Тайны присяжного: «Неуютно, когда обвиняемый в убийстве смотрит на тебя»

Фото: Kherson.life

Про отбор

Я работаю в большой организации, занимаюсь документацией. В судах бывала редко. Несколько лет назад мне пришло письмо-уведомление о том, что я должна явиться в областной суд на процедуру отбора присяжных. Решила идти. Во-первых, я ответственный человек и понимала — это мой гражданский долг. А во‑вторых, просто было интересно получить новый опыт. В назначенный день я пришла в суд. Вместе со мной в зале было около 50 человек, хотя, как потом мне рассказали, вызывали несколько сотен потенциальных присяжных. За несколько часов из нас отобрали 12 человек — это основная коллегия, плюс несколько запасных. В первый же день мы дали присягу: поклялись опираться только на факты, не поддаваться эмоциям, а в случае если на нас будет оказано давление, сообщить об этом судье. Каждому из нас раздали номер — от 1 до 12, мы выбрали старшину.

Про оплату труда

По закону, если ты стал присяжным, тебя обязаны освободить от работы на время всего судебного процесса. В первый раз начальник меня отпустил скрепя сердце. Во второй раз — уже без проблем. Государство выплачивает каждому присяжному зарплату: если ты работающий — высчитывают и платят твой средний ежемесячный заработок. Пенсионеры получают минимум, установленный законом. Если присяжные приезжие, им оплачивают проживание в гостинице.

Про страхи и переживания

Перед первым заседанием я не переживала и не готовилась морально. Я вообще стрессоустойчивый человек. Хотя у нас были люди, которые после изучения материалов, фотографий с места происшествия переживали, плохо спали: им снились обстоятельства дела и даже сами подсудимые. У меня такого не было. Единственное, чего я боялась — что родственники, друзья обвиняемого могут каким‑то образом узнать обо мне и будут оказывать давление. Но со временем первоначальный страх вообще прошел. И я об этом просто уже не думала — мне было интересно восстановить события преступления. В детстве я обожала читать детективы и мечтала стать следователем. Наверное, поэтому меня так увлекла работа присяжного.

Про коллег-присяжных

В коллегии входят обычные люди: работающие, пенсионеры, безработные, женщины в декрете. В первом процессе мы были более дружны: много общались, рассказывали про семьи, собак, делились какими‑то советами. Вообще суд не рекомендует общаться присяжным вне судебного процесса, но у нас две женщины сдружились и переписывались через соцсети. На втором процессе мы общались более прохладно.

Про уголовные дела

Я не имею права рассказывать подробности уголовных дел. Но скажу, что с участием присяжных рассматриваются особо тяжкие преступления — и только по ходатайству самого подсудимого. Первое дело, в котором я участвовала, — убийство, совершенное с особой жестокостью. И, как ни странно, сначала у меня о подсудимом сложилось хорошее впечатление: симпатичный, спокойный, с грамотной речью. Ты смотришь и понимаешь: если б встретила его на улице, никогда бы не подумала, что он может обвиняться в убийстве. Первые три-четыре заседания бывало чувство дискомфорта, когда подсудимый начинал тебя рассматривать, оценивать. Было неуютно — как будто ты в чем‑то обвиняешься, а не он. Второе дело — тоже убийство, но бытовое. По закону присяжные не должны знать о делах и искать в СМИ информацию об убийствах. Ни об одном из дел я вообще ничего не слышала. У нас были не резонансные дела — это же не Вера Захарова, о которой вся область знает. В таких случаях найти присяжного, который бы не был в курсе, очень тяжело.

Про судебный процесс

Я ни разу не смотрела по телевизору передачу «Суд присяжных»! Кстати, нас перед началом предупреждали: если вы смотрели эту программу — забудьте все, что там происходит. Мои представления о суде присяжных были только на основе американских фильмов. И они не совпали с нашим судом.

У нас была комната для присяжных. Мы заходили туда с обычного коридора, оставляли все свои вещи, запирались изнутри и через специальную дверь проходили в судебный зал. Процесс вел судья — председательствующий, также в нем участвовали гособвинитель, потерпевшая сторона, подсудимый и его адвокат. Я думала, что до нас будут доносить всю информацию о преступлении, а мы будем ее изучать, обсуждать — практически проводить расследование в зале суда. Но было по‑другому: мы заслушивали обстоятельства дела, свидетелей, протоколы осмотра места происшествия, вещественных доказательств. Никаких характеристик подсудимого, наличие былых судимостей — только факты. Иногда это играло на руку обвиняемому: нюансы были неизвестны, присяжным оставалось только догадываться.

Перед процессом для записей нам выдали обычные школьные тетради. Я записывала все по хронологии: обвинение, доводы защиты и гособвинения, экспертизу трупа, места происшествия, вещественные доказательства, показания свидетелей. У меня была исписана вся тетрадь. Конспектирование очень сильно помогало: поток информации очень большой, многое забывается. Потом можно все перечитать, сравнить показания и делать выводы. После каждого заседания мы все оставляли тетради в нашей комнате — из суда их выносить запрещено. После оглашения приговора мы их сдали, потом все тетради уничтожили.

Про запреты

Присяжным запрещено напрямую задавать вопросы подсудимому: мы писали их на специальных листочках формата А-5 и через старшину передавали судье. Один вопрос — один листок. Потом они все подшивались к делу. Присяжным во время заседания запрещено показывать эмоции: злиться, качать головой, улыбаться. Одно дело, когда идет допрос свидетеля, совсем другое — когда смотришь фотографии места происшествия или трупа. Сдержать эмоции трудно, все мы люди — но надо стараться.

Про мужчин и женщин

Как и в жизни, в коллегии присяжных чаще больше женщин. Они более ответственны, поэтому чаще принимают участие в отборе присяжных и в самих процессах. И это, на мой взгляд, не всегда хорошо: при всей ответственности, женщины эмоциональны, больше склонны к состраданию и чаще склоняются к презумпции невиновности. Ну нет же прямых доказательств убийства — например, как в случае с видеозаписью расстрела «У Швейка» — значит, человек невиновен! И пусть будет миллион серьезных косвенных доказательств — женщина может не поверить. У мужчин наоборот — больше аналитики, логики и меньше эмоций. В итоге я пришла к выводу, что суд присяжных очень выгоден подсудимым, против которых нет прямых доказательств, или есть, но очень мало. Это реально спасательный круг — как для невиновного человека, так и, возможно, для убийцы. В этом плане судья более компетентен, он подходит более трезво и хладнокровно.

Про вынесение вердиктов

Первый процесс шел несколько месяцев. Последнее заседание завершилось выступлением судьи: он напомнил, что мы должны быть беспристрастны. Затем выступили стороны защиты и обвинения. После мы ушли в совещательную комнату. Кстати, перед этим у нас забрали все телефоны. Если кто‑то из присяжных сообщит судье, что у кого‑то при вынесении решения с собой был телефон, решение коллегии могут отменить. Вдруг по телефону присяжный передал кому‑то информацию, или наоборот — ему что‑то сообщили или угрожали.

Для вынесения решения старшине выдали вопросный лист — один на всех. В нем несколько вопросов. Старшина зачитывал каждый — и начиналось обсуждение. Сначала мы устанавливали: имел ли место факт убийства, есть ли причастность подсудимого к факту и доказана ли его вина. И затем определяли: виновен или нет. Если виновен — заслуживает ли снисхождения. Если присяжные голосуют единогласно по всем вопросам, то на вынесение решения отдается менее 3 часов. Если нет, то присяжные должны вести обсуждение в совещательной комнате не меньше 3 часов и только потом приступать к голосованию по каждому вопросу. Старшина фиксирует результаты голосования в вопросном листе. Как проголосовало большинство — такой и вердикт. Но если голоса 12 присяжных поделились пополам — 50/50 — подсудимый будет признан невиновным.

Про споры присяжных

Вообще морально очень тяжело находиться одним составом несколько часов в закрытом помещении: под конец хочется сожрать друг друга — лишь бы тебя выпустили. И это очень опасно. Главное — не сдаться под напором других, отстаивать свое решение до последнего, а при усталости и эмоциях не махнуть рукой и согласиться на любое. Я не имею права рассказывать о спорах, которые проходили в комнате, даже после вынесения решения. И не могу говорить, как голосовала я или другие присяжные.

Если честно, в обоих случаях сразу после приговора у меня были душевные метания: а то ли решение я приняла? Но буквально через день все эмоции и переживания прошли — и я в своем решении была уверена. И сейчас уверена.