«Валюш, мне очень плохо…»

Накануне Следственный комитет России возбудил уголовное дело, однако не по доведению до самоубийства, как ожидали многие, а по статье «Убийство». Стоит отметить, что сами родные, в частности жена Вячеслава Сизова, которая дала несколько коротких комментариев центральным СМИ, не поддержала версию о доведении ее мужа до самоубийства его начальством. В то же время и близкие, и врачи НИИ Склифосовского опровергли официальное утверждение Генпрокуратуры о том, что в момент выстрела Вячеслав Викторович якобы был нетрезв, а причиной того, что он нередко в последнее время выпивал на рабочем месте, были проблемы личного плана. Поэтому, мол, жена и приходила к нему в тот день на работу рано утром.

Сама Валентина Сизова уверяет, что в их отношениях с мужем все было хорошо, а тот самый утренний визит объяснила просто: супруги в августе собирались в отпуск, планировали съездить и в Томск к дочери Елене, которая ждет ребенка. Надо было срочно обсудить вопросы, касающиеся поездки. А в беседе с депутатом Госдумы Александром Хинштейном она сообщила, что в телефонном разговоре, который произошел после двух часов дня, то есть буквально за час до рокового выстрела, Вячеслав Викторович вдруг сказал ей: «Валюш, мне очень плохо…»

Все пять дней, пока реаниматологи НИИ Склифосовского боролись за жизнь прокурора, Валентина Сизова не отходила от мужа, но чуда не произошло.

Следствие ведет «Человек и закон»

В этом деле много темных пятен и неясностей. Информация, обнародованная разными центральными средствами массовой информации, порой расходится, причем существенно.

И не только в том, куда же все-таки пустил пулю из табельного ПМ экс-прокурор — в рот или в висок?
Одни сообщают, что в день самоубийства Вячеслав Сизов был на летучке у своего шефа Юрия Чайки, где у него произошел жесткий разговор с одним из заместителей генпрокурора. Но о чем шла речь, никто не знает. Другие интернет-издания, в частности «Росбалт», ссылаясь на свои достоверные источники в Генпрокуратуре, уверяют, что никакого совещания «с разносом» не было. Сизов лишь несколько раз заходил к своему непосредственному начальнику — заместителю генпрокурора Виктору Гриню. Они о чем-то говорили тет-а-тет, а потом Сизов вернулся в свой рабочий кабинет — и прозвучал выстрел.

Свое независимое журналистское расследование чрезвычайного случая уже ведут наши столичные коллеги из известной программы Первого канала «Человек и закон». В подготовку телепередачи свою лепту внесли и журналисты АП. Мы помогли в поисках людей, которые могли что-то рассказать о работе Вячеслава Сизова в Приамурье.

Я удивилась, когда узнала, что за глаза Сизова называли «убийца прокуроров». «Да ваш Сизов куда ни приедет — в какой край или нацреспублику с «плановой проверкой», то вскоре там освобождают от должности кого-то из прокуроров, — объяснили коллеги из центральных СМИ. В ожидании его визита в очередной регион прокурорский корпус трясся, как осиновый лист.

Так было и в Башкирии, где начальник управления по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности, межнациональных отношениях и противодействии экстремизму рассматривал правомочность задержания четырех «блогеров» — ученых, публицистов, а также председателя Союза предпринимателей республики. В своих высказываниях в интернете они критиковали руководство республики за то, что откровенно разворовываются бюджетные деньги. Лояльные к президенту прокуроры усмотрели в этом экстремизм.

Не прошло и года после визита в Уфу бригады ГП, как президент Рахимов был вынужден покинуть свой пост. Вот откуда разговоры про башкирское эхо выстрела Сизова.

Обложили со всех сторон

И все-таки наиболее вероятной называется версия о том, что Сизов нажал на курок из-за давления, которое оказывалось на него со стороны руководства ГП в связи с «игорным делом» подмосковных прокуроров. Как сообщает «Росбалт», сразу несколько их источников отметили, что Сизов был лоялен к ФСБ РФ. Являлась ли такая лояльность просто позицией начальника управления или за ней крылось что другое, неизвестно.

В Генпрокуратуре полагают, что в ходе расследования игорного дела допускались серьезные нарушения законодательства. Заниматься проверкой этих фактов, в том числе изучать деятельность сотрудников ФСБ РФ, участвующих в расследовании в отношении представителей Мособлпрокуратуры, должен был как раз Сизов. «Он просто не мог нормально выполнять работу, проводить проверки, на него оказывалось колоссальное давление, которое шло не со стороны Генпрокуратуры. Какие рычаги при этом задействовались, можно только догадываться», — отметил один из источников агентства.

Фактически начальник управления оказался между двух огней. Освободиться от этой ситуации он не мог, поскольку был «обложен» обязательствами перед представителями ведомств. Неужели выстрел стал для Вячеслава Сизова единственным выходом?

Прощальные слова прозвучали, но недосказанность осталась: почему?! В воздухе витает множество и других вопросов, на которые, возможно, так и не найдутся ответы. Тайну своей смерти Вячеслав Сизов унес с собой.

Прокурор Сизов был несгибаем

Я давно планировала сделать интервью с Вячеславом Викторовичем под рубрикой «Кто где», рассказывающей о том, как сложилась судьба известных амурчан, которые уехали в другие страны или регионы России. И, собирая об экс-прокуроре Приамурья очерковое досье, узнала о нем много интересного.

Несгибаем, но понятен

Вячеслав Сизов как прокурор Амурской области принял участие в подготовке процесса по громкому делу организованного преступного сообщества. Мало кто знает, что он подвергался определенному давлению, но… все было сделано на уровне закона, который сам он никогда не нарушал.

Помню, как я брала у него очередное интервью. Встречу прокурор назначил в своем кабинете в воскресенье. Вячеслав Викторович рассказал, что недавно прилетел из Сибири, а жена с сыном еще едут поездом, завтра пойдет их встречать. Я спросила: «Почему не все вместе?» «Решили сэкономить семейный бюджет, — с улыбкой заметил собеседник. — Вы что, думаете, если я прокурор, то у меня денег много? Я живу, не нарушая закон. И так должны жить все».

Он требовал от подчиненных, чтобы любое обращение граждан рассматривалось строго в установленные законом сроки, а прокуроры вносили представления, невзирая на чины и звания, хоть главе района, хоть губернатору. Основания были: один строил себе хоромы за казенный счет, другие закупали топливо по завышенным ценам, из-за чего областной бюджет потерял миллионы рублей. Сизов всегда эти вещи держал на контроле, и его невозможно было попросить спустить какие-то вопросы на тормозах.

— Один высокопоставленный чиновник при мне пытался убедить прокурора области: «Вячеслав Викторович, вы поймите, закон несовершенный...». Сизов тогда ответил: «Не нравится закон — значит давайте работать в другом направлении: вносить коррективы, выступать с законодательной инициативой. Но пока он действует, надо его исполнять», — вспоминает предприниматель Олег Синельников, который сегодня живет в Москве. — Сизов как прокурор был несгибаем, но зато достаточно понятен. Не надо было ломать голову над тем, к кому с каким вопросом подойти и как «подмазать». Можно было прочитать закон, и было ясно, какую позицию займет наша прокуратура.

Не в дружбу, а в службу

В ГАИ Благовещенска до сих пор не забыли, как во время визита в Приамурье премьер-министра России Михаила Фрадкова в 2005 году произошло небольшое ЧП.

Неизвестный водитель на дорогой иномарке, настойчиво тесня машины сопровождения, пытался обогнать правительственный кортеж, который следовал из аэропорта по улице Калинина к «белому дому». На дороге возникла напряженная ситуация.

Как потом выяснилось, нарушившая скоростной режим движения машина принадлежала сотруднику прокуратуры, который к тому же был за рулем подшофе. Прокурор, естественно, не подозревал, что пытался обогнать самого премьера и сопровождающих его высокопоставленных чинов. А когда его потом остановили, по привычке сунул инспекторам «красную корочку». Но на этот раз она его не спасла.

— Самое обидное, что парень-то хороший, имел отличный послужной список. В прокуратуре был на хорошем счету, — рассказал АП один из бывших сотрудников полпредства ДФО. — Я лично знал этого человека и пытался ему помочь. Обратился к прокурору Амурской области, с которым мы тогда сотрудничали по разным направлениям. Попросил Вячеслава Викторовича: «Можно наказать парня за превышение скорости, но не увольнять? Все-таки ветеран боевых действий, кровью доказал преданность Родине, имеет краповый берет, правительственные награды, хороший следователь». Сизов ответил твердо: «При всем уважении я не могу оставить этого человека. Прокуратура — это орган, который надзирает за всеми. И тот, кто сам нарушает закон, в прокуратуре работать не может. Это мое решение».

Таковы были его подходы к делу. И он четко их соблюдал, несмотря на какие-то дружеские или человеческие отношения: служба есть служба.

Возрастная категория материалов: 18+