На сегодняшний день это самое яркое документальное повествование о начале реализации экспансионистского плана Японии в отношении российского Дальнего Востока в первой половине 20-го века и о том, почему японцы так и не приступили в 30-е годы к его завершающему этапу — к вооруженной агрессии. Главной причиной этой нерешительности была дезинформация о степени боевой готовности Советского Союза. Проведена она дальневосточными чекистами в ходе многолетней операции «Маки-Мираж», а на ее острие находились сотрудники амурского управления. В передовом окопе — чекисты Все знают, что Вторая мировая война закончилась в сентябре 1945 года на Дальнем Востоке разгромом и капитуляцией Японии, но не всем известно, что первые залпы произвела Япония, приступив еще в 1931 году к захвату и колонизации северо-восточных провинций Китая. Первыми «скрестили мечи» в боях этой уже начавшейся, но еще такой далекой войны спецслужбы двух государств. Японские войска вышли к Амуру, на границу с СССР, и возникла реальная угроза военного нападения на наше государство, какой в то время еще не было на западных границах. На целых четырнадцать лет Дальневосточный край превратился в прифронтовую территорию. А «передовой окоп» все эти годы занимали разведка и контрразведка. На территории Амурской области такие задачи решало областное управление НКВД. Знакомый противник Собственно говоря, для амурских разведчиков и контрразведчиков японцы были достаточно знакомым противником. Резидентуры японской военной разведки существовали в нашей области еще до революции. Не прекратилась их деятельность и после изгнания интервентов из Приамурья. Поэтому место завязки этой операции (Благовещенск — Сахалян) было выбрано не случайно. Чекисты давно, еще с 1924 года, контролировали деятельность группы японских военных разведчиков в Сахаляне, а в 1928 году разгромили их благовещенский «штаб» во главе с контрабандистом Тимиркеевым. Они знали, что японцы предпримут меры к восстановлению утраченных агентурных позиций. Сложилась благоприятная ситуация, в которой японской резидентуре «подставили» опытного разведчика Летова. Таким образом у них появился перспективный агент «Старик», а у чекистов — полная и достоверная картина деятельности иностранного разведцентра. Через два года Летов «вербует» для японцев работника штаба ОКДВА, которому они присвоили псевдоним Большой корреспондент. И начинается огромная по масштабам и географии многолетняя оперативная игра, самым парадоксальным в которой является факт, что никакого «корреспондента» не существовало — его просто выдумали чекисты. Результаты же это давало отнюдь не мифические. Достаточно сказать, что над дезинформацией, которую несколько лет Летов передавал от его имени японцам, трудились не только чекисты и штабные армейские работники Благовещенска и Хабаровска, но и сотрудники наркоматов обороны и внутренних дел в Москве. Под контролем органов НКВД находилась и большая сеть связанной с этой операцией японской агентуры по всему Дальнему Востоку. Подробно описывая в своей книге «Маки-Мираж» ход операции, автор, являясь ветераном хабаровского управления, вольно или невольно подал материал так, что хабаровчане в этой операции «воевали», а амурчане «подносили им патроны». Конечно, хабаровские чекисты были организаторами и координаторами «Маки-Мираж» в масштабах края. Но в оперативной работе от исполнителей часто требуются мгновенные решения, когда отсутствует время на согласование. В рамках общей задачи операции исполнители достаточно самостоятельны и автономны. (Уточнение это не в обиду автору — я с большим уважением отношусь к его работе по сбору материала и написанию книги.) Своего спасали от своих Труд С. Николаева не то что выделяется, а прямо-таки выламывается из появившейся в последние двадцать лет череды книг и публикаций о работе органов НКВД в 30-е годы прошлого века. В ней и масштабно, и детально, а главное — документально показано, как чекисты решали свою главную задачу — обеспечение государственной безопасности в Приамурье и на Дальнем Востоке в целом. Особенно пронзительны страницы книги о судьбе и гибели в жерновах репрессий участников операции — хабаровчан Шилова, Богданова, Неймана. Такая же участь постигла и участвовавших в ней благовещенцев — начальника управления Давыдова-Катючего, работавшего непосредственно с Летовым, начальника отдела Шишлянникова и других. Удивительным образом гибели избежал только главный исполнитель операции Летов. Хотя, может, и не совсем удивительным. Когда стало ясно, чем закончатся первые аресты участников «Маки-Мираж», его специально перевели в Москву, подальше от разгоравшегося очага «разоблачения истинного смысла операции». Конечно, нигде спрятаться в то время было невозможно, и Летова арестовали, но он получил срок, а не расстрельную статью, которая была бы ему обеспечена, окажись он на Дальнем Востоке. И что еще для него сделали хабаровчане — смогли даже в этой обстановке поставить вопрос о его невиновности. После дополнительной проверки он был освобожден из лагеря. Главную свою задачу операция «Маки-Мираж» решила: отодвинула на несколько лет, до Хасана, сроки и уменьшила масштабы агрессии японцев на советском Дальнем Востоке. Благовещенск.