Дарья Донцова: «Наши питомцы уходят в «Прекрасную долину»

«Съедобная книга»

— О чем книга «Мармеладная дорога»? О том, что на свете есть Зло. И оно живет в ужасном, неприятном доме. Никто к этому Злу из жителей Прекрасной долины добровольно не пойдет. Потому что там очень плохо и гадко. Но Зло может сделать сладкой дорогу к своему дому… Например, из мармелада, который главные герои книги – три собаки, очень любят. Этот сюжет про сладкую дорогу, которая заводит человека в ад, не я придумала. Я взяла его из одной святоотеческой книги. Трем главным героиням, трем собакам, приходится преодолевать разные испытания.

На обложке нарисована собачка Норетта. Например, она всю жизнь хотела иметь платье — красное в белый горошек. И ей представилась возможность это платье получить. Его надо отнять у другого и подраться с продавцом — и тогда оно будет твоим… И Норетта его «отбила» у другой покупательницы.

Собакам Марсии и Мафм выпали другие испытания по дороге. Но главные начались, когда они пришли в дом Зла… Не буду рассказывать сюжет, скажу только, что все заканчивается хорошо. А книгу в конце можно даже съесть! (Смеется.) В советские времена была такая вещица, как СанПиН (санитарные правила и нормы. — Прим. ред.) Санитарная инспекция проверяла «безопасность» всех книг, не только детских. Но в отношении детских были особые правила: их нельзя было выпускать на плохой бумаге, со «слепым» шрифтом и такой краской, которая пачкает детские руки. И было четко определено, в каком возрасте ребенку можно смотреть на тот или иной рисунок. Картинка с симпатичной собачкой или кошечкой — это для ребенка от нуля и дальше. А вот в книжке для детей от нуля до трех лет запрещены рисунки с монстрами, потому что ребенок может испугаться. В 90-е годы СанПиН в издательском деле рухнул. Да и само издательство детских книг скончалось в муках. А вот с книги «Мармеладная дорога» издательство ЭКСМО начинает выпускать детские книги по СанПиНу! Бумага, шрифт, краска — тут все по старым советским стандартам, которые были очень хорошими. То есть эту книгу, включая обложку, ребенок действительно может съесть и не отравится. Потому что краска абсолютно не токсична. И в ней очень удобный шрифт, за что мне говорят спасибо бабушки, которые читают книги детям.

Они вернутся

— У меня часто спрашивают: как появилась идея сказок про Прекрасную долину и ее обителей? Тут все очень просто… Я собачница. У меня четыре мопса и один полумопс. И еще кот Сан Саныч. Собаки в доме у нас были всю жизнь. Я с ними выросла. И рано или поздно они уходили… Все знают, какие это тяжелые ощущения и переживания… И вот одна женщина написала мне в «Инстаграм», что у нее умерла собака и она не знает, как с этим справиться — плачет целыми днями. Я не знала, как ей помочь, потому что у меня у самой недавно умерла собака. Ехала по дороге и думала: как же я ей помогу? И мне пришла мысль о серии детских книг о стране Прекрасная долина, куда уходят наши собаки. Где все они превращаются в щенков, ходят в школу, умнеют, и с ними происходят разные вещи… А потом они возвращаются к нам. Людям, от которых уходили собаки и которые потом обретали новых, получая их каким-то неожиданным образом… Знаете, как бывает: под ноги бросилась — пожалели — взяли… Так вот, все они потом говорят: «Ой, эта собака так похожа на мою прежнюю!» И в книжке есть объяснение, почему так происходит. Потому что собаки всегда берегут свою семью.

Когда люди только появились на свете, и ничего у них не было, и ничего они не могли, им начали помогать животные. И вот они помогают нам до сих пор. И прибегают к нам из Прекрасной долины — например, за зефиром, потому что собаки его обожают, а там его готовить не умеют… И поэтому, например, собачка Мафи так и скачет между этими двумя мирами, которые практически одинаково реально воспринимаются читателями.

Был недавно такой смешной случай. Мои внучки Настя и Арина живут с этими собаками, они знают всех этих «героинь». Потому что все героини книги носят имена наших собак. И вот Арина, приехав к нам в гости, смотрит на Фиру, которая в Прекрасной долине портниха, смотрит и говорит: «А жаль, что ты пока здесь… Мне нужно новое платье на конец мая!» Я говорю: «Будет у тебя новое платье, не проси его у Фиры». То есть у ребенка немного сместилась реальность. Они читают эти книги, и они им очень нравятся… «Мармеладная дорога» — это четвертая книга из серии «Сказки Прекрасной долины». Сколько будет еще, не могу сказать. Я всегда честно отвечаю на все вопросы: сколько вешу, что ем, как отдыхаю. Но никогда не отвечаю на вопрос, откуда берутся мои книги. Потому что я не знаю… Поэтому про Прекрасную долину могу так ответить: «Пока мы только начали».

«Комичное — это от меня»

— Я не вру, когда говорю, что не знаю, откуда берутся сюжеты моих книг. В Переделкине моим соседом был известный композитор Оскар Фельцман. Он на четвертом этаже жил, а я — на третьем. По вечерам любили вместе гулять по дачному поселку, и вот он у меня один раз спрашивает: «Деточка, откуда ты берешь сюжеты?» А он был здорово меня старше. И я говорю: «Дядя Ося, а откуда ты берешь музыку?» Он говорит: «Ну, это же очень легко! Мне кто-то играет ее в уши!» Ну, а вот мне кто-то все это шепчет в уши! (Смеется.) Но вот все комические ситуации, в которые мои героини попадают — это все из моей жизни. Это я могу выйти из машины, запутаться в юбке и упасть под ноги толпе. Я — это тот человек, который вошел на студию Первого канала в программу «Модный приговор» вместо Нади Бабкиной и, желая, чтобы запись четырех передач подряд не затягивалась, погладила основной пульт и сказала: «Миленький, давай побыстрее!» Я ничего не нажимала, просто погладила — и везде погас свет! С тех пор, когда я появлюсь на «Модном приговоре», там кричат: «Донцова идет через другую дверь!» Телефоны и компьютеры, которые попадают ко мне — они тут же начинают глючить, это знают мои близкие...

При этом я не страдаю писательской болезнью. Это когда писатель, выходя вечером из кабинета, несет в руках стопку исписанных листов и говорит: «Отлично! А теперь все садимся слушать, что папа написал за день». И вся семья садится вокруг стола, зевая, думая о том, что они все с удовольствием занялись бы чем-то своим, но папа читает, потому что папе это нравится… Вот такого у нас в доме нет. Я никогда и никому не читаю свои рукописи. Внуки, дочь моя, зять мой, муж мой — они все получают книгу уже готовой, с картинками, рисунками. Я могу что-то спросить, когда понимаю, что чего-то не знаю. Потому что зять Юра — мой навигатор в мире компьютеров и технических вопросов. Кроме того, он математик, окончил МГУ. И когда нужно что-то посчитать, я всегда обращаюсь к нему. Потому что, когда я считаю, это беда, конечно. Ко мне на ярмарке подошла женщина и говорит: «Ой, как интересно. У вас героиня покупает что-то и считает: семью восемь — сорок восемь. Ха-ха-ха!» Я думаю: а чего ха-ха-то? Спрашиваю у своей помощницы, а что смешного? Она говорит: «Это правда смешно. Потому что на самом деле семью восемь — пятьдесят шесть!» Но самое интересное, что все люди, которые читали эту книгу, подумали, что я пошутила. Нет, я не пошутила — я просто тупой математик…

Критика — блаженство

— Я вооцерковленный человек. Поэтому, когда меня ругают, я радуюсь. И если мы вспомним заповеди блаженства, которые поют на каждой литургии, то там говорится, что, когда тебя ругают, венец тебе на голову. Вот примерно так я критику и воспринимаю и спокойно к ней отношусь. Кому-то мои книги нравятся, кому-то нет. Кто-то ругает меня, кто-то хвалит… Когда мне говорят: «Вы омерзительный писатель!» — я спокойно отвечаю, что мир литературы велик и огромен. А отношения между писателем и читателем, это — да простит меня молодое поколение» — интимные отношения, как между мужчиной и женщиной. Вот идет мужчина по улице — роскошный красавец. А рядом с ним маленькая, страшненькая толстенькая тетенька. И вы думаете: «Что возле этого роскошного человека делает эта страшная тетя? Лучше бы там я была». А ему вы не нужны. Ему нужна вот эта страшненькая, потому что он ее любит не за красоту, а совсем за другое. То же самое с книгами: какой-то писатель ваш, какой-то — не ваш… Поэтому я никогда ни на кого не обижаюсь. Я вообще не обижаюсь. И я всегда была необидчивым человеком, потому что всегда понимала, что у каждого — свои привычки, свои ожидания. Кто-то говорит плохие слова, потому что он просто устал, а тут вы попались. Бабушка, которая вас бьет палкой на улице — ее нужно пожалеть. Очевидно, у нее очень плохая жизнь и у нее никого нет. И она хочет получить какую-то порцию внимания. Но она не знает, как получить, и вызывает вас на скандал. То же самое делают дети-подростки. И истеричные женщины… «Никогда не говори с гневливым человеком, только расстроишься», — это если цитировать старца Паисия Святогорца. Я, например, не обижаюсь, когда меня называют разными именами. По паспорту и в крещении я Агриппина, Агриппина Аркадьевна Васильева, Донцова — по мужу. А как меня только не называют! Я получала письма с пометкой «Антарктиде Аркадьевне», была Анжелиной Аркадьевной... А когда я преподавала немецкий язык, ко мне подбежал один ученик и сказал: «Наконец-то я выучил, как вас зовут — Гречка Аркадьевна!»

В помощь онкобольным

— В апреле на телеканале «Спас» вышла программа «Я очень хочу жить», которую мы выпускаем с Борисом Корчевниковым и большой бригадой. Это программа в помощь онкобольным. У нас в студии — простые люди, не звезды, обычные мужчины и женщины. Они садятся и рассказывают, как болели или болеют и лечатся. У некоторых были такие диагнозы, что даже у меня пробегал мороз по коже, когда они об этом рассказывали. Наши гости честно рассказывают, как плакали, даже рыдали, как искали врача, через какие мучения прошли. И всеми своими переживаниями они делятся со мной и со зрителями. В студии у нас нет массовки, зрителей. Нам это не нужно. Человек должен чувствовать себя комфортно и спокойно, а на людях трудно настроиться на откровенную беседу. К нам в студию приходят батюшки, которые комментируют эти ситуации. И батюшки у нас непростые: либо они сами больны онкологией, либо у них больны матушки или кто-то из членов семьи… Еще у нас есть доктор, психолог и люди, которых мы приглашаем обсудить конкретную проблему. Например, были женщины, которые говорили, что после операции на груди невозможно купить белье хорошего качества и при этом недорогое. И пришла женщина, которая занимается производством этого белья. И все о нем рассказала. Не в качестве рекламы, а в качестве необходимой информации, которая нужна людям. Кроме этого, у нас озвучивается множество телефонов и адресов бесплатных услуг для тех, кто борется с болезнью. И таких услуг на самом деле много, но люди не знают о них. Также большинство людей не знают, что, например, при онкологии первой стадии выживаемость после лечения — 98 процентов. Это медицинская статистика. При гриппе, кстати, всего 85 процентов. То есть грипп страшнее, чем первая стадия онкологии. И при второй стадии есть очень хорошие результаты лечения, и при третьей, и даже при четвертой. Главное — никогда не сдаваться. Конечно, многое зависит от доктора, от лекарств, но очень много зависит и от человека. Если будешь плакать, стонать, жаловаться, жалеть себя, нести болезнь «перед собой» — ничего хорошего не будет. Нужно найти хорошего врача — это важно. Когда меня спрашивают, я отправляю людей к хорошим врачам. Несколько человек у меня есть в монастырях. И иногда случаются настоящие чудеса. Человека, который был неоперабельным и которому давали две-три недели жизни, знакомим с сестрой из Марфо-Мариинской обители, которая сама пятнадцать лет живет с лейкозом. Она берет его за руку и приводит в храм, где он никогда не был. И говорит: «Стой на этом месте. И приходи сюда каждое воскресенье». Этот человек уже три года каждое воскресенье стоит на этом месте. А ведь ему давали три недели жизни…  Случаются иногда и вот такие чудеса…