Николай Афанасьев: «Амурскую область не трогайте!» Николай Афанасьев: «Амурскую область не трогайте!»

Если верить этой карте, нашу Амурскую область сегодня крышует, как говорится на воровском сленге, преступная измайловская группировка. О том, насколько в реальности сильно у нас мафиозное влияние западных коррумпированных сообществ, о криминальной ситуации в Приамурье и громких уголовных делах рассказывает первый заместитель начальника УВД по Амурской области, начальник криминальной милиции Николай Афанасьев.

Рэкет легализовался

— Николай Николаевич, что же это получается: все знают, какие преступные группировки действуют в разных регионах России, какие виды бизнеса они контролируют, и что дальше? Куда смотрят правоохранительные органы?

— Далеко не все, что пишется, правда. У меня лично возникают вопросы, откуда журналисты получили эту информацию? Зачастую известность преступным группировкам создают как раз СМИ. Насколько я знаю, былая криминальная «слава» Питера, Москвы и Подмосковья сейчас поутихла. Поэтому к такого рода публикациям я отношусь скептически. Мы тоже работаем в этом направлении, и у нас другая информация: Амурская область ни в какие преступные группировки не входит.

Возможно, речь идет о том финансовом влиянии, которое сегодня оказывает на наши предприятия московский бизнес? Не секрет, что у многих амурских предприятий теперь отнюдь не местные хозяева — их поглотили московские «коллеги». Однако связаны ли они с криминалом или нет — это вопрос. Это уже вопросы к центру. Надо признать, что в последние годы организованная преступность изменилась. Мафия стала, я бы сказал, более цивилизованной. Если раньше криминал занимался откровенным рэкетом, то теперь они обзавелись недвижимостью, подмяли под себя производственные предприятия, бизнес, легализовались. Бывшие криминальные лидеры стали «добропорядочными» бизнесменами и даже политиками регионального масштаба. Но это в большей мере характерно для запада, а на Дальнем Востоке — для Хабаровского края и Приморья, где есть морские порты и всегда был высокий уровень оргпреступности. А заявления о том, что у нас здесь орудует измайловская группировка, у меня вызывают улыбку. Так что Амурскую область не трогайте!

— Каким был уходящий год в криминальном плане? И какие из преступлений, на наш взгляд, были самыми сложными в расследовании?

— Не скажу, что 2009 год в криминальном плане был сложнее, чем 2008-й. Мы фиксируем снижение преступности по всем направлениям, даже убийств было намного меньше, чем в предыдущие годы. Любое тяжкое преступление оставляет темный след в душе, потому что все они проходят через нас — криминальную милицию. Ну а то, что случилось в Шимановске, думаю, останется в памяти у всех амурчан на многие годы. Это преступление было одним из самых трудных только потому, что психологически нам было работать очень тяжело. И даже страшно было подумать, что оно останется нераскрытым.

Все лето мы занимались поиском маньяка. Надвигался новый учебный год, обстановка была гнетущая. Начальник Шимановского РОВД мне говорил, что ему тяжело жить в этом городе. Куда бы он ни шел, люди спрашивали: как они будут отпускать своих детей в школу? Когда в конце августа мы задержали преступника, город облегченно вздохнул. Все, что сделали в Шимановске наши сотрудники, — профессиональный подвиг. А то, что некоторые журналисты написали, будто преступник чуть ли не сам пришел и сдался, — это абсурд.

След из прошлого

— Поражает, что на общем фоне снижения преступности происходят такие чудовищные случаи насилия, где жертвами маньяков и педофилов становятся дети.

— Преступность в последние годы вообще стала более жестокой. Раньше было больше спонтанных преступлений, в основном криминальные ЧП совершались по пьяни. Сегодня все чаще преступления более продуманны и тщательно подготовлены. Их сложнее раскрыть. Но мы тоже работаем в этом направлении. Убийств раскрываем по горячим следам более 90 процентов. Есть хорошие результаты и по так называемым «глухарям». В прошлом году наши сыщики раскрыли девять убийств, совершенных много лет назад, в этом — пока четыре. Но уже есть фигуранты и подозреваемые еще по шести старым криминальным историям. В том числе и по убийствам 90-х. Среди них, к примеру, «дело таксиста» — частного извозчика убили по адресу Мухина, 10.

— Как удалось выйти на убийц спустя столько лет?

— У обывателя зачастую создается впечатление, что коль дело не раскрыто сразу, значит, его засунут подальше в архив и забудут. Это не так. Мы совместно со следственным комитетом периодически запрашиваем уголовные дела, проводим оперативно-поисковую работу. На все рук не хватает однозначно — краж очень много. Тем не менее с начала этого года мы раскрыли уже более 500 различных преступлений прошлых лет. Убийства у сотрудников розыска на особом контроле — они не забываются. По ним сыщики регулярно проводят оперативно-разыскные мероприятия. Если появляются какие-то зацепки, следователями следственного комитета возобновляются уголовные дела, проводятся следственные действия. Мы проводим совместные совещания. И появляются результаты: даже спустя годы к тем, кто лишил жизни людей, приходит возмездие. Так, мы нашли убийц сторожа Зуева. Преступление было совершено еще в 1999-м. Сторожа убили с целью ограбления, а офис (он находился на углу Партизанской — Горького) сожгли. Сразу был определен круг подозреваемых, но, наверное, тогда не хватило какого-то звена в цепи, чтобы доказать вину. И только спустя 10 лет сыщикам все-таки удалось собрать воедино все доказательства. Все это время убийцы гуляли на свободе и уже уверовали в свою безнаказанность.

«Вор в законе» сидит в Приамурье

— Уже третий год длится расследование по делу участников организованного преступного формирования «Общак». Когда же будет поставлена последняя точка?

— Объем этого уголовного дела очень большой — аналогов ему сегодня нет. Если по нашумевшему «чеченскому» преступному сообществу сразу обвиняли 30 человек, то здесь еще больше на скамью подсудимых сядет, 16 из числа обвиняемых находятся под стражей. Криминальная сеть, которая была вовлечена в «Общак», распространилась по всей области. Преступную иерархию возглавлял ставленник из Комсомольска-на-Амуре. В рамках этого дела привлекается еще и «вор в законе». До этого у нас в области никогда раньше «воров в законе» не было. Хотя у нас и происходили определенные процессы в преступной среде — были свои положенцы, смотрящие, но на криминогенную обстановку это не влияло. Ситуация резко изменилась, когда в область прибыл отбывать срок 24-летний Леван Жордания. За серию преступлений он был осужден в Москве по трем статьям. Отбывал наказание на Алтае. Поднял там зону на голодовку. И его отправили в нашу спокойную Амурскую область. Здесь он попытался сделать то же самое, развернул активную деятельность по созданию в области «воровского движения». Естественно, его «труд» с нашей стороны не остался не замеченным.

— Так, может, это и есть тот самый измайловский след?

— Нет. Это выходец из Кутаисского криминального клана. Жордания, а как сейчас выяснилось, это не его фамилия, «короновали» в Кутаиси. А поскольку в Грузии «ворам в законе» обеспечено пожизненное заключение, он, изменив фамилию и имя, через Абхазию легализовался в России. К слову, сегодня в нашей стране проживает процентов 70 всех грузинских «законников».

— Выходит, Россия стала пристанищем для «воров в законе»?

— Выходит, так. По некоторым данным, в стране можно выделить порядка 200 «воров в законе», 100 из них живут в Московском регионе. Президент РФ обратил внимание на эту проблему. В настоящее время Госдума разрабатывает соответствующий законопроект. Что касается попавшего к нам грузинского авторитета, то он сейчас ждет очередного суда и ругает Амурскую область — приехал сюда на 6 лет, а теперь может задержаться на все 20. В первом полугодии 2010-го дело «Общака» уйдет в суд. По «февральской банде» судебный процесс длился более полутора лет, и на этот раз, думаю, продлится не меньше. Только свидетелей будет заслушано более 700 человек.

Возрастная категория материалов: 18+