Самое тяжелое для летчика — ждать вылета.Самое тяжелое для летчика — ждать вылета.

Предпраздничная неделя в авиационном гвардейском тяжелом бомбардировочном Севастопольско-Берлинском краснознаменном полку выдалась насыщенной. Четыре полетных дня — пять лет назад о такой нагрузке летчики и технари только мечтали. Хотя сегодня это даже не нагрузка, а обычные боевые будни.

Не детская игра

На аэродроме многолюдно, но никакой лишней суеты. Заправка топливом, протирка «зеркал» шасси, проверка основных узлов. Чувствуется, каждый знает и делает свое дело.

После медкомиссии — подробный инструктаж под руководством заместителя командира Сергея Королева. Во внимание берется все — начиная от погодных условий и заканчивая высотой эшелонов, продолжительностью полета каждого экипажа, обозначением запасных аэродромов, и многое другое. Перед вылетом никаких комментариев — полет пусть и тренировочный, но требует сосредоточенности на задании.

После приземления летчики готовы поделиться некоторыми подробностями службы. Гвардии майор Андрей Билыч — командир корабля (по-другому этот самолет и не назовешь). За плечами — опыт многочасовых перелетов и воздушного патрулирования у берегов НАТО.

— Самое тяжелое для летчика — ждать вылета, — снимая шлемофон, комментирует Андрей традиционный вопрос о трудностях профессии. — Я еще помню времена, когда поднимались в небо всего 2 раза в месяц. Теперь это делается практически непрерывно. От регулярности полетов напрямую зависит и техника пилотирования, отсюда уверенность в своих силах, силах экипажа и гордость за страну. Когда участвовал в воздушном патрулировании у берегов Канады, на себе почувствовал уважение натовцами нашей мощи. Эти ребята на своих истребителях сопровождали нас неотступно.

Экипажи «Медведей» давно знают, в какой точке земного шара их начнут сопровождать иностранные перехватчики. Встреча с ними, как, впрочем, и другие моменты, отрабатываются еще на земле. На специальном плацу краской нарисованы маршруты с обозначениями, которые понятны лишь авиаторам. Перед вылетом летчики ходят по ним, если предстоит работа в парах, то ходят друг за другом. Со стороны — детская игра. На поверку — серьезный этап предполетной подготовки, позволяющий заранее предусмотреть возможные неожиданности, наладить взаимодействие, вспомнить различные ориентиры, точки поворотов и так далее.

Снайперская подготовка

Заметив Ту-95 МС где-нибудь у берегов Аляски, Канады или Алеутской гряды, натовцы поднимаются в небо, летят параллельным курсом. Иногда приветливо машут рукой, а порой встают «на крыло», демонстрируя свое вооружение. Пытаются заранее предупредить о своих возможностях, а значит, воспринимают нас всерьез.

Да и как игнорировать основную машину дальней авиации России, способную нести крылатые ракеты и входящую в состав стратегических ядерных сил. По словам летчиков, в случае военной агрессии им необязательно будет даже вылетать за пределы государства. Ракеты, пущенные из контрольной точки, сами достигнут своих целей за тысячи километров. Они летят на высоте всего 50—100 метров, и не одна, а целый боевой порядок. Обнаружить и сбить их крайне сложно. Тренировочные пуски ракет в полку также проводятся регулярно. По понятным причинам в мирное время ядерная начинка в таких «болванках» отсутствует, но тем не менее пуски вполне реальные.

Помимо «зарубежных командировок», полковые эскадрильи постоянно отрабатывают перелеты в пределах страны. Учатся слаженно перебазироваться на другие аэродромы, в том числе Крайнего Севера.

Учитывая природные условия и температурный режим, навыки приобретаются полезные.

Экипажи гвардейского полка уверенно заправляются в воздухе. По словам профессионалов, это упражнение во всем мире считается одним из наиболее сложных, позволяющих продлить маршрут в два-три раза. Без него эффективность наблюдательных полетов в нейтральных водах других континентов существенно снизится.

Подпитка от летающих танкеров требует почти снайперской подготовки.

Только в руках не винтовка с оптическим прицелом, а штурвал тяжелого бомбардировщика, чей взлетный вес равен трем загруженным железнодорожным вагонам. Габариты «Медведя» тоже внушительные.

Другая сторона воздушного патрулирования — временные нагрузки на людей. Машина непрерывно находится в воздухе до 16 часов. Все это время приходится проводить в замкнутом пространстве, да еще и под пристальным вниманием иностранных истребителей. Плюс ответственность, как за машину, так и за качество задания. Слабонервные не выдержат. Не случайно в программе обучения обязательна психологическая подготовка.

— После приземления обязательно проводится разбор полетов, доклады о результатах, а потом летчики разъезжаются по домам, — говорит Глеб Фролов, заместитель командира полка по работе с личным составом. — Лучшей психологической разгрузкой считается встреча с родными. Хочется скорее прийти домой, обнять жену, детей, помыться, поесть и спать. Без полноценного отдыха в нашем деле тоже далеко не улетишь.

На земле, как в небе

О технарях в авиации вспоминают нечасто. Эти скромные труженики наземных служб редко становятся героями художественных и документальных фильмов. Хотя их заслуги в деле защиты страны не менее ценны, чем у летчиков. Что любопытно, для них самым тяжелым в работе также считается ожидание.

— Конечно, переживаем. Самолет — это все-таки машина, и наша задача — чтобы количество взлетов обязательно равнялось количеству посадок, — с трудом согласился на разговор старейший специалист авиационно-инженерной службы гвардии майор Александр Банько. — У меня от этого ожидания и первые седые волосы появились.

По словам сослуживцев, за спиной у этого человека почти 34 года службы.

Все годы с момента получения первых офицерских звездочек он провел в одном полку. За это время освоил шесть типов тяжелых бомбардировщиков. По возрасту пора бы на заслуженный отдых, но Александр не торопится. Да и командование не нас-таивает — такие специалисты в армии на вес золота.

— Я сам с Донбасса, на Украине жил до армии, — поделился старожил. — Когда после училища попал в Амурскую область, то думал, не переживу больше одной зимы. Морозы до 42 градусов доходили. Со мной ведь и жена приехала, мы с ней в одном классе учились. Так и живем, вот детей вырастили. Дочка здесь, а сын по моим стопам пошел, скоро офицером станет.

Он немногословен, но чувствуется в этом человеке стержень инженерной мысли. Той, что позволяет часами, иногда ночью под открытым небом на 40-градусном морозе копаться в железе тяжелых ракетоносцев. Под силу такое не каждому.

Инженеры и техники на жизнь не сетуют: во время подготовки к полетам голова болит только об ответственности за людей, которые поднимутся в небо на амурских «Медведях». Чувство коллективизма тоже здорово помогает, ведь сложную технику дальней авиации в одиночку не переберешь. Поэтому в их работе не столько важна субординация, сколько опыт и чувство локтя.

— Молодежь часто обращается за советом, — откровенничает Банько. — Да я и сам не стесняюсь спрашивать. Самолет — машина сложная, и гордыня тут ни к чему хорошему не приведет.

Серышевский район.

Возрастная категория материалов: 18+