«Когда мы выезжаем за пределы монастыря, обычно ходим в светской одежде, чтобы не выделяться».«Когда мы выезжаем за пределы монастыря, обычно ходим в светской одежде, чтобы не выделяться».

АКЦЕНТ НА ОБЩЕНИЕ

— Матушка Даниила, в Приамурье есть два женских монастыря — в Зее и Тынде, но игуменьи у нас еще не было. Вам не страшно браться за такое серьезное дело?

— Страшно — немного не то слово, монашествующие знают, что на все дела дает силы и разум Господь. Своими силами с делами такого масштаба справиться невозможно. Никогда не знаешь, как это будет осуществлено. Ты просто живешь сегодняшним днем, решаешь маленькие посильные задачи. И постепенно все это воплощается во что-то большое. В течение 17 лет я была свидетелем, как это происходит, — малыми шагами создавался наш Покрово-Тервенический монастырь в Ленинградской области. Так что, даст Бог, и здесь все получится. А планы у владыки Лукиана большие и интересные. 

— Что вы собираетесь изменить?

— Акцент в деятельности Богородично-Албазинского монастыря будет сделан на открытость и общение. Будем приглашать молодежь потрудиться в монастыре, будем общаться, обязательно откроем свой сайт. Людям надо больше рассказывать о Боге, и это сегодня — миссия монастыря. У нас будут организованы мастерские: столярная, художественная, иконописная, скульптурная. Пока не могу точно сказать, где именно, возможно, не в самой Зее, а ближе к Благовещенску. 

Хочется воплотить все лучшие наработки, которых удалось достичь в Петербурге. Конечно, после Петербурга, его храмов и монастырей, с тем, что я вижу здесь, разница большая. Но верится, что все это поправимо и восполнимо. Самое основное — здесь живут люди, которыми это востребовано. В том же Петербурге много старинных действующих храмов, а на службе несколько человек. Зато в Благовещенске в кафедральном соборе, где я была утром на акафисте Албазинской иконе Божией Матери, в семь утра был полный храм людей. 

— Вы не просто монахиня, вы еще и иконописец. Где вы этому учились?

— По образованию я дизайнер, окончила Санкт-Петербургское художественное училище имени Рериха, после него я ушла в монастырь и уже там училась иконописи. У нас появилась иконописная мастерская со своими наработками, со своим опытом. Много храмов строится сегодня, и новые иконы постоянно нужны. Кроме того, канонизируются новые святые, их образы тоже нужно писать. 

ТРУДНАЯ ДОРОГА К БОГУ

— Расскажите о себе — что вас привело в монастырь, в каком возрасте вы приняли монашеский постриг?

— В конце обучения в художественном училище, еще в студенческие годы, у меня проснулся интерес к духовной жизни, к христианству, начались поиски смысла жизни, истинной духовности. Все это привело к православной церкви. Эти поиски совпали со знакомством с владыкой Лукианом, тогда он был молодым иеромонахом и открывал новый храм на окраине Петербурга. Как в Благовещенске храм Веры, Надежды и Любови создается на базе бывшего клуба железнодорожников, точно так же 20 лет назад владыка Лукиан нашел на окраине Петербурга заброшенный особняк, который готовился под снос. И мы его превратили в храм Веры, Надежды и Любови. Это был первый храм, где началась моя церковная жизнь. При храме было создано сестричество, начались субботники, мы выезжали в будущий монастырь помогать на сельхозработах. И постепенно родилось желание посвятить жизнь монашескому деланию.

— У вас семья была верующая? Родители поддержали ваше решение?

— Семья у меня обычная, мои близкие — прекрасные люди, но совершенно не церковные. Они доброжелательно относились к церкви, но заходили туда очень редко. Родители приняли мой выбор, хотя переживаний и волнений — как это будет, ведь это что-то незнакомое, — было достаточно. Но они не ставили мне преград, дали свободу воли. И в 23 года я приняла постриг. Друзья к тому времени тоже были из церковного круга, и они меня поддержали. Но нельзя сказать, что человек, уходя в монастырь, обрубает корни или сжигает мосты. Монастырь — это логичное продолжение его устремлений. Человек не отказывается от каких-то благ, он просто предпочитает большие блага меньшим. По аналогии с тем, что бывшее драгоценностью в детском саду не представляет ценности в зрелом возрасте. 

— Жизнь в монастыре и миру очень отличается, вам не тяжело было привыкать к монастырскому уставу?

— Не тяжело. Это тоже шло постепенно. Если человек монастырского склада, он в монастыре чувствует себя очень комфортно, как бы ни тяжелы были бытовые условия. Мы прошли в Покрово-Тервеническом монастыре многое: и морозы, и зимы в фанерных бараках с буржуйками, и работу в полях-огородах. И кирпичи разгружали, когда строились корпуса. 

— То есть монастырь — это прежде всего тяжкий труд?

— Это нормальный труд. Это жизнь, которая требует от человека напряжения всех его способностей и возможностей. В монастыре человек живет в полную силу. Нас часто спрашивают: а не скучно ли вам в монастыре? Кто знает монастырскую жизнь — на это просто смеются. В монастыре действительно жизнь бьет ключом. Там открываются все стороны человека, открывается масса талантов и слабостей. Это дает возможность лучше узнавать себя и бороться со своими слабостями и побеждать их. 

— А обратная дорога есть?

— Чтобы проверить себя, существует время подготовки, время послушничества. Стандартный срок — три года, но все индивидуально, у кого-то этот срок может быть и 10 лет. Главное — чтобы человек определился, действительно ли он этого хочет. Если послушник понял, что раньше он смотрел на жизнь в монастыре сквозь розовые очки, это тоже хорошо. Он откидывает фантазии, возвращается в мир, создает семью и тоже живет полноценной жизнью. Но если человек уже дал обеты, он не может их нарушить. 

МУЛЬТФИЛЬМЫ ДЛЯ МАТУШЕК

— В каком возрасте приходят в монастырь?

— Приходят в разном, но чаще задерживаются люди в возрасте 25—30 лет. Это самый оптимальный возраст, когда человек уже определился, когда ушли юношеские порывы и фантазии. 

— Почему люди идут в монастырь? От несчастной любви или чтобы на время где-то укрыться от житейских невзгод? Какие мотивы ими движут?

— Уход в обитель от несчастной любви, от трудностей, для покоя души — это мифы, которые были созданы антицерковной пропагандой. Это карикатуры на церковность и монашество. В монастырь уходят только от радости, с горя никто не уходит. Кто хочет спрятаться от житейских проблем, от неустроенности, от неумения жить в миру, те разочаровываются и уходят обратно. В монастырь идут те, кто встречает в жизни Бога и понимает, что ничего дороже этого нет и быть не может. Можно служить Богу и в семейной жизни, есть масса примеров. Но семейная жизнь требует бытовой заботы, а монашествующие имеют больше возможностей посвящать свои силы общению с Богом. 

— Как протекает жизнь в обители — во сколько встаете, чем занимаетесь?

— Могу поделиться только опытом жизни в Покрово-Тервеническом монастыре, потому что знаю ее досконально. У нас очень четкий распорядок дня. Ежедневно в 6 часов начинается молитвенное правило — полтора часа читаются молитвы. После правила завтрак, и матушки расходятся по своим послушаниям, то есть на работы. В половине первого обед, затем час отдыха. Потом продолжаются работы, в 18.30 ужин, затем полуторачасовое вечернее молитвенное правило и сон. Это жесткий график, но он не угнетает, он задает ритм жизни, не позволяет расслабляться. 

— Техническими новинками пользуетесь? У вас есть сотовые телефоны, телевизор?

— Телефоны — обязательно, потому что территория монастыря большая, чтоб друг друга найти — не набегаешься. Телевизор не смотрим — не хочется, да и некогда. Но у нас есть комната для видеопросмотров, есть большой телевизор, плеер и видеотека. Есть подборка духовных документальных фильмов — про святые места, про святых подвижников, и есть хорошая подборка старых советских фильмов — чистых, добрых, мудрых. Есть и мультфильмы, матушки их очень любят. 

— У вас есть любимая икона?

— Есть, это особо почитаемая в нашем монастыре Тервеническая икона Божией Матери. Перед этим образом прошла вся моя монашеская жизнь. Но у меня к любому священному изображению чувства похожие, сколько бы ни было икон, Богородица одна. 

— Албазинская икона для вас родной не стала?

— Это удивительная икона, когда я впервые с ней встретилась, было чувство — как домой приехала. Удивительный образ.

ВМЕСТО СПОРТА — БОЛЬШОЕ ХОЗЯЙСТВО 

— Как вы узнаете новости?

— За новостями следим, о событиях нас оповещают друзья, мы всегда в курсе основных новостей. Необязательно для этого каждый день смотреть телевизор или висеть в интернете. 

— Как вы отдыхаете, занимаетесь ли спортом?

— Формы отдыха разнообразные — книги, общение, прогулки. В качестве спорта — большое хозяйство. Заготовка дров, окучивание картошки, уход за коровами — сплошная физкультура. 

— Можно ли монахиням покидать обитель — на день рожденья членов семьи съездить или на вечер встречи выпускников?  

— Поездки к родным происходят с благословения настоятельницы, у каждого человека индивидуальная ситуация. Могут дать отпуск одну-две недельки, чтобы побыть с родными. Или, если сложная ситуация в семье, кто-то болен из родных и нуждается в помощи, настоятельница всегда идет навстречу.

Кстати, монахиня Даниила (Мясникова) — еще и архитектор, она уже успела создать проекты двух будущих храмов. Один появится рядом с реабилитационным центром в селе Среднебелом Ивановского района, второй на территории Амурского медицинского колледжа.

Возрастная категория материалов: 18+