Пасечник с 25-летним стажем Александр Нехаев подходит к делу по-философски.Пасечник с 25-летним стажем Александр Нехаев подходит к делу по-философски.

Репортаж с пчелой на шее

Добраться до этой далекой таежной пасеки непросто, только уазик может проехать сквозь колючие тернии и грязь. К пчелиному царству КФХ «Нехаев» сквозь луговые цветы и душистые гречишные поля ведет проселочная дорога. Беспокойное жужжащее хозяйство охраняют три огромных кавказца: Бара, Тара и Барон. Однако медоносы не щадят своих верных стражей. Если овчарка жалобно заскулила, значит, получила очередной укус.

На лесной поляне около ста ульев. Есть среди них и двухэтажные домики, и прямоугольные, похожие на бабушкин сундук. Кругом роятся пчелы, гул стоит на всю округу. Из машины просто так не выйдешь. На нас надевают защитные маски. Шляпка с сеткой поможет уберечь голову, лицо и шею — самые уязвимые места.

— Девчонки, забегайте в летнюю кухню, — советует нам пасечник Александр Нехаев. — Пчелы сегодня агрессивные, хоть и дождя нет. Видать, они журналистов не любят. Меня уже штук пять за пальцы укусили. Я вас медовухой угощу. Да не бойтесь, раньше на Руси ею молодоженов поили.

После душистого хмельного напитка и интересной беседы с человеком, увлеченным своим делом, проникаешься особым уважением к злым насекомым.

— И вовсе они не злые, — успокаивает Александр Николаевич. — А вам будет приятно, если в дом ворвется грабитель и унесет месячный заработок? Пойдемте, поможете мне мед качать. Хоть рамку подержите. Кстати (пасечник смотрит на мою майку), пчелы красный цвет не различают. Загорелых девушек тоже не любят. Значит, не укусят.

Мед качаем впятером. Александр Николаевич и два его помощника — Сергей и Владимир — открывают улей, обкуривают его дымом. Затем вынимают рамку с сотами. «Если она на две трети запечатана, можно щеточкой сгонять пчел», — учат пасечники. Дальше рамку несут в медогонку и крутят барабан. Густая субстанция стекает по стенкам аппарата и льется в бидон. Вся работа ручная, как и тысячи лет назад. Блага цивилизации губительны для пчел.

Кстати, хозяин был прав, я отделалась лишь испугом. Когда держала трехкилограммовую рамку, одна из пчел залетела под майку и долго там копошилась, но не ужалила. А вот фотокору АП не повезло. Обитательница улика цапнула ее за палец. Аня махала руками, показывая мужчинам, как лучше принять выгодный для фотосъемки ракурс. К счастью, боль быстро прошла.

Бизнес для души

Первое знакомство с пчелами у Александра Нехаева произошло 25 лет назад. Сначала он завел три улика — для души и чтобы огород лучше опылялся. Пять лет назад подошел к делу профессионально.

— В пчеловодстве профессионалы те, у кого свыше полусотни уликов, — поделился опытом Александр Николаевич. — У кого меньше — любители. Пчел надо чувствовать, поэтому все делаю сам. Хоть и не бревна таскаю, но работа тяжелая. К сезону готовишься всю зиму. В конце марта — начале апреля выносим ульи из омшаника на улицу. На зимовку пчелы отправляются 10 ноября — на День милиции. Пчеловодство — наука тонкая. Бывает, что один день весь год кормит. Тут главное — успеть попасть в струю. Иначе все пойдет наперекосяк. Да и затратное это дело. Один улик стоит три тысячи рублей, столько же и его обитатели. Пасека на сто пчелиных домиков обойдется в миллион рублей. Поэтому из ста начинающих пасечников остается один. Но даже если этот бизнес станет совсем невыгодным, все равно буду им заниматься. Я как наркоман, без пчел уже жить не могу.

Бог в помощь

Даже спустя четверть века Александр считает, что знает о пчелах очень мало. Настолько загадочны эти существа. Зато, если по-настоящему изучить их уклад, можно увидеть человека насквозь.

— Все пчелы от бога, — рассказывает пасечник. — Если в деревне нет власти, но есть поп, все идут к нему. Если ни того ни другого — люди спешат к пчеловоду. Он видит жизнь изнутри. Вот у вас есть муж и две дочки, — присматривается ко мне Нехаев. — А вы, Анна, не замужем.

И прямо в точку. Хотелось бы узнать, кто я по жизни: трудовая пчела, которая через 35 дней погибает от работы, трутень или матка-царица, которая живет до 25 лет. Скорее всего, первое.

Поэтому на этой пасеке все как у людей. Есть и своя церковь. «Сюда сажаем неправильных пчел, которые делают неправильный мед. Пусть молятся и лучше работают», — шутит Александр Николаевич и достает из необычного храма иконку с ликами святых Савватия и Зосимы Соловецких. Это покровители русского пчеловодства. В народе говорится: «Пчелы роятся — Зосима и Савва веселятся».

Шашлыковый мед

Как говорит Нехаев, настоящий пасечник отвечает не только за базар, но и за мед. А вот перекупщик— ни за то, ни за другое. Поэтому из других регионов в область привозят и за бешеные деньги продают под видом целебного лакомства все что угодно, активно рекламируя продукт, которого в природе не существует.

К примеру, на иногородних распродажах встречается «Кедровый мед», хотя на этом хвойном дереве вместо цветов — шишки. На Кавказе существует «Шашлыковый мед». Неужели горные пчелы научились опылять мясо и собирают нектар в период цветения шашлыка? Зато стоит чужеродная субстанция 300—400 рублей за кг.Средняя цена килограмма меда по Архаре 150 — 200 рублей.

В Приамурье бывает липовый таежный, цветочный, гречишный и серпуховый мед.

— Последний, зеленого оттенка, может оставаться жидким и прозрачным до весны, — уточняет мастер своего дела. — И если вы в марте купите гречишный или цветочный жидкий мед, скорее всего, он перетоплен. Еще одна местная ценность — ранний липовый мед. Он идет вместе с амурским бархатом, ясенем и элеутерококком. Больше такого лакомства нет нигде, и оно по праву считается визитной карточкой Архаринского района. Говорят, наши пчелы и с лотоса берут мед. А эти цветы здесь растут везде.

Медовая статистика

526 тонн меда собрали амурчане в 2009 году, в 2010-м — 544 тонны. В этом году ожидается увеличение урожая. А вот количество пчел уменьшилось. В этом году пчеловоды недосчитались 16% пчелосемей. Согласно статистике, 1 января 2010 года было зарегистрировано 41 тысяча 435 пчелосемей. 1 января 2011-го — 34 тысячи 857 пчелосемей.

 

Кстати

Архаринский район самый пчеловодческий в Приамурье. При социализме здесь было три огромных совхоза: «Ерахтинский», «Грибовский« и «Кундурский». Каждый из них качал по 250 тонн полезного продукта за сезон. Сейчас остались лишь частные пасеки. Больших хозяйств здесь порядка десяти. За сезон они качают в среднем по 10 тонн. Правда, последнее время медовое дело стало возрождаться, а само лакомство — цениться. Но до прежних объемов еще как до луны пешком.