«Ракурс» Андрея Анохина. Как сесть в автобус и никого не взорвать

Фото: gusev-online.ru

Пояс шахида

Я сегодня немного проспал, пешком не пошел. Дабы успеть на работу, решил воспользоваться автобусом. До остановки оставалось добрых сто метров, когда мой номер тронулся в дорогу без меня. Бежал за ним, словно за уходящим поездом. В отчаянии махнул рукой, но в данном случае жест скорее безнадежный.

Когда автобус выходит из остановочного кармана на проезжую часть, водителя больше интересуют обгоняющие машины. Он смотрит в зеркало заднего вида со своей стороны. Опоздавшие пассажиры в такие моменты вне поля его зрения. Он может видеть их разве что затылком.

И тем не менее чудо произошло. Спустя десять метров мой номер вновь остановился и поприветствовал открытой дверью.

— Спасибо! — выпалил я, заскакивая в набитый людьми салон.

— Поехали! — дал газу мой спаситель.

Едем. Люди входят и выходят. Рюкзак за спиной всем мешает, поэтому в автобусе я всегда перевешиваю его на грудь. Причем рюкзак у меня своеобразный, весь в карманах.

— На пояс шахида похоже, — косится водитель на мой рюкзак. — Взрывать меня будешь?

— Не сейчас. Мне еще доехать надо…

— Не вопрос. Сделаем в лучшем виде…

Девушка передо мной протягивает водителю тысячную купюру. Тот пыхтя, но молча выгребает из всех возможных закромов все возможные бумажные деньги. Расчет довершает горсть мелочи.

Судорожно нащупываю в кармане пятисотку, прихожу к пониманию — что-то будет. Вряд ли без оплаты отпустит, а в лотке для мелочи, что на приборной панели, одни десятирублевые монеты. Заботливо рассортированы небольшими наборчиками для быстрой сдачи с разных купюр. Да и тех «десяток» кот наплакал. День только начался, а народ как на подбор — весь с купюрами. Запасы мелочи у водителя стремительно тают на каждой остановке.  

Обычные российские деньги

Еду, загривком чувствую, на мне сдача закончится. Я, конечно, парень не гордый, но начинать день с выяснения отношений очень не хочется. В такие моменты память всегда подсовывает один случай десятилетней давности. В те годы, общественный транспорт еще таковым особо не являлся. Многочисленные маршрутки оставались личной собственностью их владельцев. Во всяком случае, они так считали. Каждый навязывал собственные правила поведения в салоне, режим работы, и особенно общения с пассажирами. Зачастую оно не отличалось вежливостью и заботой.

На остановке возле детской городской больницы пассажиры засеменили к выходу. Среди них девушка со спящим малышом на руках. Ей труднее всего: мало того что руки заняты, еще и ходить в микроавтобусах можно было только в три погибели. Кое-как протягивает водителю сторублевую купюру. Тарифы того времени с нашим временем не сравнить, сдачи с сотни требовалось много.

— Ты что мне суешь? — взревел рулевой. — Что это за деньги?

Вижу, что обстановка накаляется, лезу в карман, хочу расплатиться за молодую мать. Не успеваю…

— Обычные деньги. Российские! — с нажимом объясняет кто-то сзади. Оборачиваемся, там крупных габаритов парень в камуфляже и нашивкой «СОБР» на груди. Хамство моментально выключается, водитель — сама простота и наивность. Пытался вопросительно смотреть на нас, ждал помощи, но закрывать дверь за молодой матерью никто не стал. Сама она тоже не смогла, руки заняты. Так и ушла в поликлинику с испорченным настроением. Дверь осталась открытой. Пришлось водителю выходить из кабины, обходить свою «Газель» и закрывать дверь самому. В тот раз ситуация разрешилась мирно, однако бойцы Росгвардии не в каждом автобусе встречаются.  

Полрюкзака денег

— Что ж вы все с утра такие неприветливые, — удрученно смотрит на мою деньгу сегодняшний рулевой. — Учти, сдачу дам десятками. Других нет. Я только что одной разменял тысячу.

— Десятки тоже деньги, — согласно киваю я, понимая, что других вариантов действительно нет.

— А взрывчатка где? — заглядывает в специально раскрытый карман рюкзака водитель. Усмехнувшись, ссыпает туда пару горстей желтых медных монет. Стоящий на приборной панели лоток для мелочи абсолютно пуст. Водитель оглядывает салон, прикидывает наличие социальных проездных и носителей мелких денег.

— Ладно, разберемся, — спокойно возвращается в рабочее положение и берется за руль. — Как-нибудь доедем…

Захожу на работу, перечисляя в уме все возможные поводы для расстройства. Это утро было просто создано для ругани и конфликтов. Однако и на автобус успел, да еще и полрюкзака денег добыл. И не взорвал никого…