Летали, но не разбились

Фото: Андрей Ильинский

«Гжель» под шубой. Масленые гулянья в композиции «Зимушка» танцевали при сорокаградусной жаре. Фото: Андрей Ильинский

Испытание сценой

— На улице жара за сорок, а мы в шубах плясать будем, — подбадривают друг друга перед концертом на центральной площади Хэйхэ ребята из государственного академического театра танца «Гжель». — Ну, ничего, справимся. Где наша не пропадала.

Они могут легко станцевать на лесной полянке, на барже, плывущей по реке, и на развалинах Римской империи; на огромной кремлевской сцене и на маленьких подмостках провинциального театра. И сложнейшие акробатические трюки выполнят, и такой хоровод заведут — глаз не отвести.

— Как‑то раз нам пришлось выступать на катке во время ледового шоу, — вспоминает главный балетмейстер театра танца, заслуженный работник культуры РФ Валентина Слыханова. — Правда, был постелен линолеум, который постоянно скользил. Представьте: каблучок одного танцора чуть за линию вышел — и пошло-поехало. Вся композиция покатилась, рассыпалась. Ан нет, выдержали, справились, не упали в лед лицом. Летали, как и на нормальной сцене, и не разбились. Чем сложнее площадка, тем больше она сплачивает. В балете как у мушкетеров: «Один за всех и все за одного».

Не уронили своего достоинства и на этот раз, хотя по технике безопасности сложные акробатические номера в церемонии открытия в Хэйхэ «Российско-китайской ярмарки культуры и искусства» нужно было сразу же отменять. Как рассказала директор театра танца «Гжель» Марина Куклина, сцена не соответствовала заявленному техническому райдеру. Нет, она хорошо освещена и оснащена. Одно маленькое «но» — покрытие. На полу сцены лежал ничем не прикрепленный палас. Но это еще полбеды. На ковровом покрытии зияли огромные прорехи.

— Лучше бы никакого ковра вообще не было, — заявляет Марина Куклина. — Вот представьте, каблук туда попал. Или, например, матросский танец «Яблочко» мы на руках танцуем — палец в дырку скользнул… Результат печальный: травмы, сломанные конечности. А ведь у нас балет — этих ребят ноги кормят! Наши композиции массовые: на сцене разом шестьдесят человек может быть — и каждый артист друг от друга зависит. Мы, конечно, сразу же об этом заявили китайской стороне. Те уверили, что все устранят. Перед концертом приходим — еще хуже. Палас гвоздями стянули. Так вот, после первого нашего танца он будет порван в клочья.

Держись, ребята!

Решили танцевать. На свой страх и риск. Не лишать же праздника многочисленную русскую делегацию и население Хэйхэ, ведь обычно на площади собирается чуть ли не весь город. Перед началом национального праздника — разминка и растяжка прямо на китайской набережной Амура. Здесь же и вхождение в образ. Рядом со сценой расположился палаточный лагерь — гримерки, раздевалки и костюмерная под открытым небом. Слева — для русских артистов, справа — для китайских.

Разминаться приходится в любых условиях. На этих гастролях — прямо на набережной Амура. Фото: Андрей Ильинский

— Всегда волнуемся перед выступлением, — делится Валентина Слыханова. — Сюда мы привезли более 60 больших чемоданов с костюмами. На сольном концерте в институте Хэйхэ мы исполнили четырнадцать танцев, среди них и наш фирменный «Сказочная гжель». На церемонии открытия нас попросили станцевать три: «Зимушка», «Яблочко» и мотивы «Жостово». И это не просто хороводы или пляска — это целые театральные постановки, где мы показываем русские народные традиции и промыслы. Есть лирические композиции, сольные номера, где как раз и раскрывается наша культура.

«Гжель» привыкли удивлять и не только лихими танцами, плавными хороводами, уникальной хореографией. Удивляют и яркими, самобытными костюмами. Это уже само по себе произведение искусства. Например, женские головные уборы — кокошники — сплошь из полудрагоценных камней и настоящего жемчуга. В копилке ансамбля более двух тысяч костюмов — на каждую девушку он шьется индивидуально. Учитываются не только рост, вес, но и внешние данные артистки. Один женский наряд создается почти два года. Да и в матросском танце «Яблочко» бескозырки и гюйсы — самые настоящие, флотские.

Матросский танец «Яблочко» танцуют руками и ногами. Почти летают по сцене, выполняя сложные акробатические трюки. Фото: Андрей Ильинский

— Даже за три композиции можно языком танца дать представление о России, — считают руководители театра. — Мы стараемся в одном слове «Гжель» объять необъятное. Как‑то один итальянский импресарио поделился, что для него концерт русских народных ансамблей превращался в один длинный танец, где только сарафаны менялись. Про нас же сказал, что каждая композиция — отдельная история.

Яркие самобытные костюмы — визитная карточка ансамбля. Они расшиваются жемчугами и полудрагоценными камнями. Фото: Андрей Ильинский

Во время церемонии открытия руководители театра «Гжель» сидели, затаив дыхание. Они держали кулачки за свой ансамбль. Слава богу, и на этот раз «Синий фарфор» выдержал, не разбился. Держась друг за друга и страхуя, ребята показали высший класс. Ни русские, ни китайские зрители так и не заметили, что танцы были на острие ножа. Русское золото высшей пробы!

«Мужа и жену в пару не ставят — чтобы не ругались в танце»

Здесь чтят не только традиции, но и семейные узы. На гастроли выезжают всем составом, хотя это и невыгодно в наше время. Половина коллектива — мужчины. Поэтому есть кому тяжелые сумки таскать. Парни воспитанные, страхуют не только на сцене, но и во время поездок всегда руку подают, чем вызывают удивление в Европе. Ну а девушки всегда помогут уложить сценические наряды, не повредив сложнейшую структуру хрупких головных уборов. Здесь костюмер — один на всех и каждый сам себе парикмахер и гример. В коллективе родилось четыре семьи, подрастает шестеро детей.

Есть такое выражение: хочешь научиться танцевать — иди в «Гжель», там даже слона научат казачка отплясывать. Фото: Андрей Ильинский

Людмила Синицина уже тринадцать лет в ансамбле, попала сюда после Воронежского хореографического училища. Окончила Академию славянской культуры, которая существует при театре «Гжель», — училась и параллельно танцевала. Здесь она почти сразу же встретила своего будущего мужа Евгения Шаповалова. Их пара стала одной из первых в ансамбле. И это приветствуется. Молодая семья сразу получает отдельную комнату в общежитии.

С супругом все тяготы гастролей легче переносить. Фото: Андрей Ильинский

— Это очень удобно — работать на одной сцене с мужем, — улыбается Людмила. — Всегда подставит свое плечо. Хотя у нас существует правило не ставить мужа и жену в пару, чтобы не ругались в танце. Зато с супругом все тяготы гастролей легче переносить. Мы все время в коллективе живем. В отпуск ансамбль уходит весь разом. И через некоторое время начинаешь дико скучать по коллегам. Здесь у нас и хорошая школа. Мы называем ее «Школа выживания». В Москве есть такое выражение: хочешь научиться танцевать — иди в «Гжель», там даже слона научат казачка отплясывать.

Фоторепортаж с Международного фестиваля смотрите ЗДЕСЬ и ЗДЕСЬ.