«В советское время перед журналистом, работающим за границей, возникала дилемма: полив или хвалеж».«В советское время перед журналистом, работающим за границей, возникала дилемма: полив или хвалеж».

Звезда отечественного экрана, побывавший более чем в 70 странах и на 5 земных континентах, вице-президент международной Евразийской академии телевидения и радио и главный судья амурского фестиваля «Профи» Кипрас Мажейка стал гостем  редакции АП. Это продолжение разговора с журналистом, начало — в номере за 7 декабря 2011 года.

Был трижды на грани гибели

— Когда в 90-е годы все бежали из России, вы вернулись назад. Хотя вам, Кипрас, жить за рубежом сам Бог велел: 5 лет в Алжире,  13 — в Брюсселе, большие связи, известность, двойное гражданство, наконец. Почему не остались в сытой Западной Европе? Ведь бельгийцы принимали вас за француза, и для  литовцев вы по-прежнему «свой».

— Я люблю Россию и считаю себя неотъемлемой частью русского народа, хотя во мне нет ни капли русской крови. У меня жена русская. Я говорю и мыслю на этом языке. Я здесь как рыба в воде. Чтобы жить в Европе или Америке, там надо родиться. А в Литве мне как-то тесновато, хотя очень и дорожу своей принадлежностью к ее народу. Я часто встречаю за границей «бывших». Они взахлеб рассказывают о том, как хорошо, счастливо и безопасно живут. При этом очень грустными глазами смотрят на тебя и спрашивают: «Ну, как там, у нас?» И кто вам сказал, что за бугром  «душа поет»? Возможно,  порядка там больше,  сытнее, но скучновато.  Кстати,  можно там и смерть свою найти.  Я три раза на чужбине был на грани гибели.

— Расскажите подробней…

— Первый раз это случилось в Алжире. Я не умел водить машину. Прошел обучение и стал осваивать езду во дворе, потом катался ночью по городу. Через пару недель  обнаглел и решил поехать в Аннабу за  500 километров от столицы. Потерял бдительность: пошел на двойной обгон и левым колесом выехал на обочину при скорости 140 км.  Машину, как в родео, несколько раз бросало в обе стороны под углом 45 градусов!   Мысленно окрестив себя «чудилой» и проклиная за беспечность, я вцепился в руль, что  меня и спасло. Через несколько секунд автомобиль приземлился на четыре колеса. После этого случая  закурил. И с лихачеством попрощался.  Второй случай произошел  во время дайвинга во Франции. Мы отправились на подводную рыбалку до восхода солнца. В «царстве Нептуна»   красота необыкновенная!  Я подстрелил хорошую кефалину и ската, увлекся муреной… Всплываю  и ничего не вижу —  туман. Куда плыть, неизвестно. Поднявшиеся волны сбили  одну ласту и маску. Наглотавшись воды, с ружьем в руке (выбрасывать жалко, дорого стоит), я решил экономить силы и вертеться на одном месте. Пока крутился минут 15—20, мелькнул свет, значит, недалеко шоссе. Я поплыл в эту сторону и вылез на скалистый  берег в трех  километрах от места, где погружался. Друзья со мной уже попрощались…

«Телекиллеры» второй древнейшей

—  Вернувшись в Москву,  вы попрощались с телевидением, славой и известностью. Почему?

— Когда я вернулся из Брюсселя, шел 1997 год. Изменилась страна, изменилось телевидение. Я ушел, потому что не хотел чистить сапоги «новым властителям душ » господам Березовскому и Гусинскому. С этой  незавидной ролью успешно справлялись  некоторые из  моих коллег помоложе, прозванные «телекиллерами» и « правдорубами». Своим участием в позорных «информационных войнах»  они  лишь  подтверждали  свою принадлежность   ко « второй древнейшей профессии», которую уже невозможно было отличить от «первой»… Я не уважаю перекрашенных журналистов:  был красный, стал белый.  Не подам руки иным театральным  режиссерам, разорвавшим партбилет и поджегшим его на глазах миллионной телеаудитории одной «сенсации» ради?   Есть у нас в цеху такие «борцы за свободу слова», которые раньше издавали брошюры и утверждали,  что США —  это страна, где властвуют одни  «некоронованные короли»,  эксплуатируется человек человеком, и снимали одни помойки. А сегодня  кричат  на каждом углу: «Какая хорошая  страна Америка, вот бы нам поучиться …». Нельзя так делать. Вдумчивый зритель  никогда не простит!

— Однако вы неплохо реализовали себя в другом качестве…

— К счастью,  не успел «забронзоветь»  и никогда не страдал « звездной болезнью». Я пошел работать замом генерального издательства «Воскресение». Мы печатали  книги и журналы. Я брал автобус, загружал его продукцией, собирал три бригады молодежи и  колесил по городам и весям нашей необъятной родины. Приходилось самому стоять за прилавком. На моем лице ведь не написано что я тот самый Кипрас Мажейка.  Заговаривал и зазывал людей, предлагал губернаторам приобщиться к той или иной акции. Выбивал деньги. Журналистика научила меня убеждать людей.  Помогало и знание психологии. Печатная продукция расходилась на ура. Из меня мог  получиться неплохой маркетолог. О моем коммерческом таланте узнал коллега по ТВ, тогдашний вице-губернатор Курской области   Александр Тихомиров, и предложил: «Кипрас, я тебя уважаю, если ты способен продавать книги на нашем рынке, значит, можешь стать моим заместителем. Меня на днях назначают министром  печати и информации Московской области. Ты хочешь быть моим замом?»  «Конечно, — без тени сомнения ответил я». Затем стал помощником заместителя председателя Госдумы. Получил ранг государственного советника РФ. Шесть лет работал в Совете Федерации и возглавлял  секцию СМИ Экспертного совета. А сегодня  прекрасно себя чувствую в педагогике, преподаю в ряде  весьма престижных московских вузов, включая  МГУ.  В планах написать и свою книгу. Накопленного жизненного материала, полагаю, хватит.

Я счастливчик

— Вы считаете себя счастливым человеком?

— Я счастливчик (смеется). Я жил на смене четырех эпох!  Мне было 6 лет,  когда умер Сталин. Выли сирены, плакали родители: «Умер кормчий, что  с нами будет?». Затем хрущевская оттепель, брежневский «стабилизец», горбачевская  «катастройка»,  эпоха дикого капитализма. Я никогда не мечтал, что когда-нибудь попаду в Буэнос-Айрес, да еще в  гости к Лолите Торрес !!!  Будучи пацаном смотрел фильмы с ее участием. В  знойную аргентинку было влюблено все мужское население страны, в том числе и я. Разве мог я представить, что через много лет мы с кумиром детства будем пить белое вино, говорить о жизни. И прекрасная женщина исполнит лично для меня  свои песни.  Я брал интервью у молодой Уитни Хьюстон. Не спасовал перед « злейшим врагом СССР»  Збигневом Бжезинским. Во время конференции в Копенгагене я нагло вытащил из буфета одного из самых влиятельных представителей политической элиты США. С кем я только не общался: Генри Киссинджер, Вилли Брандт, Маргарет Тэтчер, Франсуа Миттеран, Жак Дэлор, Тургут Озал, Биньямин Нетаньяху, Муаммар Каддафи…  Некоторых уже нет в живых.

— На ваш взгляд, какая из прожитых эпох была самой счастливой для нашей страны?

— В плане морального ощущения идеальной, на мой взгляд, была, как ни странно,  эпоха «брежневского застоя». Наша страна считалась великой державой, Советская  армия представляла реальную угрозу  для Западной Европы. Нас побаивались, может, не любили, но  уважали. Это факт. У людей была вера в завтрашний день. Когда я представлялся  в Бельгии советским журналистом, на меня смотрели как на марсианина. Приходилось  доказывать этим людям, что у меня не четыре ноги и две головы, я такой же, как и они.

— Кипрас, вы верите в судьбу?

—  Пытаетесь заглянуть прямо в душу?  Ну что ж, я давно не атеист. Глубоко верю, что есть никому из землян  неведомые силы, которые сохраняют тебя для какой-то цели. Не раз в этом убеждался. Хотя сам и крещен католиком, всегда ставлю свечу в Богоявленском соборе возле иконы «Вера, Надежда, Любовь и мать их София». Кстати, это имя моей  бабули, прожившей  95 лет и воспитавшей меня.  Эту икону выбрал сам. Я благодарю Господа за то, что он дает мне и моим близким, любимым людям  силы и здоровье. Еще один ритуал: когда самолет взлетает, я всегда перекрещиваюсь. Воздух не среда обитания человека, и я  уже попадаю под власть Всевышнего. Если он захочет, я сяду. Нет — упаду. В арабских странах  говорят: «Иншаллах!» Если Аллах захочет.

— Вас можно чем-то удивить?

— Не перестаю удивляться жизни до сих пор. В последние годы много путешествую по России и за ее пределами.  Открыл для себя новые неизведанные уголки: Белгород, Махачкалу, Ижевск, Новосибирск,  солнечную Амурскую область, чудесную Алма-Ату. Весной собираюсь в регионы Крайнего Севера.  Над моей кроватью  висит бумажная карта мира. Каждый раз, когда я откуда-нибудь возвращаюсь, вкалываю булавку в новую географическую точку.  Пока карта не будет полностью исколота, я не успокоюсь. Удивляют и люди. Как-то в глубинке Восточной Сибири я познакомился с  деревенским учителем. Он мне, человеку, который   13 лет прожил в Западной Европе, с упоением рассказывал о репертуарах парижских театров. Причем сам ни разу не был за границей! Вот это типичный русский интеллигент. А что мы вообще знаем о таких вот «самородках»? Как эти «краснокнижники» могли  сохраниться в эпоху разнузданной агрессии, «гламура» и стимуляции низменных инстинктов на отечественном телеэкране?

В шатре у диктатора

Кипрас Мажейка  был знаком  с лидером Ливии Муаммаром Каддафи.  Их встреча произошла  в 1979 году на праздновании десятилетия революции. Чтобы попасть в царство Джамахирии (народовластия), Кипрасу нужно было доказать щепетильному диктатору, что он самый известный  журналист в СССР, первая звезда ТВ. Иначе путь закрыт, вторых и третьих тщеславное государство в свои объятия не пускало.

— Из Алжира в Триполи я летел один в салоне «боинга», — вспоминает Кипрас. — С собой взял камеру «Красногорск-3».  Ею можно гвозди в стену забивать. Час меня проверяли в аэропорту, потом привезли в шикарный номер гостиницы. В подарок вручили золотом тисненый  Коран на пергаменте и набор ручек «паркер» с брошюрами о достижениях страны.   Если в аэропорту у иностранца обнаружили хотя бы бутылку пива, то в лучшем случае его отправили этим же самолетом обратно. В худшем — в тюрьму. 

Утром всех журналистов подняли  и после завтрака  отправили на самолете в Бенгази. Там шел грандиозный военный парад. Тысяча танков, бронемашин и другой военной техники. И это в течение двух часов! В небе самолеты всех классов. С трибуны объявляют: «Такой техникой обладает только Ливия и страна-производитель». Причем СССР не называют. Отношения с нами были двойственные. После этого всех пригласили на пресс-конференцию. Муаммар Каддафи принимал  журналистов в шатре на военной базе неподалеку от Триполи. Подъехал к нему на белом коне   в темных очках, как у Муссолини. На каверзные вопросы  не отвечал, делал вид, что не услышал. Его пресс-секретарь указывал, кого необходимо спросить.

Кстати, любовь Каддафи к шатрам была просто анекдотической. Он везде и всюду таскал их за собой, даже когда выезжал из Ливии. И на территории Кремля вождь жил в шатре. К нему в гости заглянул Президент РФ  Дмитрий Медведев вместе с гастролирующей в Москве Мирей Матье.

За десять лет правления Каддафи Ливия превратилась в достаточно процветающее арабское государство. Народ жил вполне достойно.  Правитель построил сеть вузов, за парту сели мусульманские девушки. В грандиозных проектах диктатора было  построение опреснительной установки морской воды, перекрытие лесной полосой пустыни Сахара. Были  проложены хорошие дороги и выстроены новые жилые кварталы.

О «джинсе», деньгах и убийстве Листьева

Одним из первых, кто стал на советском ТВ «гнать джинсу» (косвенную рекламу), был Кипрас Мажейка. Денег он, правда, за это не получал «Я брал борзыми щенками, — шутит Кипрас и уточняет,  — полетами».  Бесплатные авиабилеты  отрабатывали  по полной. Летали в разные страны, многое повидали, но и работали на износ. «Как-то в Сингапуре оператор Витя Галочкин  взмолился, мол, отпусти  меня на часок, магнитофон хочу домой купить». А рекламные купоны стало собирать поколение, пришедшее нам  на смену. Создавались новые ТВ компании, вроде «ВИД». Раскрученные рейтинговые  передачи словно магнитом притягивали « золотой дождь». Пришедшие нам на смену ребята, очень ушлые, кинулись в «телебизнес»  с жадностью детей, опоздавших на праздник. Закончился передел  рекламного рынка « Общественного ТВ» убийством его  гендиректора Влада Листьева.   Влад сделал большую ошибку. Не надо было талантливому журналисту становиться чиновником и заниматься коммерческими вопросами. Неужели в 90-е годы он не понимал, что за лакомый кусок будут бороться такие киты, как Березовский?  Кстати, стоит прочесть недавно вышедшую книгу Анатолия Лысенко «ТВ живьем и в записи». Там много пикантных деталей… обо всех и вся в нашем телевизионном цеху.