Анатолий Горшков: «Спасибо труженикам тыла».Анатолий Горшков: «Спасибо труженикам тыла».

Мечта о «Сталинском соколе»

— Наши аэродромы постоянно беспокоили немцев, а они беспокоили нас, проводя ночные налеты. бомбили очень часто. Но я тебе так скажу — для авиамеханика не столько страшна перспектива погибнуть от разрыва вражеской авиабомбы, сколько ожидание своего пилота, — рассказывает о военных впечатлениях Анатолий Степанович. — С момента вылета и до самого возвращения летчика твоя жизнь останавливается.

До поры мечты школьника из города Свободного Анатолия Горшкова почти ничем не отличались от желаний других довоенных мальчишек. Они взрослели на подвигах Чкалова, Водопьянова, Каманина и Леваневского, бредили «Сталинскими соколами» и поголовно хотели стать летчиками. Но жизнь распорядилась иначе, и в годы войны он не смог повторить подвигов Кожедуба и Покрышкина. Зато до самого дня Победы был рядом с такими же героями, за каждого нес личную ответственность.

— Меня призвали в армию почти сразу после начала войны, но в летное училище не попал по здоровью. Врачи «забраковали», указав на проблемы со слухом. Мне повезло закончить школу авиаспециалистов, — припоминает свое знакомство с авиацией ветеран. — Сначала служил на Дальнем Востоке, а в 1942-м началось формирование 2-го авиационного штурмового корпуса Верховного главнокомандующего. На вооружение поступали новые, ставшие легендарными самолеты Ил-2. Эти штурмовики еще назывались «летающими танками». Сам представь — четыре бомбы, столько же реактивных снарядов, две пушки и три пулемета, один из которых крупнокалиберный. Немцам они жизнь сильно портили.

Совсем страх потеряли

Смоленщина, Псковщина, Венгрия… Сегодня он уже не упомнит всех аэродромов базирования своего авиакорпуса, но зато до мельчайших подробностей вспоминает немецкий «след» на освобожденных от оккупации территориях.

— В периоды фронтового затишья заходили в столовую, набирали припасов и отправлялись в какую-нибудь сожженную или разрушенную фашистами деревню. Помню голоса людей в подвале одного из домов. стучимся, осторожно открывается дверь, а там женщина с маленькими детьми. Все голодные, изможденные. Покормишь их — и вновь на аэродром самолеты к вылету готовить, — добавляет Анатолий Горшков. — Сильно эмоциям подчиняться нельзя, у авиамеханика голова должна быть холодной. Твоя ошибка или недочет, допущенные на земле, летчику в воздухе боком выйдут. Постоянно напоминали себе, что в наших руках жизни пилотов. Штурмовик, его механика должны как часы работать. Только тогда можно надеяться на успех боевого вылета и возвращения.

Вся та жизнь — одна сплошная надежда. Ил-2, прекрасно показав все свои боевые характеристики, действительно наносил огромный урон немцам. По словам очевидцев, вражеские колонны, базы снабжения, боевые позиции, попавшие под пристальное внимание «летающих танков», были обречены. Но тяжесть вооружения и боеприпасов позволяли им проводить в воздухе всего 1 час 15 минут. После этого горючее заканчивалось. Эти часы и минуты каждый авиамеханик запоминает надолго.

— Как только эскадрилья пошла на взлет, засекаешь время и ждешь. Через час пятнадцать все авиамеханики на поле стоят — задрав головы, тыкают пальцем в небо, считая вернувшиеся штурмовики, — возвращается к началу разговора Анатолий Степанович. — Если все целы, то здесь уже нет никакой возможности себя сдерживать. Забываешь про субординацию и несешься к самолету. Он еще из кабины выбраться не успел, а ты уже хлопаешь его по плечу, трясешь как родного — радость прямо до слез пробирает. Мы на этом фоне совсем страх потеряли. Поначалу если наш аэродром немцы бомбить начинали, мы бежали в укрытие, а потом просто перестали на это внимание обращать. У нас все страхи и опасения были посвящены только нашим летчикам.

Упал — пропал

Ветеран Горшков вспоминает те самые киношные трафареты и белую краску, которыми рисовали на фюзеляжах штурмовиков «звезды» побед своих пилотов и горечь утрат, когда воздушный «подопечный» не возвращался из боя.

— Летчики рисковали не только в небе, но и на земле, — вновь сетует ветеран. — Бывало, собьют его — самолет вдребезги, сам с парашютом либо машина вынужденно сядет на «брюхо». Потом смотришь, а он бредет со стороны линии фронта, и уже знаешь — этот человек почти автоматически приговорен. «Соответствующие органы» ведь тоже не дремали. Заберут этого героя для проверок, допрашивают на предмет общения с немцами и так далее. Пропал человек.

И еще… я тебя попрошу обязательно одну свою мысль в газете отразить — напиши про нашу неисчерпаемую благодарность труженикам тыла. Случалось так, что штурмовики по 4 вылета в день делали, все на износ работали. И ни разу не было такого, чтобы не хватило горючего, боеприпасов, запчастей или мы остались голодными. Всю войну меня поражало одно: как в таких суровых условиях советские люди умудрялись производить огромное количество столь необходимых фронту вещей и тоже — ждать и надеяться!

Амурчане на войне

200 заявлений от добровольцев получил амурский горвоенкомат за первые три часа работы 23 июня 1941 года

100 тысяч амурчан — почти половина взрослого населения области — участвовали в Великой отечественной войне

50 тысяч стрелков, автоматчиков, минометчиков, истребителей танков и других специалистов военного дела было подготовлено в Приамурье через систему всеобуча

32 Дальневосточная краснознаменная дивизия сражалась с фашистами на Бородинском поле спустя 130 лет после Бородинского сражения

67 амурчан стали Героями Советского Союза в годы войны

40 тысяч воинов-амурцев погибли на полях сражений

Возрастная категория материалов: 18+