Александр Ярошенко

Жена Штирлица: «Цунами у моих ног...»

Знаменитую немую сцену свидания Штирлица с женой они с Вячеславом Тихоновым сыграли с первого дубля. Потому что она искренне верила в происходящее. О Элеоноре Шашковой крайне редко пишут и говорят журналисты, большинство ее ролей пришлось на второй актерский состав, а пресса всегда довольствуется первопремьерным. Она это называет буднично «жестоким законом театра».

Бедро Ланового

Моим любимым актером много лет был Николай Гриценко, я была просто влюблена в него, писала ему полные нежности открытки.

Николай Гриценко в фильме «Хождение по мукам» (1957-1959).

Помню феноменальный случай, когда у него на сцене отклеивался нос, и он его схватил и в кулису бросил. Зал встал!

У него была трагическая личная жизнь, череда жен, с которыми он разводился.

Понимаете, Господь чаще всего дарит в одном месте. Ему он подарил в профессии, а свою личную жизнь человек сам должен строить. А он не умел. Первая любовь не вернулась к нему, потому что он что-то там то ли погулял, то ли что-то другое... И так пошло все по печальному кругу.

Он в жизни был скуповатый, жадноватый. Даже троллейбусные билетики предъявлял на Мосфильме для оплаты, когда приезжал на троллейбусе.

Он был не очень образованный. Как-то мне сказал: «Элка, режиссер Зархи предложил мне играть Каренина в «Анне Карениной». Я не читал роман!» Когда прочитал, воскликнул: «Этот Лёва Толстой, он же гений»! Он все сам фантазировал и придумывал, но как точно.

Василий Семенович Лановой, когда был помоложе, слыл нарциссом.

Помню, когда он сыграл в спектакле «Милый лжец», говорил: «Ну, как я выставляю бедро?» Знаете, где он особенно красовался? В «Антонии и Клеопатре». Костюм из лайки, белый с черным. Божественно красивый. Женщины все помирали, на гастролях на сцену просто лезли. Но он безумно дисциплинированный товарищ. Служит театру, служит рьяно, много, истово. Работает просто на износ.

Он в прекрасной форме в свои за восемьдесят лет и остается человеком жесточайшей дисциплины. Как-то были на гастролях и у одного из коллег был день рождения, мы на теплоходе праздновали часов до трех ночи.

Я в шесть утра проснулась по надобности, смотрю в окно, а Вася уже зарядку делает. Каждый божий день он начинает с гимнастики. В любом месте и при любых обстоятельствах.

Василий Лановой – кадр из фильма «Офицеры». Фото: zen.yandex.ru

Вы не представляете, какая у него была популярность в армии после выхода картины «Офицеры». Знаю, когда он входил в военкомат, перед ним военные вытягивались в струнку. А сколько он выбил квартир, телефонов, путевок и мест в больницах — счету нет. Мне лично помог получить квартиру.

Лановой очень мужественный человек. Я играла с ним в спектакле «Тринадцатый председатель», у него роль председателя. Заметила, что спектакль играл с надрывом, как никогда, после поклонов спросила его: «Вася, что происходит?» «У меня племянник утонул…» — со слезами на глазах ответил он.

Кино задом наперёд

Отец мой был пограничником, нас мотало по всей большой стране. Батуми, Тбилиси, Симферополь, остров Кунашир.

Я назло родителям поступила сельхозинститут на факультет виноградарства и виноделия, проучилась всего полгода. Но на занятиях почти не была, а занималась художественной самодеятельностью — всегда очень хотела поступить в театральный. Мама моя замечательно пела, отец играл на баяне. Сколько себя помню, я исполняла песни и стихи, рано научилась играть на аккордеоне. Когда смотрела кино, мне казалось, что я сыграю лучше, чем Роза Макагонова. Помню, она обхватывала кровать и произносила горестный монолог. Мне искренне казалось, что я это сделаю лучше.

Я жутко гэкала — все говоры необъятной страны ко мне прилипли. Отец у меня был очень строгий, фронтовик. Он с войны привез маленький транзисторный приемник, и пока его не было дома, я слушала радио «Свобода».

У моей мамы было пять классов образования, но она всю жизнь самообразовывалась и меня образовывала. Я в десять лет знала половину Евгения Онегина наизусть.

Когда отец узнал, что собираюсь поступать в театральный, он со словами «Не нужна нам эта б…ская жизнь» порвал мой билет на поезд и спрятал туфли.

Мы приехали на остров Кунашир, меня долго и тщательно проверяли, только потом я попала на работу в отдел разведки. Там я научилась машинописи, заочно закончила курсы стенографии. Я, как секретарь, участвовала в допросе японских рыбаков, которые незаконно ловили рыбу в наших территориальных водах. Вела стенограммы допросов.

Я была свидетелем цунами, который остановился у наших ног.

Тогда у японцев был голод, я помню, с какой жадностью они пили чай с конфетами, а сливочное масло брали пригоршнями и клали его в карманы.

На Кунашире я была свидетелем цунами, который остановился у наших ног. Мы жили во втором, верхнем поселке, первый снесло, а возле нас вода остановилась.

Мне тогда было любопытно, страшно стало потом. Девятнадцать лет, что вы хотите?..

Все произошло стремительно! Раз — и нижнего поселка нет… Помню, как одна женщина на моих глазах стала седой, побелела вся. А у мамы моей после этого стресса случилась онкология, она все повторяла «Ну какой же это Тихий океан?»

В то время навигация была всего три месяца, остальные девять месяцев связь с Большой землей была редкой — оставались только нерегулярные самолеты, поэтому мы одни и те же фильмы смотрели помногу раз.

Помню, «Карнавальную ночь» смотрели задом наперед. На Кунашир с мужем-офицером приехала артистка Одесского оперного театра, мы с ней организовали драматический кружок, я играла в спектаклях. Я на пограничной заставе организовала хор, в котором пели человек сто солдат, офицеров и офицерских жен.

Но душе было тесно, я часто уходила на побережье, садилась на валун и очень горевала. Представляла, какая там, за свинцовым морем, интересная жизнь. Там театр, там кино, там учатся на артистов, а я здесь смотрю задом наперед «Карнавальную ночь»…

Однажды на остров привезли фильм «Сорока-воровка». Я смотрела на страдания главной героини, крепостной актрисы Анеты, и увидела четкую параллель со своей действительностью. Со мной прямо в кино случилась истерика. Я выскочила на улицу, отец за мной с вопросом: «Кто тебя обидел?» «Ты меня обидел», — ответила я ему.

Сказала, что хочу быть актрисой и буду ею!

И он осекся…

С Чурсиной воровали рогалики

Я с первого захода поступила в Щукинское театральное училище. Когда меня приняли, летела счастливая, ничего вокруг не видела. Вдруг слышу визг тормозов, в сантиметре остановилась машина, шофер меня трехэтажным матом обложил. В тот миг я не замечала, что бежала на красный свет.

В 1966 году актриса снялась в роли Инки-эстонки в детективе «Два билета на дневной сеанс». Роль была не главной, но талантливо сыгранный персонаж принес красавице Чурсиной титул секс-символа. Фото: moscvichka.ru

Студенчество вспоминается счастливым и голодным временем, мы с Люсей Чурсиной ходили в булочную, воровали там рогалики. Получив стипендию, приходили, отдавали деньги и винились: «Мы украли у вас десять рогаликов…» Это все было…

После училища меня сразу взяли в театр Вахтангова. Репертуар вела Юлия Константиновна Борисова, я ее люблю с первого дня нашего знакомства.

Юлия Константиновна всегда была и остается очень целомудренным человеком, закрытая, «вся в себе». Глубокая и очень преданная театру. Я к ней отношусь с большим уважением, хотя было время, она заслоняла нас, более молодых. Она играла десятиклассницу, когда ей было сорок лет. А мы все были отодвинуты назад.

В том театре было очень много талантливых актрис. Я ради роли за два месяца похудела на 17 килограммов, мне это далось легко. Моей дочери было семь месяцев, и я за ней подъедала пюрешки, кашки и супчики — вот этим и жила. Мотивация для похудения была сильнейшая — роль. Для актрисы важнее ничего нет.

Худрук Евгений Рубенович Симонов давал мне играть все, но во вторых составах. Однако пресса никогда обо мне не написала ни строчки, потому что журналисты приходили на спектакли, в которых были заняты первые составы. И я не обижалась. Это был закон, неписанный, но закон.

Вообще законы театра часто жестоки и непонятны

Галину Коновалову, которая много лет была в тени режиссерского внимания, на поверхность театральной жизни вынесло время.

Когда она в 95 лет блестяще сыграла в спектакле «Пристань», она мне сказала: «Ничего, Элка, доживешь до 90 лет, может, и тебе роль дадут...» Она до последнего дня сохранила светлые мозги и имела прекрасную форму, со сцены смотрелась просто великолепно.

Искусство неотделимо от жизни. В нем ровно столько же, как и в реальности, гадкого и мерзкого. Один замечательный деятель кино пытался за мной ухаживать, я отказала. Когда он узнал, что мой муж — сценарист, порезал его фильм . Порезал как художественный продукт. А остаткам присвоил самую низшую, третью категорию. Увы, все банально…

Правда с первого дубля

Сцена встречи Штирлица с женой получилась с единственного дубля.

Ее сегодня во ВГИКе разбирают, обсуждают и изучают. Понимаете, никто не думал, что так получится. Может, одна Татьяна Михайловна Лиознова понимала, что сцена будет проникновенная.

Вячеслав Тихонов – кадр из кинофильма «17 мгновений весны».

Этот эпизод не был прописан в произведении Юлиана Семенова, эту сцену в картину принес Вячеслав Михайлович Тихонов. Он рассказал, что похожий случай был с его другом-разведчиком. Но там, в реалиях, был мальчик, сын его друга.

Татьяна Михайловна решила поменять, сделала любовную сцену, иначе все смотрели бы на ребенка, а ребенок переиграет любого.

Лиознова была необыкновенная умница. Она объяснила своему ассистенту, какая должна быть артистка. Вот так выбор пал на меня, ассистент меня вспомнил — мы с ним работали в одной из картин у режиссера Леонида Лукова.

Мы с Людочкой Чурсиной играли прачек, были нищими, голодными студентками, которые страшно рады этой работе и тем копейкам, которые нам платили.

В той картине снимался Тихонов. Помню, во время съемок одной сцены были подсветы синего цвета. И когда Тихонов поднял глаза, у меня вырвалось сдавленное «ах…» В полной тишине. Вот такой он был красоты. Люда Чурсина меня спросила: «Ты что, влюбилась?..» «Ну ты же знаешь, что я не люблю мужиков красивых, но этот больно хорош…» — ответила я.

«Элеонора, Слава не может без вас сниматься... Просит, чтобы ему привезли эти глаза!»

Это правда. Красивых мужиков никогда не любила, в них есть фанфаронство. Осознание своей красоты у мужиков часто приводит к тому, что они начинают петушиться, как ярмарочные кочеты. Мужику нужны мозги, талант и еще кое-что…

И вот через десять лет после той студенческой работы раздается телефонный звонок, и этот помощник режиссера мне говорит: «Элочка, здравствуй!» И приглашает меня на встречу с Татьяной Михайловной Лиозновой.

«Эла, я тебе даю слово, если ты сыграешь этот эпизод, то тебя будет знать вся страна…» — «Какой эпизод?» — «Приедешь и узнаешь».

Сцену эту снял гениальный оператор Петр Катаев, у которого зрение было минус одиннадцать.

В той работе был божий промысел, Господь знал, что эти минуты будут меня вести всю жизнь.

Татьяна Михайловна вначале попросила меня поработать «на уголок камеры».

«С железякой не могу чувства играть», — взмолилась я. Именно в эту секунду открывается дверь и в павильон заходит Слава Тихонов.

Слава сел у камеры и когда он поднял глаза — все, я была его… Камеры, свет, операторы, Татьяна Михайловна, все перестали существовать. Был он и я. Сцена была снята одним дублем. А мне заплатили как за три съемочных дня. Как сейчас помню, это были большие деньги, шестьсот рублей. А съемки заняли час.

Вячеслав Тихонов и Элеонора Шишкова – кадры из кинофильма «17 мгновений весны».

На следующий день звонок: «Элеонора, Слава не может без вас сниматься... Просит, чтобы ему привезли эти глаза!»

Я тут же приехала на студию, села напротив и сопереживала Тихонову. Вот так получилась та правда.

Нельзя не сказать про гений Микаэла Таривердиева, написавшего музыку к этому фильму. Сегодня мы эту картину узнаем по первым аккордам.

Дисциплина на сьемках была невероятная. Если кто-то позволял подать не ту ложечку или не тот стакан, что был прописан в сценарии, Татьяна Михайловна тут же увольняла этого человека.

Свое лицо я заработала

Почему получилась правдивая Стешка в картине «Тени исчезают в полдень»? Понимаете, я всегда верила и верю во все то, что делаю.

С Валерием Гатаевым, который сыграл Фрола, у меня не было никакой симпатии. Кадр заканчивался, я ему говорила «пока» и уходила.

Элеонора Шишкова и Петр Вильяминов – кадр из фильма «Тени исчезают в полдень». Фото: inserprud.ru

У меня на той картине были другие интересы. Мы с Петей Вельяминовым сдружились так, что его жена считала меня любовницей Пети. Но ничего не было. Они с Володей Соловьевым жили в какой-то избушке, мы мясо жарили, по рюмочке выпивали, разговаривали часами… У него была дико интересная жизнь, которой он меня привлекал. Мы потом дружили семьями. Он с моим мужем, а я с его женой.

Без пережитого опыта в жизни трудно, а в нашей профессии просто невозможно. Мама моя умерла, когда мне было 25 лет, поэтому в кадре показать страдания мне было делом несложным. Я знала, что такое страдание.

Я давно перестала злиться на людей, даже на самых злобных и неадекватных. Зачем? У меня вот столько забот в жизни!

Поэтому, когда мальчик 18 лет в кадре пытается играть любовь, на это смотреть невозможно.

Вам нравится мое лицо? Я его заработала. Я никому не сделала зла, особенно продуманно. Я люблю помогать, мне все время нужно о ком-то заботиться. В этом нахожу смысл жизни.

Кстати, когда я пришла в театр, со мной многие актрисы дружили, но года через три дружба стала заканчиваться. Те, кто понимал, что я сыграла лучше, стали перекрывать мне кислород.

Самая отвратительная вещь — мщение. Я никогда до этого не опущусь, цену знаю всем, кто меня окружает. Всем улыбнусь при встрече и со всеми поздороваюсь. Но в душу не пущу, потому что знаю, кто чего стоит.

Счастливая ли я? Конечно, счастливая! В нашем деле гениальные актеры сидят годами и не работают. А я просто нормальная артистка.

Из биографии

Элеонора Шашкова, заслуженная артистка России. Родилась в Батуми 24 декабря 1934 года. Родители назвали ее в честь дочери Карла Маркса. Более полувека она служит актрисой тетра имени Вахтангова, в кино сыграла более шестидесяти ролей. Но для зрителей она всегда осталась «женой Штирлица».