Охота на беженца

Сейчас Ли Кук Сон на легальном положении.

Перепуганного и окровавленного Ли вытолкнули из машины у здания бывшего кафе «Континент», где он подрабатывает на строительных работах. Похитители подвергли его настоящим пыткам — избивали через привязанные к телу палки. Кто и за что хотел расправиться с жителем Северной Кореи, пытались выяснить журналисты «Амурской правды».

Под грифом «секретно»?

Получить какую-либо информацию у правоохранительных органов оказалось нереально. В какую бы структуру корреспонденты «АП» ни обращались с расспросами, там удивлялись: впервые от вас об этом слышим. В областном УВД ответили, что никакие происшествия с иностранными гражданами по сводкам не проходили. Местные «чекисты» тоже отказались от комментариев, заметив, что это все напоминает детектив и только. Мы уже и сами были готовы в это поверить, но решили все же разыскать адвоката Любовь Татарец, которая, как нам стало известно, представляет интересы Ли Кук Сона — того самого жителя Северной Кореи, которого пытались похитить.

Обратились в Управление федеральной миграционной службы России по Амурской области. Но и там поначалу хотели отмолчаться, сказали, что адвоката такого не знают, а имя Ли Кук Сон им ни о чем не говорит. И лишь после того, как мы сообщили, что будем проводить свое расследование, нам согласились предоставить некоторую информацию.

Как выяснилось, такой иностранный подданный действительно живет в Благовещенске. Пять месяцев назад «товарищ Ли» обратился в ООН и затем в нашу миграционную службу с просьбой предоставить ему статус беженца на территории России или в третьей стране. «Пока вопрос находится в стадии решения. Но ни о каком похищении нам ничего неизвестно. Это не наша компетенция», — резюмировали в УФМСР.

Вся надежда была на адвоката. И нам удалось ее найти. Вчера Любовь Татарец согласилась прийти в редакцию нашей газеты.

В неизвестности и страхе

«Корейской темой» в своей адвокатской практике Любовь Михайловна занялась случайно. Когда наши правоохранительные органы возбудили уголовное дело в отношении северокорейского гражданина по фамилии Рю Ен Нам за незаконный переход границы, в Амурскую адвокатскую палату поступило обращение предоставить иностранцу адвоката.

— Никто из адвокатов, кому предложили выступить защитником северного корейца, за эту работу не взялся. Мне позвонил наш председатель и сказал: Любовь Михайловна, может, вы возьметесь? Тема для меня новая была, но я согласилась, — рассказала предысторию Любовь Татарец. — С тех пор у меня остались контакты — я плотно сотрудничала и с руководителем сети «Миграция и право» правозащитного центра «Мемориал», председателем комитета помощи беженцам «Гражданское содействие» Светланой Ганнушкиной, и с Управлением верховного комиссара по делам беженцев ООН в Москве (УВКБ ООН). И когда снова возникли вопросы, на меня вышли представители этих организаций и попросили оказать помощь 13 гражданам Корейской Народно-Демократической Республики для приобретения ими легального статуса, потому что они находились на нелегальном положении и просили убежища на территории России или третьей страны. Этот вопрос был согласован и с Федеральной миграционной службой, и с Министерством иностранных дел России. Приходилось сначала разыскивать этих людей, потому что они находились кто где. С января этого года я вплотную занимаюсь этой темой.

По словам адвоката, большинство корейцев, попросивших статус беженцев, среди которых и тот самый несчастный Ли Кук Сон, когда-то работали на предприятии «Тындалес». Попали в тяжелую жизненную ситуацию — были обмануты и бригадирами-соотечественниками, и российскими работодателями по заработной плате. Словом, были предоставлены на выживаемость.

— Многие общались с русскими и поняли, что у нас здесь не все так плохо, как им рисуют в Северной Корее. Увидели, что здесь жить лучше, и стали убегать. Кто-то скрывается здесь пять лет, кто-то уже 19. Что касается Ли Кук Сона, то он на нелегальном положении в Амурской области уже 13 лет, — продолжила адвокат. — Последние годы Ли живет в Благовещенске. Создал здесь семью. Жена русская. Зовут ее Эльвира. У них подрастает трехлетний сынишка. Как говорит сам Ли и другие беженцы, они долгое время не решались обратиться за защитой к российским властям из опасения, что их передадут представителям спецслужб КНДР.

Без веры и ориентиров

Помочь желающим гражданам КНДР получить статус беженца даже опытному адвокату оказалось очень непросто.

— Это люди вообще без каких-либо ориентиров. Установить, что он именно Ли, а не кто-то иной, было почти невозможно. Поэтому вся информация УФМС по Амурской области перепроверялась. Вроде бы все въезжали в Россию легально. Но ни у кого нет ни виз, ни паспортов. Как они уверяют, паспорта у них сопровождающие лица при пересечении границы забирают, — пояснила Любовь Татарец. — В мае в Благовещенск приезжали представители УВКБ ООН, они с переводчиком вели прием корейцев, которые просят убежища. Я в их работу не вмешивалась.

По сведениям адвоката, в силу определенных трудностей (как известно, Россия не высказывается против действий КНДР, мы обязаны соблюдать определенную дипломатию) наша страна не предоставит статус беженца этим 13 гражданам Северной Кореи. Но Российская федерация признает международные договоренности и право этих людей на то, чтобы они искали убежище в какой-то третьей стране и могли туда мигрировать. По понятным причинам называть эту страну мы не станем.

Любовь Татарец рассказала подробности событий того дня, когда было совершено похищение Ли Кук Сона. Один из соотечественников, который хорошо владеет русским, помог ему найти подработку. Ли трудился на реконструкции здания, где раньше находилось кафе «Континент». Помогал местному парню — выполнял неквалифицированную работу, мусор строительный выносил, а тот за ним присматривал.

— Когда на иномарке подъехали четыре человека, один из них на русском языке сказал: «Вы не переживайте, это наш друг, нам надо поговорить». Они обняли Ли и повели с собой. На улице беженец заподозрил что-то неладное и пытался бежать. Но люди спортивного телосложения его догнали, сделали подсечку, он упал, и его начали избивать еще на улице, прямо на глазах у прохожих. Затем его затолкали в белую иномарку и увезли. Русский парень понял, что это не друзья, и сообщил о случившемся знакомым Ли, а те — в миграционную службу и мне, — выстроила сюжетную линию адвокат. — Я сначала не придала серьезности услышанному. Между иностранцами случаются разборки. Эти люди закрытые для нашего понимания.

Тем не менее Любовь Татарец позвонила знакомому следователю и попросила поставить в известность кого следует в УВД и УФСБ. Затем сообщила обо всем в УВКБ ООН.

— Кто его освобождал, мне не известно. Я не хочу вмешиваться в работу наших правоохранительных органов. Но через четыре часа Ли привезли на место похищения. Когда я увидела этого человека, у меня сердце оборвалось. Его футболка была вся в крови. Лицо опухшее, на глазах кровоизлияние, а из уха тоже бежала кровь. Он был настолько перепуган. Пояснил мне, что это не простые рабочие. Что его привезли в помещение одной из благовещенских фирм, в пищеблок, где питаются рабочие. И там устроили истязания. Люди били подготовленные. К его рукам, ногам и телу привязали скотчем палки и стали избивать. Ли пинали в область сердца. Осенью Ли перенес инфаркт, и я очень опасалась за его жизнь. Поэтому мы повезли его в травмпункт. Потом еще провели судмедэкспертизу. Все документально зафиксировано. Я лично написала заявление в милицию от его имени. Почему в миграции и милиции утверждают, что им ничего неизвестно, для меня загадка, — удивляется адвокат.

Репрессии до третьего поколения

Там, в далекой и родной Северной Корее, у Ли остались жена и дочь. Сейчас ей уже 21 год. Отец не видел ее с детства и не представляет даже, как она выглядит. Но очень боится за ее судьбу. Ведь, по словам корейца, если он вернется домой, его близких ждут репрессии до третьего поколения, а его самого — пытки и смертная казнь. Когда мы встретились, он на ломаном русском шепотом повторял только одно: я боюсь ехать домой. Уехать в другую страну, забрать с собой русскую жену, сынишку, а потом спасти дочь — самая большая его мечта. Удастся ли ей осуществиться?

Выход из Приамурья — через Приморье

Северокорейцев выдворяют из Приамурья через Хасанский район Приморского края. При этом всегда ставится в известность и консульство КНДР, которое находится в Хабаровске. Они адекватно воспринимают эти вещи и оказывают нам содействие с отправкой своих граждан, незаконно находящихся на территории России, в свое государство, рассказал заместитель начальника Управления федеральной миграционной службы России по Амурской области Олег Быбин.

К слову, и в отношении россиян, которые предоставили работу и жилье нелегалам, могут возбудить уголовное дело по статье 322 прим. 1 УК РФ «Организация незаконной миграции». Все это решается совместно с органами внутренних дел, федеральной службой безопасности и согласовывается с прокуратурой.

Возрастная категория материалов: 18+