«Пусть расцветают сто цветов»

— Юлия Борисовна, как вы попали в АП? Помните свой первый рабочий день? Первый материал?

— В «Амурскую правду» я пришла на работу в августе 1996 года. Меня пригласили в отдел социальных проблем и писем, где образовалась вакансия корреспондента. Вакансия  появилась после трагического события — в мае умерла от рака журналист Ирина Цыгуля, которая заведовала этим отделом. Это была огромная потеря и для редакции, и для читателей, причем настолько, что позже даже была учреждена областная премия имени Ирины Цыгули для журналистов, пишущих на социальные темы. Место завотделом заняла Светлана Борзунова, в отделе работала еще Елена Казакова. Со Светланой Аркадьевной мы были знакомы еще с Томска, с Еленой подружились в Благовещенске, и обе они дружно хотели видеть меня в своем отделе, тем более что и тематика была мне знакома — такие материалы я писала в газете «Амурский комсомолец»/«Восьмой этаж».  

Одновременно на эту вакансию претендовал другой журналист — Ирина Ворошилова, ей предложил занять ее тогдашний замредактора Александр Семенович Филоненко. Ирина, в свою очередь, была известна своей работой в газетах «Амурские вести» и «Восьмой этаж». Выбор, кого из нас двоих взять, должен был сделать главный редактор. Анатолий Павлович Дроздов, который в то время любил цитировать мысль Мао Цзэдуна «Пусть расцветают сто цветов», решил по-восточному мудро и принял на работу нас обеих, меня в соцпроблемы, Ирину — в отдел новостей, где для нее создали ставку.

Не поручусь, что помню первый рабочий день, а вот первый материал остался в памяти. Нас с Ириной пригласил к себе редактор и каждой выдал по заданию. Мне досталось написать про то, как амурские почтовики впервые провели на борту теплохода «Миклухо-Маклай»  трехдневный семинар по обмену опытом, где собрались их коллеги из разных регионов. В общем, могла себе «Почта России» такое позволить в середине 90-х. И газета с удовольствием об этом рассказала — в то время еще не было таких вопиющих разногласий у редакций с почтовиками по поводу цен на доставку газеты, они начались позже.

— Какой была та «Амурка»? Какие звезды и какие темы были в газете?

— «Амурскую правду» выпускал, как мне казалось тогда, огромный коллектив. Звездами в то время считались Андрей Филоненко и Елена Клошинская — они писали на политические темы, причем довольно дерзко, а то время было очень политизированным. Периодически случались те или иные выборы, менялись губернаторы, обновлялся депутатский корпус. Да и вообще страну лихорадило — то учителя бастовали без зарплаты, то Жириновский проездом по стране кидал на вокзале денежные купюры в толпу. Татьяна Судакова, которая тогда возглавляла отдел сельского хозяйства, с фотокором Юрием Мостославским колесили по области и привозили из дальних командировок разные удивительные «изюмины». Интересно работала Ирина Самойлова, на планерках всегда отмечались ее судебные очерки о громких криминальных делах. Креативил самый молодой на тот момент журналист  Сергей Костюк.

Запомнилось также расследование  Ларисы Буяновой о том, как реконструировали театр драмы, как бы сейчас сказали, с коррупционной составляющей. А еще в то время работали аксакалы — Леонид Давыдов, Виктор Козин, Виктор Малеев, Леопольд Сарапас, Михаил Тимченко, Венадий Токарев, Мария Торба, Александр  Филоненко, Таисия Хоцкина,  а еще — большой собкоровский корпус, который два-три раза в год полным составом собирался в редакции и присутствовал на общем собрании либо «летучке».   

Испытание молодостью

— У молодого специалиста сразу все получилось? Или приходилось доказывать?

— Дело в том, что я на тот момент уже была не очень молодым специалистом, а в собственных глазах — и вообще без пяти минут «акулой пера»! Я уже успела поработать четыре года в одной из пермских отраслевых газет, год в амурской областной молодежке (как раз в этот период поменявшей название с «Амурского комсомольца» на «Восьмой этаж»), и еще год — в АмГУ, где создала многотиражку «Амурский университет» и стала ее первым редактором. Кроме того, тогда же начала преподавать на кафедре журналистики. В общем, когда по областному радио в анонсе материалов «Амурской правды» я услышала что-то вроде «а также материал молодого журналиста Юлии Климычевой»,  немного даже возмутилась. «Да не бери в голову, — утешил меня  Евгений Клошинский, который тогда работал ответсекретарем и с которым я поделилась своим переживанием. — Обзоры пишет Леопольд Феликсович, для него мы все — молодые журналисты. Он даже редактора в частной беседе Толей называет, сам слышал».

Острой необходимости что-то доказывать, пожалуй, и не было, коллектив в то время был относительно сбалансирован по возрасту, была прослойка моих сверстников, да и новичков принимали доброжелательно. Хотя и подтрунивали, конечно. Помню, как  мне досталось дежурство по  последнему номеру года — все уже на банкете возле накрытых столов в библиотеке (сейчас это пресс-центр), на третьем этаже музыка-веселье, а я сижу, читаю сверстанные полосы, чтобы редактор прямо у  праздничного стола их подписал в печать. Традиция была — «свежей головой» по новогоднему номеру ставить новичков.

— Вы застали в АП время больших перемен: уходила советская журналистика, приходила новая, постперестроечная. Как это отражалось на газете?

— Только сейчас приходит понимание, насколько сложное и переломное было время. Менялась форма собственности — хозяином газеты и ее учредителем стал ее коллектив (мне не довелось побыть акционером, я пришла позже). На содержании газеты  это тоже отражалось, язык и стиль стали более раскрепощенными,  у журналистов появилось больше свободы в выборе тем и героев. Но тиражи после советской стабильности и перестроечного рекордного взлета поползли вниз, и с этим надо было что-то делать. Тогда замредактора Венадий Токарев предложил для сохранения подписчиков и привлечения новых читателей создать ряд приложений к газете. Да, актуальные материалы важны, но ведь хочется и для души что-нибудь.

Так появилась «Старая мельница» — там были и очерки о  знаменитых земляках, и историко-краеведческие материалы, и конкурсы частушек, и рассказы о фольклорных коллективах, и старые фото из архива музея. Венадий Алексеевич привлек краеведов, музейщиков и всколыхнул огромные читательские массы. Сколько писем тогда стало приходить в «Старую мельницу»! Люди вспоминали свое прошлое, присылали старые фотографии, звали в гости. Приложение выходило два раза в месяц по пятницам тем же форматом, что и АП. Для читателей оно было бесплатным.  В редакции эту недешевую стратегию воспринимали по-разному, но Венадий Токарев пользовался авторитетом, и с ним не спорили. После ошеломительного успеха «Мельницы» был запущен второй пилот — «Золотые купола», православная семейная газета, заниматься которой было поручено мне.

Следом появились «Молодежка», «Порубежье», «Клёвая газета», «Глагол». В этот период газета была интересной, и кто работал в то время, со мной согласятся — Токарев умел воодушевить и поддержать, да и сами мы горели энтузиазмом.

И еще несколько слов об этом неординарном человеке, который сыграл большую роль в моей творческой биографии. Венадий Алексеевич, после того как его избрали в 2000-м году на общем собрании коллектива редактором, пробыл в этой должности ровно год. Это был тяжелый период в финансовом плане, возможно, сказались какие-то неверные  управленческие решения и его личные качества, но  Токарев за год умудрился настроить резко против себя тот же самый коллектив, который прежде в него поверил. И на таком же общем собрании через год был переизбран. Для него это стало громом среди ясного неба настолько, что он ушел из журналистики с большой обидой. Я тоже попала в число «обидчиков и предателей», с кем он перестал здороваться. Очень больно и печально это сознавать, потому что действительно своими успехами в профессии я во многом обязана этому человеку, его поддержке и тем шансам, которые он давал.  

О преданности профессии

— Вы работали в трудные 90-е, многие ваши ровесники ушли из профессии: во власть, в бизнес. У вас никогда не было такого желания? Как вы выживали?

— Время было трудное, но интересное. Желания уйти из газеты у меня не было, несмотря на нестабильную зарплату. Открою секрет: я подрабатывала, это не возбранялось. Преподавала на отделении журналистики в АмГУ, в дополнительном образовании работала со школьниками, один или два сезона была на полставки в театре кукол завлитом. В общем, концы с концами как-то сводились. Задержки по зарплате действительно были суровые — в 2001 году я ушла в декретный отпуск, и когда через полтора года вернулась на работу, только тогда меня догнали мои «декретные», а еще через пару месяцев мне окончательно выплатили все долги.   

«Мы с Александром Ярошенко мыли памятник Ленину и выпускали голубей»

— Трудно вспомнить, но все же: какие ваши герои, интервью, темы остались в памяти за эти годы? Чем больше всего гордитесь, а что не успели, может быть, написать?

— Очень многое осталось в памяти. Для «Старой мельницы» писала очерки и зарисовки об известных земляках, «Золотые купола» — это вообще отдельный пласт жизни, одна командировка в Иерусалим чего стоит! Остались в памяти совместные с Александром Ярошенко поездки по области с подключением, как бы сейчас сказали, интерактива. Мы все время что-то придумывали. Мыли памятник Ленину в канун дня рождения Ильича в одном из сел и говорили с жителями о вожде пролетариата. Ехали в село Свободка порассуждать о правах и свободах в честь Дня независимости России (был такой праздник одно время), а собеседникам дарили брошюрки с Конституцией РФ.

Однажды, чтобы подготовить материал к Благовещению, решили предложить благовещенцам выпускать голубей и тоже поговорить с ними за жизнь, чтобы получился добрый праздничный репортаж. Проблема была достать голубей. Наловить — нереально. Саша позвонил на мелькомбинат, там сказали, да, голубей много, набьем хоть мешок, битых возьмете? «Неееет! — закричали мы дружно. — Только живых!» Выручил наш фотокор Владимир Стеганцев, у которого в Благовещенске было множество самых разных знакомых. Он попросил одного из них, голубятника-любителя, дать нам птиц, и материал состоялся. Много ездили мы и с Андреем Оглезневым, его говорящие снимки всегда украшали газету. И еще мы приглашали в поездки Александра Бобошко с его баяном — тогда приезд журналистов в село или на погранзаставу становился праздником, люди открывались по-другому, общались с большей откровенностью. Село было в депрессии, хотелось позитива добавить.

Не могу сказать, что работа давала  поводы для гордости — скорее, для радости. Так, я рада, что довелось соприкоснуться с темой русского Харбина и помочь найти родственников в Благовещенске австралийке с амурскими корнями. Рада, что после публикаций о многодетных семьях откликались люди, в том числе  из власти и бизнеса, желающие им помочь. Рада, что довелось освещать строительство Бурейской ГЭС и пройти по дну Буреи по тоннелю под станцией. И, конечно же, «Амурская осень» с ее незабываемыми встречами! Вспоминать можно очень долго. А жалею, что мало ездила по такой уникальной области, где на юге лотосы и кладбища динозавров, а на севере — эвенки, у которых мне, увы, так и не посчастливилось побывать.

Как изменилась АП

— «Амурская правда» в первый год вашей работы и спустя 19 лет: как она для вас изменилась и как изменились вы?

— Конечно, АП образца 1996 года, когда я пришла в нее, и 2015-го, когда ушла, — две разных газеты. Молодые коллеги, наверное, даже не знают, что такое линотип и горячий набор. И диктофоны были диковинкой, в основном брали материал «на блокнот» или даже «на память». Не было электронной почты. Если нужно показать интервью собеседнику — приходилось либо упрашивать его заехать в редакцию, либо самому везти текст по адресу. Поменялись технологии, но не могу сказать, что они сильно облегчили труд журналиста — даже наоборот, теперь требуется больше оперативности и самоотдачи. Коллектив тоже изменился, но радует, что остается главное — желание делать газету интересной для читателей.  

— Трудно было принять решение об отъезде спустя 19 лет в Благовещенске и в АП?

— Это решение зрело не один год. Расставаться с любимой редакцией и читателями было жалко. Но думаю, что мы не расстались — ежедневно читаю сайт, слежу за новостями амурправдистов в соцсетях и пишу для АП с удовольствием, когда предоставляется такая возможность.

— Где вы работаете сейчас? Чем отличается журналистика Томска и отличается ли?

— Сейчас тружусь в томской областной ежедневной газете «Красное знамя», которая, кстати, тоже отметила 100-летие в июне этого года, пишу на самые разные темы. Всегда рада возможности рассказать об интересных, нестандартных людях, а их великое множество. В томской журналистике, как и в амурской, работают такие же энтузиасты, которые преданы своей профессии не за возможность получать зарплату, а за впечатления и эмоции, которые эта работа дарит.

— Что пожелаете АП на 100 лет?

— Любимой «Амурской правде», которой я бесконечно благодарна за профессиональные и жизненные уроки, желаю еще как минимум сто лет такой же интересной насыщенной жизни и читательского признания!  

Возрастная категория материалов: 18+