О детстве и профессии священника

Руслан Удодов, 7‑й класс  

— Какие у вас обязанности и тяжело ли их выполнять?

— Итак, я являюсь епископом Благовещенским и Тындинским. Чтобы вам было понятно, епископ от греческого — «старший надзиратель, управляющий», то есть я — главный православный служитель в области, в светском понимании — это губернатор для всех православных верующих Приамурья. Обязанности у меня очень простые, впрочем, как у всякого начальника. (Улыбается.) Я совершаю богослужения, смотрю за организационным, хозяйственным, духовным, культурным порядком в регионе. В моем подчинении более 60 приходов. Я не только совершаю богослужения, несу слово Божье людям, но и выполняю хозяйственные функции: контролирую строительство храмов в области, встречаюсь с руководителями региона, главами городов и сел, чтобы решить проблемы духовно-культурного возрождения нашего края.

Полина Слатвинская,  7‑й класс  

— Что привело вас в церковь? Желание служить Богу было у вас с детства или оно пришло с возрастом?

— В церковь меня привел Бог, я с детства верующий. (Улыбается.) Я родился и жил в Одессе. В нашем доме висели старинные иконы. Мне нравилось каждое воскресенье зажигать лампаду. Я третий и поздний ребенок в семье, у меня два брата, разница между нами 10 и 15 лет. Мама очень хотела девочку, считала, что сыновья вырастут и уйдут из дома, а дочка всегда будет рядом с родителями. Моей маме предсказывали, что у нее родится сын и что он не будет ей принадлежать. Так и случилось. Я очень рано ушел из семьи и стал монахом.

С детства стремился к уединению, красиво танцевал, пел, чего не могли делать мои сверстники, любил нарядно одеваться, сам шил себе одежду. Да, я привлекал к себе внимание, но делал это для того, чтобы все видели, что верующие такие же нормальные люди. Мне всем хотелось доказать, что вера — это не так плохо, как нам говорили. За то, что я верил в Бога и этого не скрывал, меня выгнали из школы, маму хотели лишить родительских прав, меня даже водили в детскую комнату милиции. Я с трудом поступил в строительное училище. Меня гоняли так, что пришлось уехать в семинарию в Санкт-Петербург. Через несколько лет родина меня приняла — власть поменялась. И когда я приехал в Одессу уже священником, меня встречали с оркестром, хлебом-солью, а мои недоброжелатели жали мне руку. Теперь все они крестятся, ходят в храм и каются, что плохо поступали. Но я их не виню — было непростое атеистическое время. Благодарю Бога за эти годы, потому что они были интересными.

Роман Остапенко,  11-й класс

— Некоторые считают, что священнослужитель — лучший специалист по жизни и именно к нему нужно обращаться за советом по абсолютно любым вопросам. Как вы считаете, священник — это профессия или призвание? 

— Я бы сказал, что во многих случаях это призвание. Но у нас есть люди, которые очень много работают, чтобы стать священником. Действительно, у всех священнослужителей высшее духовное образование, которое считается одним из самых сильных гуманитарных образований, и оно позволяет ему отвечать на многие вопросы верующих. Но священники, как и люди, могут ошибаться. Ведь они тоже не совершенны. В любом случае, кто бы ни давал совет, важно сохранять рассудительность и обладать «сухостью» ума. Ведь по чьему-либо совету можно в порыве чувств сделать глупость и потом сожалеть. Поэтому принимайте решения рассудительно.

Алексей Бакум, 5‑й класс  

—Как вы относитесь к неверующим людям?

— Вы знаете, никогда не делю людей на верующих и неверующих. Для меня главное — чтобы человек был хороший. Я в своей жизни знал многих верующих людей. Они носили кресты, но были непорядочными. И знал неверующих людей, которые, по моим представлениям, были в тысячу раз лучше, чем те, кто крестится и молится. Я дружу с хорошими и разными людьми. Они могут быть и православными верующими, и буддистами. Главное — чтобы человек был просто добрый.

О сектантстве и женщинах-епископах

Дмитрий Добровольский, 9-й класс  

— Как вы считаете, нужно ли бороться с сектантством и как с ним бороться? 

— Сектантство — огромная проблема для нашего Отечества. Я считаю, что с сектантами не надо бороться, необходимо утверждать свои собственные позиции. У нас есть историческая Православная Церковь, у нас есть преемственность и две тысячи лет существования. В нашей Церкви все открыто, прозрачно, у нас многовековые традиции. Больше половины людей, которые уходят в секты, — это нездоровые люди, об этом и медики говорят. Эти люди готовы расстаться с жизнью, отдать свою квартиру, забыть о семье и детях. Задача Православной Церкви и нашего правительства совместными усилиями донести людям нашу культуру, традиции, обычаи. Именно это должно помочь людям стать добрее и терпимее. Мы не должны кидаться в бой, бить друг другу лица, действовать нужно в рамках приличия и культуры. 

Иван Шуваев, 11-й класс

— Может ли женщина стать епископом?

— А зачем? (Улыбается.) Что, у нас мужчин не хватает? Скажите мне, пожалуйста, может ли мужчина родить ребенка? Нет! Тогда зачем нам уходить от сложенных норм и правил. Я считаю, что это извращение. У каждого есть свое назначение — нужды делать женщину епископом нет. Однако за рубежом в протестантских церквях есть женщины-епископы. В одном из американских протестантских храмов вместо распятия Христа изобразили на кресте Христа в виде женщины. Я считаю, что у женщины прекрасное предназначение: быть любимой, рожать детей и воспитывать их, быть тем человеком, который вдохновляет мужчин на подвиги и добрые свершения. Так задумал Бог, и нам не надо перекручивать то, что так мудро установлено природой вещей.

О науке, вере и крещении

Максим Катаев, 11‑й класс  

— Недавно в Казани начал работать первый робот-учитель. Весь мир пытается создать искусственный интеллект. Каково отношение церкви к подобного рода разработкам? И вообще, каково ваше отношение к науке? Читаете ли вы научную литературу?

— Я не занимаюсь точными науками и не интересуюсь ими, я гуманитарий, философ и богослов. То, что сегодня наука шагает смело и ученые создают не только искусственный интеллект, но и нового неестественного человека, это может быть только делом науки. Церковь это не приветствует. Она имеет своей союзницей науку, если та идет на пользу человечеству. Если же она хочет занять место человека, думаю — это преступление. Принижается основной герой, ради чего и появилась эта наука. Понимаете? Заметьте, как бы далеко наука ни шагала, на какую бы мы планету ни забирались, если человек от этого не становится нравственнее и лучше, все становится бесполезно. Ведь человек — эпицентр того, что вокруг нас. Наука должна работать на то, чтобы человеку легко жилось и он не уходил от правил и законов природы. Может, нам лучше повернуться туда, где больше проблем? Зачем забираться на Луну, если у нас на Земле процветают наркомания, алкоголизм и так далее? Вот с этими проблемами надо бороться. Наука — это служанка человека, она не должна занимать место своего господина.

Александр Канухин, 5‑й класс  

— Как вы относитесь к тому, что обряд крещения проводят в детстве, разве человек не должен выбирать веру в сознательном возрасте?

— Это очень интересная тема, о ней много рассуждают и спорят. Я вам задам тоже искушающий вопрос: родителей вы выбираете в сознательном возрасте? Нет! А что для вас родители?

— Святое! — один за другим отвечают лицеисты.

— То есть мы своим родителям доверяем, знаем, что ничего плохого они нам не желают и не сделают. Значит, если родители крестят ребенка в раннем возрасте, значит, они имеют на это право. В данном случае крещение — это посвящение человека в веру. Это вполне нормально и естественно, так всегда было в древней церкви, это есть и в наше время. Веру в один день, в одну минуту не поймешь, человек приходит к ней постепенно. Она действительно определяется сознанием человека, вера бывает лучше, богаче, красивее, когда человек ее дополняет рассудительностью, разумом, когда он изучает Священное Писание, какие‑то богословские доктрины или историю Церкви.

Я считаю, что вполне нормально, когда крестят маленьких детей. Они не отторгнуты, их не отталкивают от церкви, их приучают, им дают образование. Ведь это не только знания, но и воспитание: маленьких водят в храм, дарят праздник Пасхи или Яблочного Спаса. Я живу уже 50 лет, но помню свою первую Пасху. Это было в четвертом классе. Я пошел в церковь, помню, что прятался среди бабушек, а под утро уснул в углу храма. До сих пор, когда служу Пасху, хочу подарить людям ту радость праздника, которую испытал тогда. Нельзя маленьких детей лишать вот этого удовольствия. Крещение малышей — решение церкви. Священное Писание это не возбраняет, а, наоборот, только приветствует.

О спорте и образовании

 Анастасия Агапятова, 8‑й класс  

— Как церковь относится к занятиям физкультурой и спортом? Можно ли православным заниматься спортом, например самбо или боксом?

— Спорт никогда не являлся грехом, а вот отношение к спорту — да. Церковь приветствует, если физкультура помогает закалить здоровье и дух. Самбо и другие виды борьбы можно отнести к спорту, если они не направлены на то, чтобы нести людям зло. На Западе католические монахини изучают борьбу для самозащиты. Но есть и другая сторона медали. В советское время спорт был идеологическим, а сейчас становится коммерческим. Спортсменам платят миллионы, а когда спорт за деньги, он перестает быть тем спортом, как это было когда‑то на Олимпе. Раньше Олимпиады приносили закалку духа, чести, достоинства. Это должно присутствовать в спорте, разве я не прав?

П

Дарья Залесова, 10‑й класс  

— У нас студенты получают хорошее бюджетное образование, но уезжают жить и работать за границу. Как сделать так, чтобы студенты оставались и работали у нас в России?

— Проблема не в том, что у нас плохо, поэтому кто‑то получает образование в России и уезжает за границу. Проблема в том, что мы недостаточно любим свою родину, край, места, где родились, выросли, где погребены наши родные и близкие. Человек всегда хочет хорошей жизни, и в поисках ее многие уезжают, пытаются где‑то себя проявить. Мы видим, как умирают села, города, и ничего не делаем. Главное ведь для человека — не просто работа от зарплаты до зарплаты и поиск хорошего куска хлеба. Есть что‑то большее, высшее. Я считаю, проблема не в образовании, а в воспитании. Мы сегодня лишены доброго нужного воспитания, которое поможет не только в нашей жизни, но и той, что идет за нами. 

Мы любим, влюбляемся, женимся, рожаем. Нам надо думать о будущем, а если мы сами своими действиями подрываем будущее, ни к чему не придем. Должна быть основа, стержень в человеке. С отличным дипломом ты уедешь куда хочешь, но счастья можешь и не найти.

О жизни после смерти и страхе полета на самолетах

Алиса Суздальцева, 7‑й класс  

— Вы верите в жизнь после смерти?

— А как же! Конечно! Верю в Бога и в загробный мир. Я видел удивительные сны, знаки из загробного мира, которые убедили меня, что он существует, а раз так, то есть и вечная жизнь. Существуют разные области, куда перейдет человек, — в зависимости от того, каким он был — хорошим или не очень. Когда мы здесь, на земле, мы ограничены физической плотью. Умирая, человек оставляет эту плоть, его дух витает где хочет. Знаю участь своих родных и близких, что с ними происходит. Так что загробный мир есть, и я тоже туда скоро уйду.

Мария Шишкарева, 6‑й класс  

— Вы боитесь летать на самолете?

— Не боюсь. (Смеется.) Я начал летать с 16 лет, страха у меня нет. Но мне неприятно смотреть документальные фильмы-катастрофы, в которых рассказывают о крушениях самолетов, стараюсь такие картины пропускать. Слава Богу, я не попадал в сложные ситуации, хотя однажды чудом был спасен. Мы летели из Харбина в Хэйхэ и попали в грозу. Трижды кружились над городом, не могли сесть, на третьей попытке хвост самолета зацепил деревья. Даже в салоне это почувствовали. Я вцепился в ручку кресла и молился. Со мной летел друг, который воспитывает пятерых детей, я молился не за себя, а за него: «Господи, мне не страшно, я одинокий человек, но у него же дети! Спаси нас». Полет закончился удачно.

О любви и материальных ценностях

Диана Праскова, 9‑й класс  

— Что есть любовь в вашем понятии и в понятии церкви?

— О любви столько написано, столько песен спето, фильмов снято. (Улыбается.) Я разделяю любовь на платоническую — ту, которая не преследует никаких целей, и плотскую. На плотскую любовь я не имею никаких прав, потому что я монах и дал обет, отказался от любви к женщине, от семьи ради того, чтобы целиком посвятить свою жизнь служению Богу. Но это не говорит о том, что у меня нет любви. 

Я тоже влюбляюсь, у меня есть любимые люди, но больше всего я люблю Бога, потому что посвятил ему свою жизнь. Воспринимаю его не как абстрактную идею, а как личность. Вера укрепилась в моей душе благодаря тому, что видел в детстве. Могу смело сказать, что видел дьявола, своего ангела-хранителя, Божью Матерь. Я в этом плане счастливый человек. Да, могу дать слабину, ведь я обычный человек. Любовь — это не только брать, ждать, что тебя будут любить, любовь — это еще и жертва. К великому сожалению, и понятие, и отношение к любви сегодня стало другим. Все хотят все сразу взять, все получить. И в этом проблема, ведь любовь — это не только чувства, любовь — это еще и разум.

Влада Грачева, 10‑й класс  

— Каково ваше отношение к материальным ценностям? Какое место они занимают в вашей жизни?

— Если вы видели меня на фотографии или в храме, то, наверное, не могли не заметить, что одеваюсь очень нарядно. Многие думают, что это парча, золото, бриллианты. Но это не так. Своей одеждой мы, священники, показываем, что наша вера красивая. Если понадобится, все эти наряды я могу снять и быть простым рабочим. Для меня это не проблема. Человек должен стремиться к красивой хорошей жизни и материальным благам. Бог их посылает человеку, и в этом нет никакого преступления. Богатство никогда не было грехом, а вот то, как ты относишься к нему, — да, может быть греховно. Я — епископ, у меня всего много, но я уйду и оставлю это другим людям. У меня нет детей, родственников, которым бы мог переписать то, что мне сейчас принадлежит. По обычаю я должен перед смертью все с себя снять, раздарить людям и чистеньким уйти на тот свет. (Улыбается.)

Анастасия Юрчук, 11‑й класс  

— На улице холодно, поневоле впадаешь в уныние, но ведь это грех! Как с ним бороться?

— Все душевные проблемы — уныние, апатию — нужно гнать от себя. Человек, предавшись таким настроениям, перестает быть интересным. Я не знаю, что такое уныние. Может, потому, что вырос в солнечном городе, знал интересных людей, знаю, что такое жизнь. Видел много интересного, видел, как умирают люди — страшно, бессмысленно. Я ценю жизнь и спешу жить красиво, интересно — так, чтобы меня потом вспоминали добрым словом. В вашей жизни унынию места быть не должно. И маленьким, и большим надо ловить счастливые моменты, потому что жизнь очень быстро проходит.

Светлана Ушакова,  7-й класс  

— Вы любите читать? 

— Конечно, я люблю читать, хотя у меня очень мало времени. Я порой допоздна сижу за компьютером или книгой. Сейчас отдаю предпочтение богословской литературе, из классиков мне нравится Чехов. Читаю хорошую периодику. Мне интересно, чем живет общество. Хочу сказать, что сегодня возможностей для чтения больше. Вы можете пойти в  библиотеку, найти электронную книгу. Так что читайте — это в жизни поможет.

О хобби, путешествиях и музыке

Виктория Шаврова, 10‑й класс  

— Патриарх Кирилл занимается горными лыжами, разводит собак. А у вас есть хобби?

— Это одна из трагедий моей жизни. (Улыбается). Получилось так, что все 25 лет священства я строю и возрождаю храмы. В последнее время служил в Санкт-Петербургской епархии в Ленинградской области и там тоже много строил. Мне казалось, что все дострою, наконец‑то буду отдыхать и у меня обязательно появится собака. Но не получилось — меня благословили на служение в Амурской области. 

Вот недавно ходил по рынку и так грустно смотрел мне в глаза один щенок. Его хозяин узнал меня и говорит: «Владыка, я вам его подарю». Я постоял, поныл вместе с собакой, но взять не смог. Слишком редко появляюсь дома, на кого‑то оставить животное не смогу. Очень люблю цветы, но, чтобы заниматься ими, нужно время, а его у меня нет. 

Я с трудом отдыхаю. Когда добираюсь до постели, сплю плохо. Мысли не дают мне покоя: стройки, ремонты. Единственное мое увлечение — велосипед. Врач сказал: «Владыка, надо больше двигаться, иначе будут проблемы с ногами». Так что прогулки на велосипеде стараюсь летом совершать.

Анастасия Кузнецова, 10‑й класс  

— Служение Богу — это всегда паломничество. Расскажите, в каких святых местах вы уже побывали и посещали ли Иерусалим?

— Дело в том, что Иерусалим я воспринимаю не так, как многие жители нашей страны. Это действительно святое место: там жил, служил и пострадал Христос. Но сегодня это место не такое, как было во времена Христа. 

Знаете, я очень боюсь увидеть то, что изменит все представления об этом святом городе, я боюсь разочароваться. Но в других святых местах я бываю, можно сказать, объездил весь мир. Был в Польше, Германии, Франции. А в Австрии просто влюбился в закрытый монастырь, который находится высоко в горах. Я даже думал: вот если бы мне его отдали, я бы его возродил. Очень красивое место.

Ирина Буренина, 6‑й класс  

— Как вы относитесь к рок-музыке?

— Когда я был в таком возрасте, как вы, пел, участвовал во всех школьных олимпиадах, конкурсах. В наше время рок-музыки еще не было. А когда стал священнослужителем, роком не увлекался. Позже познакомился со многими рок-музыкантами, причем как с людьми верующими. Именно с помощью этой музыки они пришли к вере в Бога. 

Многие из них поначалу вели безнравственный образ жизни: кто‑то принимал наркотики, кто‑то злоупотреблял алкоголем. Однако благодаря музыке они смогли выразить и найти себя. Вы знаете, что у нас сегодня много поклонников рока и среди них тоже много верующих людей. 

Когда рок-музыканты не просто бесятся на сцене, а благодаря своей музыке несут добро, мы это приветствуем. Артисты дают благотворительные концерты, приезжают в детские дома, колонии. Музыка в своем идеале божественна и священна.

— А какую музыку вы любите?

— Предпочитаю классику, спокойные мелодии, ведь мне приходится много работать. Если я еще и рок-музыку буду слушать, мне будет сложно жить. Нравятся старинные песни, мои родители очень красиво пели. Сейчас многие из этих песен уже не звучат, музыка и слова некоторых забыты. Я пытаюсь найти их в интернете, чтобы вспомнить родину, погрузиться в детские воспоминания.

«Старался быть таким, какой я в жизни»

 — Самый большой подарок для меня — эта наша встреча. Сейчас смотрю на вас, и мне радостно, потому что я когда-то был таким же. Мне так хотелось с батюшкой поговорить. Как-то раз я просто дотронулся до него во время службы, потом целый день ходил счастливый. А вы можете общаться с самим епископом, в свое время я даже об этом не мечтал. Желаю вам всем быть хорошими, добрыми, светлыми людьми. Вера — потрясающий дар. Придет — постарайтесь удержать, обязательно будете счастливыми. Даже если она будет маленькой — это уже большое приобретение. Желаю вам крепкого здоровья, всяческих успехов, чтобы вы все были отличниками, чтобы у вас все было хорошо! Спасибо за встречу! Надеюсь, мы никого не обидели. Я старался быть таким, какой я есть, — простым и доступным.