Единственному в Приамурье предприятию по изготовлению древесного угля не хватает рабочих рук и сырья

С первой попытки найти цеха, где заготавливают древесный уголь, нелегко — производственные помещения спрятались в глухой тайге на подъезде к Талакану. И только клубящийся белый дым из стоящих на земле печей может подсказать, что именно здесь дерево превращается в уголь.

— У нас тут и медведи ходят, и кабан огород любит потоптать, — улыбается предприниматель Александр Кристьев. — Когда сюда приехали, ничего не было. Начинали все с самого нуля: и электричество сюда сами тянули, и дорогу прокладывали.

— Как китайцы, живем и работаем в одном месте, — вздыхает его супруга Нина.

Молодые люди начали семейный бизнес в 2008 году. По сути, они стали первооткрывателями в этой сфере — учиться в Амурской области производству древесного угля было не у кого.

— Помогли нам в этом наши братья — китайцы, — вспоминают супруги. — На самом деле в Китае использование древесного угля очень распространено испокон веков, они и еду готовят на нем. А для нашего региона это тогда было ноу-хау. Выписали специалистов из соседней страны, всему учились у них: какие должны быть печки, каким должен быть запах и цвет дыма. Бывало и так: откроешь печь — а там не уголь, а зола. Но постепенно научились. Наше преимущество было в том, что изначально мы заключили договор с компанией, которая занимается распространением нашей продукции. Товар уходит по всей области и за ее пределы — в Приморье, Якутск. Постепенно наш древесный уголь стал пользоваться популярностью, люди распробовали, что это удобно и просто.

Как пояснили бизнесмены, древесный уголь они изготавливают кустарным способом — с помощью кирпичных печей. Сейчас в мире немало современных технологий, например уголь готовят с помощью металлических агрегатов, которые при желании можно перемещать с места на место. Главное отличие кустарного способа — время.

Если в металлических печах уголь готовится за двое суток, то при кустарном способе производства томление может занимать около двух недель.

— Первые два года мы фактически были монополистами, — говорит Нина Игоревна. — В магазинах был только наш уголь. Понемногу развивались, начали получать прибыль. Но с каждым годом становится все больше проблем. Самая главная — сырье.

Казалось бы, какие могут быть проблемы в тайге, где куда ни глянь — сырье. Но с каждым годом добыть лес в лесу становится все сложнее.

— Дело в том, что для нашего производства не нужен деловой лес, — поясняют производители, — нам подходит так называемый дровяной — фактически это неликвид. Такой лес после заготовки чаще всего просто сжигают, чтобы очистить деляну. Изначально мы покупали сырье у местных поставщиков. Однако за пять лет его стоимость для нас выросла на 100 процентов. Представляете?! И мы думаем, что дело не в экономическом кризисе. Просто тем, кто может продать нам сырье, хочется побольше заработать. Некоторые предприятия согласны на то, чтобы дерево просто гнило, лишь бы не продать нам по той стоимости, которую мы предлагаем.

Производители угля начали искать варианты. Один из них — использовать никому не нужный лес. Это топляк, которого очень много в Бурейском водохранилище. Однако забрать эти бревна Кристьевы не могут.

— Мы выходили на предприятие, которое занимается очисткой водохранилища, с разными предложениями. Просили официально заключить с нами договор: абсолютно бесплатно своей техникой убирали бы ненужный топляк и утилизировали его — нам выгодно, а заодно и водохранилище чистим. Но нам отказали. Мы предложили вывозить эти деревья за плату — нас заверили, что это коррупция. В итоге этот топляк плавает в водохранилище и штабелями лежит по берегам никому не нужный. Как та собака на сене — ни себе, ни людям, — констатируют бурейские производители.

Кристьевы провели «разведку» — может, удастся договориться насчет леса, который попадает в зону затопления строящейся Нижне-Бурейской ГЭС? Однако просто попасть на прием, чтобы расставить все точки над «i», практически невозможно. Скорее всего, предполагают производители, этот лес также не достанется тем, кому он мог бы пригодиться. Как на словах пояснили Александру Николаевичу, все вопросы по поводу амурских гидроэлектростанций решаются в Москве, и даже местная администрация не может повлиять на это.

— Все хотят делать на лесе очень большие деньги. Везут его в Китай, повышают цены несколько раз в год. А мы готовы платить за неликвидную древесину, остатки. У поставщиков это в голове не укладывается — как это так?! Вот и ломят нам цены, — высказывают свое мнение бизнесмены.

Из-за постоянно растущих запросов поставщиков предприниматели были вынуждены сами заняться заготовкой леса. Хотя экономически это невыгодно: для производства древесного угля не нужны большие объемы лесозаготовки, да и деловой лес, который может оказаться на деляне, толкать в печь просто жестоко.

— Процесс очень сложный и долгий: берем в аренду деляну, начинаем заготовку. Еще неизвестно, что за место тебе попадется: однажды заехали в тайгу, а там ни деревца — пустая поляна. Конечно, нужен надежный поставщик, с которым мы заключили бы долгосрочный договор по разумным ценам, — уверен Александр Николаевич.

Однако, несмотря на все трудности, бизнесмены строят планы на будущее.

— Планируем автоматизировать процесс фасовки готового угля, — делится перспективами Александр Кристьев. — Сейчас это делается вручную. На сегодня есть разные варианты автоматизированного оборудования: комплексы, которые просто фасуют уголь по пакетам, есть более сложные — с процессом дробления и сортировки. Кроме того, в этом году мы достраиваем склад готовой продукции. Так что надежды на будущее мы не теряем и ищем способы, чтобы удешевить себестоимость продукции и остаться конкурентоспособными. Хотелось работать с розничными сетями напрямую, без посредников — это тоже могло бы снизить стоимость товара на прилавках.

Бизнесмены хранят тайну уникального производства

Еще одна проблема, которая встала перед производителями: в нашей области не найти хороших специалистов. Мало того — днем с огнем не сыскать просто надежных рабочих рук.

— Хочется, чтобы работник не пил, курил в меру и просто был ответственным, — признается Александр Кристьев. — Я готов платить такому работнику хорошую заработную плату. Вот узнал, что беженцы приехали с Украины, и предложил сразу жилье и работу. Но на самом деле довериться просто некому. Поэтому и привязаны мы к этому месту — не оставишь же производство без присмотра.

Осторожно относиться к людям научила супружескую пару сама жизнь: как рассказала Нина Игоревна, желающих заполучить тайну их бизнеса хоть отбавляй. Поэтому никому, в том числе нам, предприниматели не раскрыли суть технологии производства.

— С кем ни поведешь разговор, все начинают спрашивать: а как вы делаете? Наверное, сами хотят попробовать. А нами производство выстрадано, все сами своими руками создавали, — не сдерживает эмоций Нина Игоревна. — Когда мы начинали работу шесть лет назад, конкуренции фактически не было. Буквально два года назад на амурском рынке появился товар производителей из Сибири и запада страны. Нужно сказать, что конкурентная борьба сейчас жесткая: привозной товар начал перебивать нам цену. За качество своей продукции мы можем поручиться полностью: наш товар сертифицированный. Нередко производители используют хвойный лес для изготовления угля — он отличается по своим свойствам. Главное отличие нашего угля — он березовый, это уголь самого высокого качества. Он быстро разгорается и долго горит.

Возрастная категория материалов: 18+