• Фото: Сергей Лазовский

— Кирилл, здравствуйте, вы впервые в Благовещенске? Чем запомнится город?

— Дальний Восток — это моя самая дальняя точка, дальше я еще не забирался. А Благовещенск удивил солнечной и теплой погодой.  Я думал, что над Амуром тучи ходят хмуро. А их здесь совсем нет. Такая приятная осень, ровный степной ландшафт, как на юге. Люди приветливые, зритель душевный. И в Благовещенске, и в Углегорске нас очень хорошо принимали.

—  Вы из театральной семьи, родители — актеры театра имени Станиславского. Наверное, любовь к сцене с детства прививали?

—Да не было никакой театральной прививки. Была острая необходимость — не с кем было оставить малыша, поэтому меня приводили в театр. Не могу сказать, что я с детства болел театром. Никакого трепета перед ним не испытывал. Это была обычная среда. Я, кстати, никогда не хотел быть актером. Родители это понимали и давали мне полную свободу выбора. Так что у меня было счастливое детство. Я поступил на художника-технолога и, отучившись два курса, решил все-таки стать артистом.

— Известность пришла к вам не сразу?

— Более-менее узнаваемым я стал в 35 лет. Но я не сетую: в этой профессии можно состояться во сколько угодно. Мне уже за сорок, но по сравнению с Зельдиным я еще ребенок.  Наша профессия очень зависима от обстоятельств и цепи случайностей. Я вот случайно попал на пробы сериала о 30-летних, о них мне рассказала моя знакомая. До этого были незначительные работы в кино. То есть я стал востребован лишь как герой среднего возраста. Мне 43, и, как говорят, жизнь только начинается. Многие актеры, которые долго не снимаются, сетуют на невезение, но дело не только в этом. Многое зависит от твоего таланта и мастерства.  Человек должен быть интересен в кадре. Если этого нет, никакое везение или деньги не помогут. Хотя считается, что золотое игровое время — 20—30 лет.  Когда молодой — есть драйв, но нет опыта. А вот к 30 годам твое умение играть соединяется с твоим опытом.

— Ну а если бы не пошли в актеры, чем бы занимались?

— Делал бы что-нибудь своими руками, хотя я ленивый и руки у меня кривые.

— Кирилл, несмотря на свою востребованность, вы уходите из театра «Школа драматического искусства», где вы прослужили много лет. Почему?

— Устал за 18 лет. Чувствую, надо менять что-то в своей жизни. Если тебя начинает что-то раздражать, значит, надо уходить, искать другое место. Главный враг театрального коллектива — это амбиции. Особенно нереализованные амбиции. Когда ты с этим сталкиваешься, то уже не можешь нормально работать и творить.

— И какие варианты рассматриваете?

— Пока свободное плавание и кино. Но, может, появится и другой театр.

— Над какими образами сейчас работаете?

— Встал на медико-социальную стезю, играю врача-педиатра в проекте «Клиника усыновления». В «Тесте» были новорожденные, здесь — сироты. Съемки только закончились, шли в Москве и Ярославле. Многосерийный фильм покажут на «Первом». Ну а на «Домашнем» идет мелодрама «Двойная сплошная».

— Вы были очень убедительны в роли неонатолога Лазарева в телесериале «Тест на беременность». Много пришлось профессиональных медицинских терминов выучить? А главное — не страшно ли было брать на руки новорожденных детишек?

— К счастью, детишки были частью пластмассовые, частью живые. Но лексики пришлось выучить много. Главное, произносить незнакомые доселе слова правильно, уверенно, чтобы создалась иллюзия, что ты все это знаешь. Вот там я и понял, что дистанция от меня до врача очень большая. Стал больше ценить и уважать эту профессию. Конечно, испытывал страх, когда на руки приходилось брать живых детишек. Мало того, что этот кричащий комочек надо взять правильно, так еще перед тобой  задача стоит  в кадр с ним попасть с первого раза, без дублей.

— В родзале при настоящих родах бывать приходилось?

— Бог миловал, не довелось. А зачем? Если я вдруг буду играть патологоанатома, так мне что, в морг на вскрытие надо идти?

— А больше понимать женщин начали? 

— Нет, в этом вопросе не продвинулся ни на шаг.

— Будет ли продолжение у этого сериала? Так хочется, чтобы ваш герой женился на Бахметьевой.

— Второй сезон уже пишется. Но о свадьбе или каких-то близких отношениях с Бахметьевой речь не идет.

— Кирилл, вас, в отличие от коллег, никогда не увидишь в различных телепроектах…

— Я от всего этого отказываюсь мне не интересно. Мне не интересно кататься на коньках, бегать эстафеты, танцевать, плавать, готовить. Я не понимаю, почему я должен этим заниматься? Мне не интересен разный пиар. Хотя для многих это уже стало частью профессии. Моя профессия — играть в театре и сниматься в кино, мне это интересно. А все остальное — шелуха и закрытая тема. Когда я немного приоткрыл дверь под названием «личная жизнь», в нее тут же стали ломиться. Поэтому я перестал ее открывать. Это моя тайна за семью печатями. Вам я скажу: у меня все хорошо и на работе, и дома. Я такой же человек, как все остальные: спокойно гуляю с собаками два раза в день, хожу по магазинам, езжу в метро, сливаясь с толпой, благодаря своей теленеузнаваемости нормально живу. Не люблю тусовки и не хожу на различные сборища. Мне мои коллеги интересны и симпатичны поодиночке. Но когда они собираются скопом, мне так и хочется с этого мероприятия свинтить. Я бы хорошо посидел с друзьями вдвоем, втроем, не более.  Но сидеть в обществе нереализованных и реализованных самолюбий — не для меня. Мне даже по звездной дорожке пройтись в тягость, да и не в чем. Когда узнал, что придется все же пройтись, пошел покупать строгий костюм и рубашку. В обычной жизни я такое не ношу: все джинсы да джемпера.

Блицопрос

— Ваш любимый автор?

— У меня нет любимых писателей, но есть несколько любимых романов. Это «Сто лет одиночества» Маркеса, «Доктор Живаго» Пастернака, «Жизнь Арсеньева» Бунина, «Герой нашего времени» Лермонтова. «Герой нашего времени» — это вообще великий роман, недооцененный ни современниками Лермонтова, ни потомками.

— Вы внешне подходите для роли Печорина. Не доводилось играть этого героя?

Мне предлагали в театре роль Печорина, но я не решился. Не мог представить, что получится на выходе. Поэтому не хотел рисковать любимым персонажем, брать на себя такую ответственность.

— Кто ваши любимые режиссеры?

Андрей Звягинцев, Сергей Соловьев, Карен Шахназаров, Михаил Вайнберг, Александр Павловский, Николай Хомерики. Мне повезло, я снимался у Вайнберга и Хомерики.

 — У вас есть домашние животные?

У меня живут собака и две кошки, обычной «дворянской» породы. Один котик взят с помойки, другого нашли у метро. Собака тоже приблудилась. Животные — это большая зависимость, ты не можешь надолго уехать, необходимо два раза в день собаку выгуливать. Но от них такая отдача!  Человек, у которого никогда не было кота или собаки, что-то важное упускает в этой жизни.

— Чем любите заниматься в свободное время?

Я домосед. Люблю читать, на диване лежать, проводить время с семьей. А вот на спорт меня не хватает.

— Вы уверенный человек?

Скорее, сомневающийся, но с иронией. Ирония — это серьезная вещь и в жизни, и в театре.  Когда уходит ирония, спектакль не получается. Он становится скучным и тяжеловесным.

Возрастная категория материалов: 18+