Человек-музей Чтобы рассмотреть все интересные экспонаты в кабинете директора музейно-научного центра АмГУ Сергея Волегова, нужно несколько дней. Расставленных на полках и антресолях шкафов предметов хватит для открытия сразу нескольких полноценных экспозиций. — Вот буддийская танка 19-го века, я ее из Улан-Удэ привез, знакомый коллекционер, по сути, подарил, взяв лишь чисто символическую плату, — проводит небольшую экскурсию по кабинету Сергей Владимирович. — В коробках на антресолях — минералы, это на стене — оконопись Саши Тихомирова, а рядом икона — явно зековская работа. Гипсовые фигурки на столе недавно принесла учительница школы № 26, которая приводила детей на экскурсию. Мы сейчас как раз составляем подборку таких фигур для открытия экспозиции. Минувшей осенью музейно-научный центр АмГУ отметил восьмилетие. За эти годы с чистого листа удалось сделать почти невозможное, создав один из крупнейших в регионах университетских музеев. Сейчас в музейных фондах около семи тысяч экспонатов: одна из самых больших на Дальнем Востоке этнографических коллекций, уникальное собрание предметов православного (в том числе старообрядческого) культа, и огромное количество геологического материала, обилию которого может позавидовать любой другой музей. — Пока у нас работает всего три зала — этнографии и археологии, православия, а также истории освоения Амурской области. Но мы хоть завтра можем открыть еще четыре полноценных зала — истории золотодобычи, минералогии, зал переселенцев и зал Востока. Вопрос упирается в помещения, которые в университете в дефиците. Так что, когда новые экспозиции заработают, только великий Маниту ведает, — признается Сергей Волегов. Главное в работе музейщика — трудолюбие, энергичность и личные связи. Всего этого у Сергея Владимировича в избытке, в университете о нем даже легенды ходят. Рассказывают, что однажды из командировки на север Приамурья конкуренты Волегова привезли всего сотню экспонатов, а работавший параллельно с ними Сергей Владимирович — восемь мешков с уникальными предметами. Три зала — три лица Кроме стендов с экспонатами, в каждом из трех залов есть стулья, столы, телевизоры, мультимедийный проектор и учебные доски. Здесь проходят не только экскурсии, но и занятия у студентов, а также вузовские конференции, поэтому музейные залы часто именуют аудиториями. — Каждый зал должен иметь свое лицо. Одно помещение у нас оформлено под церковь, другое — под наскальные писаницы, а в третьем, которое одновременно является конференц-залом, реконструирован сельский и городской быт начала прошлого века, — объясняет директор музея. Зал этнографии и археологии разделен на две части: в одной представлены археологические культуры Приамурья, в другой — материальная и духовная культура амурских эвенков. На выступе под потолком на мешковине нарисованы стилизованные петроглифы. В передней части аудитории с телевизором соседствует огромная кость мамонта, а сзади, за партами, во всю ширину аудитории расположилась выдолбленная из массива древесины лодка второй половины XIX века. В правом заднем углу зала — реконструкция скалы с петроглифами на реке Олекма и эвенкийского чума, у которых разложено множество вещей: изготовленная из шкур одежда, лыжи, оружие, люлька, предметы быта. — Вот на витрине эвенкийский ритуальный коврик наму, уникальнейшая вещь, один из трех, которые есть в музеях России. А это пара деревянных человечков в одежде — эвенкийские идолы сэвэкичан. Рядом с ними привезенный из Иенгры знак эвенкийского рода, на котором христианская символика сочетается с эвенкийским орнаментом. Причем, видимо, это работа кого-то из сосланных поляков, потому что крест, вписанный в орнамент, не православный, — продолжает экскурсию Сергей Волегов. Напротив этнографической части — археологические материалы. Здесь есть отщепы с нуклеусами, глиняные черепки, кости жертвенных животных и даже настоящая средневековая могила, выложенная камнями. — Вообще-то это кенотаф, пустое захоронение, то есть тела в ней не было, так что сильно не пугайтесь, — смеется главный музейщик АмГУ. «У каждого экспоната — своя история» В соседнем помещении — зал православия. Он так же, как и предыдущий, оформлен в особом стиле — под церковно-приходскую школу и деревенскую церковь. На полу стоят деревянные парты, на полке — огромный стеклянный крест с подсветкой, а в задней части зала — одежда священнослужителей и имитация райских врат и алтаря. Здесь есть даже епископское облачение, переданное в дар музею главой Благовещенской и Тындинской епархии владыкой Гавриилом. — Есть неплохие материалы по староверам, в частности святой крест, с предстоящими иконами и предстоящими святыми. Вот смертная рубаха старообрядцев — ее надевали на человека только один раз, это — облачение крестьянки-староверки, а вот — старообрядческая лестовка, — рассказывает о лежащих на витринах экспонатах Сергей Владимирович. В этом зале есть материалы по деятельности святителя Иннокентия, по расположению старых церквей, строительству новых храмов, о репрессиях против священников, сплаве 1997 года по Амуру с Албазинской иконой божьей матери и многое-многое другое. Албазинская тематика продолжается и в третьем зале — истории освоения Приамурья. Этот зал открыли первым, и он наиболее официальный из всех, одновременно является конференц-залом. На витрине напротив двери — карта заселения области 1912 года, а также боевой топор, проржавевшая шашка, ядра, а также ружье XVII века — таким оружием русские защищали Албазин от войск Цинской империи. — У каждого экспоната, естественно, своя история. Вот это ружье я нашел в Благовещенске — сунулся к одному деду в сарай, а у него там ствол от ружья с багинетом XVII века. Говорю — откуда взял, а он и сам знать не знает, — разводит руками Сергей Волегов. Кроме военной тематики, в третьей музейной аудитории на витринах представлены экспонаты, рассказывающие о культуре переселенцев и городской культуре XIX века. Задняя часть музейного зала отведена под реконструкцию городской квартиры и деревенской избы прошлого века со всеми сопутствующими предметами. — У нас все-таки 24 рубахи с вышивками 23 губерний. У каждой — свой оригинальный узор, по которому, как по паспорту, можно установить личность той или иной одежды, — с гордостью говорит Сергей Волегов. В витринах по периметру зала множество фотографий, а также разнообразных экспонатов — от бронзового Будды и оборудования золотодобытчиков до казачьего мундира и закладного камня с выбитой на нем надписью: «Здесь мое жилище было. Савин. Станица Бекетово на Амуре, 1860 - 1911 годы». Посетить музей АмГУ можно совершенно бесплатно в любой день недели, в том числе и на выходных. Нужно только предварительно созвониться с директором музея Сергеем Волеговым по телефону 394-573 и уточнить время вашего прихода. Интересные экспонаты Эвенкийские идолы сэвэкичан являлись хранителями семьи, ее хозяйства, а также сопутствовали удаче в промысле. Они имели вид безрукого человека с четкими чертами лица, одетого в эвенкийскую одежду из ровдуги. Сэвэкичан были двух видов: мужские и женские. Мужские сэвэкичан помогали в промысле и содержании здорового оленьего стада, а женские — оказывали помощь в хозяйственных делах. Мохэ и чжурчжэни, в средние века населявшие Приамурье, — предки современных маньчжуров, эвенков и ряда других малых народов Дальнего Востока. Фрагменты керамики, кости и грузила были найдены в остатках жертвенного костра во время раскопок могильника. Традиционной религиозной системой этих народов был шаманизм. Облачение священнослужителей — монашеская ряса черного цвета, и богослужебное облачение епископа — митра (головной убор), саккос (желтого цвета вышитое платье со множеством изображений крестов) с надетым поверх него малым омофором. Рядом с облачением епископа — у правого рукава — жезл. На груди священник носит крест, епископ — епископский крест и панагию (образ Богоматери).

Возрастная категория материалов: 18+