Идов, тем временем, продемонстрировал занятный режиссерский дебют, стремясь не столько забить дополнительный гвоздь в крышку гроба рухнувшей еще в прошлом веке империи, сколько поразмышлять с ее помощью над вопросами творчества и заказа, вкуса и пошлости, понятий «разрешено» и положено». 

Главный герой картины — собственно, юморист с предельно нейтральным именем Борис Аркадьев, терзающийся комплексом нереализованных возможностей. Вместо того чтобы заниматься серьезной литературой (один неудачный роман даже удалось издать), автор выступает с сатирическими монологами в духе Семена Альтова или Аркадия Арканова в каких-то темных домах культуры.

Есть пусть средняя, но все же популярность, достаток, недоступный многим согражданам, есть полноценная семья, есть поклонницы, готовые стать любовницами, и друзья, готовые выпить. На дворе первая половина 1980-х, эпоха застоя не очень охотно, но всё же собирается в положенную ей могилу вместе с чередой престарелых лидеров партии — впрочем, ощущения близких перемен нет, хотя Виктор Цой вот-вот впервые исполнит одноименную песню. Жители страны, в том числе и те, кого регулярно показывают по телевидению, по-прежнему приходят в ужас от визитов неулыбчивых и безликих людей в одинаковой одежде, хотя и осмеливаются что-то там бормотать насчет адвоката и ордера. Те же, кому удалось побывать за границей, везут оттуда вовсе не свободу и прогрессивность, а пошлость и разврат, причем в оптовых объемах. Ну то есть особо не до шуток — и их качество поэтому остается на соответствующем уровне. 

Идов как сценарист не впервые исследует советские 80-е. Совсем немного времени прошло с премьеры «Лета», в котором речь шла примерно о том же периоде, но было куда меньше безысходности. История Бориса Аркадьева способна вогнать наивно рассчитывающего на комедию зрителя в краткосрочную, но сильную депрессию: в этом сила «Юмориста», обрекающая фильм на коммерческую неудачу.

Главный герой страдает сам и мучает окружающих, которые, вроде бы, ничего особенно плохого ему не сделали — по крайней мере, если сравнивать их с по-настоящему нехорошими людьми, являющимися ближе к развязке. Да, публика стремится к однообразию и бежит от всего нового, заказывая Борису раз за разом приевшийся автору монолог про фото с обезьянкой. Но это необходимо и для того, чтобы он наконец ощутил себя обезьянкой сам.

Алексей Агранович играет человека, который ни на йоту не изменится за полтора с лишним часа экранного действия — но, вероятно, научится иначе относиться к обстоятельствам, в которые угодил. Не зря в сюжете есть герой Юрия Колокольникова, популярный актёр, не теряющий приподнятого расположения духа в любой компании — хоть у Валтасара на пиру. Пребывая у всех на виду, он становится абсолютно незаметным, мимикрирует, исключая саму возможность какой-либо опасности. У Бориса так не получается — и в итоге выходит, что попытка приподняться над злом играет на руку этому самому злу. 

Создатели «Юмориста» не стесняются шаблонов, но и на неожиданные ходы оказываются способны. Другую реальность, к примеру, показывают не только через чужие рассказы об американском быте и видеозаписи сценических выступлений Эдди Мерфи. Гораздо более притягательным (пусть и на подсознательном уровне) для главного героя становится космос — пространство, где нет ни зрителей, ни читателей, но возвращаются оттуда исключительно знаменитостями.

Поговорив с человеком, болтающимся в безвоздушной пустоте, Аркадьев убеждает себя в том, что стал спасителем всей миссии. Становится понятно, почему его так легко выбить из, казалось бы, хорошо и давно накатанной колеи: фильм попросту не раскрывает и малой доли того, что творится в воображении юмориста, которого некоторые рецензенты поспешили лишить души. Да, ему не хватает смелости пойти против механизма государственного устройства, той самой махины, которая заставляет людей бояться сделать хотя бы один самостоятельный шаг.

 Да, ему проще поддаться импульсу, получить по морде и даже загубить свою карьеру — но при этом использовать свой «дар» не против всего общества, а против конкретного представителя этого общества. Но люди без души как раз используют артистов на днях рождения своих не менее бездушных супруг — в качестве гастролирующих шутов. Аркадьеву же просто некуда направить запас сил и грустно видеть, что он всё равно тает. 

Впрочем, «Юмориста» можно рассматривать и как депрессивное нытье сытого человека, которому уже не помогают советские излишества вроде дорогого алкоголя, видеомагнитофонов и права на раздачу автографов. Идову не очень удаётся изобразить конфликт в семье Аркадьевых: ну да, сын пребывает в том возрасте, когда хочется оскорблять власть под аккомпанемент гитары, а жена устала от того, что Бориса всё время нет дома.

Вероятно, человек не измеряется одними только несбывшимися мечтами — и уж точно они не самый веский повод лежать на диване, глядя в стену. Тем не менее постоянное чувство собственной бесполезности берет верх над личностью: в итоге кроме разговоров за рюмкой о серьёзной литературе и «традициях Аверченко и Тэффи», никакого стремления к настоящему писательству зритель так и не увидит. Аркадьев быстро становится разновидностью печального клоуна, коих мировая культура поставляет потребителю с регулярностью.

Его завершающий бунт ни на кого не производит особенного впечатления: в конце концов, поздновато протестовать, уже выступая в генеральской бане перед завернутыми в полотенца неприятными людьми. Идов, конечно, не отказывает себе в удовольствии использовать несколько неприличную, но действенную метафору — однако заканчивается все не открытым финалом, а все тем же одиночеством героя. 

У режиссера нет особенного желания делать основную историю богаче, используя сюжетные ходы: зато он с трепетом относится к материальным признакам давно ушедших времён. Все эти рижские бальзамы и футболки с олимпийским мишкой, бутылки с заморской газировкой и дефицитные копченые куры мало что расскажут подрастающим поколениям — зато пробудят массу воспоминаний в зрителях, заставших эпоху.

«Юморист» не избегает ностальгии, но и не отрицает, что всё это вряд ли могло продолжаться: низы не могут, верхи не хотят, всё вокруг происходит исключительно благодаря законам инерции. Высокие чины, которые считают признаком хорошего вкуса позвать гостей в дом и включить фоном для застолья эротический фильм, вряд ли способны спасти колосса от нарастающей слабости в ногах.

А благодаря отличной работе Аграновича, любопытным ролям Колокольникова и Полины Ауг, фильм не позволяет зрителю скучать, даже когда настойчиво ходит вокруг да около одной-единственной проблемы с монологом про обезьянку. Понятно, что у Идова получилась ретроспектива, которая не нужна широким массам — ведь наши спортсмены в ней не побеждают американских, а космонавты не совершают подвигов в открытом космосе. Но это, по крайней мере, картина эпохи, сделанная мастером. 

Саундтрек к фильму от FACE

Афишу благовещенских кинотеатров смотрите  ЗДЕСЬ.

Возрастная категория материалов: 18+