя я и лишился собственности, но моральное удовлетворение большое. Не мы это предприятие строили, не нам его рушить. - Сколько лет вы отдали заводу? - С 1986 года был секретарем здешней парторганизации, потом стал руководителем отдела комплектации и коммерции. Следующие должности - замдиректора по коммерции, коммерческий директор. С 1995 года я генеральный директор ОАО, с того времени меня через каждые два года на эту должность переизбирали постоянно. Посчитайте, сколько раз мне краностроители доверяли? - Ваши личные планы? - Прежде всего отдохнуть, я с 30 августа в отпуске. Надо остановиться, все проанализировать, осмыслить ситуацию, свое место, а потом уже решать. Предложения о новом месте работы у меня есть, даже от зарубежных партнеров. - Обговаривался ли с новым собственником такой вариант, что вы останетесь в руководстве кранового завода? - В данной ситуации мне бы этого не хотелось. Не хочу, чтобы новый руководитель ОАО «Бурея-Кран» видел во мне какого-то оппозиционера. Я рассказал о стратегических планах, которые я, как генеральный директор и основной собственник, не смог воплотить в жизнь из-за рейдерства москвичей. Но это делать надо. Найдем понимание, тогда, возможно, не расстанусь с коллективом. Сегодня мне нужно очистить свое имя от той грязи, что на меня намеренно вылили, чтобы забрать завод. И только потом определиться с предложениями. Мне 51 год, и цену себе я знаю.

Возрастная категория материалов: 18+