Вам войны хватит

К началу войны с Японией Раиса Семеновна Мишук полностью определилась со своим призванием. Сама родом из разоренного гражданской междоусобицей Благовещенска. Ее дом был напротив сегодняшнего пединститута, все детство Раи прошло на берегу Амура.

Появившись на свет в 1921 году, она очень быстро возвестила мир о появлении нового медика. О другом пути и не мыслила, ведь врачеванием занимались родители. Отец — георгиевский кавалер — спас не один десяток жизней, будучи военным фельдшером на полях сражений Первой мировой войны.

— Уже в годы становления советской власти папу отправили в село Саскали Шимановского района помогать лесозаготовителям. Там его военный опыт очень пригодился, ведь труд лесозаготовщиков в те годы был крайне травмоопасен, да и с малярией приходилось бороться. Я постоянно была возле него и уже не мыслила себя вне медицины, — вспоминает Раиса Семеновна. — Перед самой Великой Отечественной поступила в Хабаровский мединститут, а на втором курсе пыталась добровольцем уйти на фронт, но в военкомате посоветовали сначала доучиться. Сказали: «На ваш век войны хватит».

С Германией повоевать так и не удалось. В 1944-м новоиспеченных старших лейтенантов медслужбы отправили по разным гарнизонам. Раисе Семеновне досталось место в санчасти 87-го запасного полка в Шимановске. Здесь новобранцев готовили к отправке на фронт. Командиры обучали солдат стрельбе, фортификации и рукопашному бою, а медики следили за здоровьем будущих победителей.

— Малорослых на фронт брали неохотно, и был особый приказ — если рост солдата не достигал хотя бы 150 сантиметров, нас обязывали его «выращивать». То есть призывник при росте в 149 сантиметров имел все шансы добавить один сантиметр. И эта обязанность целиком и полностью лежала на медперсонале, — удивляет собеседница. — Разрабатывалось особое меню, заставляли купаться, загорать на солнце, различные оздоравливающие процедуры проводились… И они реально росли. Иногда хватало одного месяца.

Без сна и покоя

За ту работу, которая проводилась в тылу, но напрямую касалась разгрома немцев, Раису Мишук наградили медалью «За победу над Германией». К тому времени она уже знала, что настоящее боевое крещение придется проходить вблизи от родного дома. В марте 1945-го года их запасной полк стал 500-м стрелковым полком и вошел в 396-ю (Хинганскую) дивизию. Это событие воодушевило Раису и ее сослуживцев.

— Конечно, мы все продолжали рваться на фронт. Тогда самосознание у людей было такое, что всякий мог пожертвовать ради страны жизнью и здоровьем. Тем более были наслышаны о зверствах японцев, — еще одно откровение нашего военврача. — Амур форсировали в августе в том самом месте, где сейчас бронекатер установлен. Благовещенск был весь в дыму — «катюши» бомбили противоположный берег на протяжении нескольких дней. В Сахаляне нас китайцы встречали как родных. Худые все, бледные, в лохмотьях. Говорят, на них японцы испытывали химическое и бактериологическое оружие. Мы в городе долго не задержались — пошли на Айгуньский узел сопротивления.

Дороги были хорошие, а по обочинам то и дело встречались коробки с конфетами, галетами, другой провизией. Отвыкшие от сладостей солдаты поначалу пытались их подбирать, но вскоре выяснилось, что подобные находки смертельно опасны — японские мины-ловушки отличались особым коварством. Даже приказ пришел — ничего не брать с дорог.

На месте военные медики оперативно развернули полковой медицинский пункт. Почти сразу начали поступать раненые. Оперировали только тяжелых, остальных эвакуировали в Благовещенск.

— Двоих танкистов привезли, а у них руки буквально перемолоты. Кровь, грязь, кости — все вперемешку. Другой солдат без глаза, третьему ампутацию надо делать… — горько вздыхает Раиса Семеновна. — А мы ведь девчонки совсем. Даром, что врачи дипломированные. Бывает, и плачем над ранеными, потом выйдем под дождь, постоим, успокоимся и вновь за операционный стол. Мы, кажется, совсем не спали. Но и это не самое страшное. Военные медики постоянно подвергались смертельной опасности, даже находясь в тылу наших войск. Мою однокурсницу Клаву Саломатину, служившую в соседнем полку, и всех ее сослуживцев самураи буквально растерзали. Напали внезапно и вырезали почти 50 человек.

Японская жалость

Короткая война августа 45-го для Раисы Мишук растянулась на годы. Она хорошо помнит, как освобождали Цицикар, Мергень и другие города Китая. Как на обратном пути вдоль дороги валялись уже не конфеты, а многочисленные трупы японцев, объятые пламенем. Их сжигали на месте и сразу хоронили.

После подписания капитуляции Японии подразделение Раисы Семеновны было передано в ведение МВД. Настала пора охранять японских военнопленных, чей лагерь располагался в Хабаровском крае. Уже там произошло событие, перевернувшее всю жизнь нашей героини. Она вышла замуж за сослуживца и родила дочку. Ребенок рос в заботе и ласке, а счастливые родители пытались привыкать к мирной жизни.

Как-то приехала Раиса в гости к своей подружке, которая лечила японских военнопленных, а у нее печка вышла из строя. Наладить обогрев вызвался японец, как выяснилось — коммунист. В благодарность девчата напоили его чаем, разговорились. Помощник честно признался, что в советском плену живется неплохо — тепло, сухо, права человека соблюдаются, и кормят хорошо. И тут же «пожалел» хлебосольных хозяек. «Случись все с точностью до наоборот, и попади вы в японский плен, с вами бы не церемонились. В лучшем случае могли просто расстрелять», — честно сказал военнопленный.

Раисе Семеновне в следующем году стукнет 90, давно нет мужа, правнуки подрастают. Но ее до сих пор поминают добрым словом в городе Шимановске. Там наша героиня десять лет возглавляла Центральную районную больницу. А еще Раису Семеновну помнят в Китае, куда она неоднократно наведывалась уже после войны. Там медицина долгое время была в упадке, а в ряде провинций и вовсе оставалась недоступной роскошью. Помощь больным оказывали советские медики. Они выезжали по первому зову, ведь болезни и нужда не знают ни границ, ни расстояний.

Возрастная категория материалов: 18+