Склеп монахини: краеведы спорят о погребальной находке на территории бывшего собора в Благовещенске

Многие посчитали это «исторической подменой», а сейчас резонанс вызвала археологическая новость о том, что в потревоженном склепе останки именно игуменьи Палладии, а не другой монахини. «Откуда это известно, если эксгумация не проводилась?» — удивляются краеведы. Вопросов много — ответы на них искала «Амурская правда».

Для церкви — это знамение

Вот уже пятый день над возводимым храмом Албазинской иконы Божией Матери и отдельно стоящей колокольней сияют два новых купола. Их начали устанавливать еще в прошлую пятницу. Монтажные работы проводились под контролем архиепископа Благовещенского и Тындинского Лукиана и настоятеля храма — иеромонаха Венедикта (Калинина). Присутствовали на стройплощадке и другие священнослужители, а также пресс-секретарь Благовещенской епархии Василина Добрецкая.

Она и сообщила археологическую новость — что наконец раскрыта тайна одного из старинных захоронений, обнаруженных археологами Центра по сохранению историко-культурного наследия Амурской области десять лет назад. Из четырех погребений, подтвержденных данными метрических книг, во время раскопок в прошлом году была обнаружена лишь одна могила. Кто в ней покоится, до недавнего времени оставалось загадкой.

Первого октября на участке в южной стороне от строящегося храма рабочие рыли котлован для водоотводного колодца. И случайно обнаружили кирпичный склеп — задели ковшом экскаватора верхнюю плиту.

— Из состава присутствовавших священнослужителей и сотрудников Благовещенской епархии была образована группа, а в дальнейшем — специальная комиссия по исследованию захоронения, — рассказывают в Благовещенской епархии. — Правящий архиерей благословил приподнять поврежденную плиту и обследовать содержимое склепа. Под плитой участники раскопок обнаружили хорошо сохранившийся кирпичный склеп, а в нем — гроб с останками женщины в монашеском облачении. Сопоставили содержимое захоронения с известными историческими источниками и сделали вывод: останки принадлежат игуменье Палладии — первой настоятельнице Богородично-Албазинского монастыря, который некогда располагался на территории строящегося храма.

   На освящение крестов, куполов и колоколов нового храма приехали монахини  Среднебельского Богородичного женского монастыря. Фото blaginform.ru

Утром следующего дня на месте обнаруженного погребения отслужили панихиду по рабе Божией игуменье Палладии. Епархия считает находку знамением: она была сделана в тот момент, когда монтажники устанавливали кресты и купола на храме и колокольне. А вот историки, краеведы и архивные работники отнеслись к действиям и выводам церкви неоднозначно.

Для неокраеведов — нарушение закона

«Что у нас вызвало недоумение, так это двойные стандарты в вопросе исследования и археологии», — возмущены неокраеведы. Их не успокоил даже комментарий Центра по сохранению историко-культурного наследия области о том, что захоронение не является могильником (если речь идет о могильнике как древнем некрополе), считается обычной могилой, как на кладбище. 

— Культурный слой — это следы существования человека, время возникновения которых превышает сто лет, включая археологические предметы. И за незаконное (без разрешения госорганов) вмешательство в этот культурный слой предусмотрена уголовная ответственность. А мы наблюдаем историю, что произошло вторжение именно в культурный слой, — говорит известный в Благовещенске неокраевед Евгений Литус в защиту своего мнения. — Пусть это не археология, но тем не менее: строительные работы нарушили старинное захоронение, а религиозная организация, не поставив в известность никого из надзорных органов, вскрыла гроб. В таких случаях предусмотрен разрешительный характер действий. Этого не произошло. Я понимаю, что к нам, неокраеведам, могут относиться несерьезно. Мы это переживем. Но вопросы есть и у профессионального сообщества: как можно было тайно идентифицировать останки человека и без всяких исследований с ходу назвать имя?

«Почему решили, что это останки настоятельницы монастыря?»

Десятки лет благовещенский краевед Надежда Яковлева посвятила исследовательской работе. Можно сказать, полжизни провела в архивах, перечитывая и переписывая метрические книги и другие архивные документы. И благодаря ее стараниям приоткрыта завеса тайны некоторых захоронений рядом с бывшим Шадринским собором.

Когда‑то Яковлеву «зацепили» воспоминания бывшей табельщицы «Амурстроя» Веры Кузьминичны Рябиной о том, как в 1955 году рабочие предприятия проводили очистку площадки возле строящегося кинотеатра «Амур» от остатков Шадринского собора и во время прокладки коммуникаций обнаружили находку. Сначала решили, что откопали клад, а оказалось, это торец красивого и очень дорогого гроба. Об этом подробно написано в книге «История Благовещенска. 1856‑1917» издательства «Амурская ярмарка». Рабочие свободно сняли крышку (видимо, она была на защелках) и увидели останки женщины со светло-рыжими волосами. Рядом обнаружили второй такой же красивый гроб с останками мужчины. Надо отдать должное рабочим: они углубили нишу, затолкали находки подальше от стенки траншеи и хорошо забили ее землей. В траншею потом положили разные трубы и закопали. Предположили, что в гробах — останки купца Семена Саввича Шадрина и его жены.

Эта история сподвигла Надежду Борисовну на многолетние поиски. Именно ей впервые удалось отыскать в Госархиве Амурской области документальные следы о погребении на погосте Свято-Троицкой церкви Анастасии Ефимовны Шадриной, умершей 13 января 1923 года в возрасте 72 лет. Следующей находкой Яковлевой были данные о захоронении в ограде Шадринского собора вдовы благовещенского купца Елены Михайловны Дьячковской, потом открылось имя монахини Евпраксии, погребенной на этом же погосте…

— С конца 1990‑х я собирала в разных архивах материалы о захоронениях на территории Шадринского собора Благовещенска. Причина интереса таилась в желании разгадать одну генеалогическую загадку, — высказала свое мнение Надежда Борисовна в «Инстаграме». — Некоторые архивные записи по захоронениям мне удалось найти. В 2009 году об этом публиковалась статья в газете «Витрина», где были указаны те люди. Шло время. Список пополнялся новыми именами. Мне непонятно утверждение о найденной могиле настоятельницы монастыря. На каком основании сделан такой вывод? Я давала информацию не только об этой женщине. И не только она покоится там в монашеской одежде. Захоронения там были и есть. Что же будут утверждать, когда случайно вскроют очередную могилу? Выдумывать новые имена? Надежда Яковлева убеждена, что на историческом месте имеются и еще будут найдены другие могилы, и призывает их не трогать, подчеркивая, что «это особое место с тяжелой историей».

«У НАС ДАЖЕ СОМНЕНИЙ НЕ ВОЗНИКЛО, ЧТО ЭТО ИГУМЕНЬЯ» 

В Благовещенской епархии уверены в своих исторических догадках. За комментарием «Амурская правда» обратилась к иеромонаху Венедикту — настоятелю Богородично-Албазинского храма, в ведении которого находится территория с богатым культурным слоем.

 АП нашла оригинал (справа) фотографии игуменьи — снимок хранится в архивах Рязанской епархии.

— В принципе все, что происходило 1 октября на строительной площадке, подробно описано на сайте Благовещенской епархи. Этой информацией воспользовались разные СМИ. Единственное, что меня смутило, — выражение «могилу вскрыли». Специально этого никто не делал. Ее задели экскаватором, когда производили земляные работы по водоотведению от храма. Повредили склеп, задели гроб. Я с Денисом Павловичем Волковым вечером связался, сообщил ему о нашей находке. Он сразу сказал: «Это точно игуменья». У нас по этому поводу даже сомнений не возникло.

— Почему не возникло сомнений? Насколько известно, на могильной плите не было имени, фамилии или даты. А в монашеском одеянии могла быть и другая погребенная в этом месте женщина.

— Гроб достойный, обитый красивыми тканями. Но в первую очередь это склеп. Обычных монахинь хоронили в простом гробу в сырую землю. А с такими достоинствами провожали в последний путь только каких‑то высокопоставленных в должности людей и отличившихся служителей церкви, какой была игуменья Палладия. Она была самоотверженной, деятельной, вложила много сил и стараний в то, чтобы первая в Приамурье женская обитель, которая до ее прибытия существовала только юридически, приобрела реальные очертания. Поэтому ее и похоронили с такими почестями — в отдельном склепе.

— Если бы эти разъяснения сразу появилась на сайте епархии, возможно, разговоров было меньше, и недоверия.

— Кто верит, тот верит, а кто не верит, тот ищет повод для споров. Эксгумацию, как пишут некоторые сайты, не производили. Мы знаем, что это сложная процедура, требующая вмешательства государственных органов. Нам того, что мы увидели, достаточно было: даже сомнений не возникло, что это не обычная монахиня, а почившая игуменья. Помолились, аккуратно накрыли склеп каменной плитой, закопали, в ближайшее время крест-памятник поставят. 

Кстати, в следственном комитете АП сообщили: сведений о том, что могло быть совершено преступление, нет.

В миру она звалась Марией. Кто она — игуменья Палладия

Первый на Амуре женский монастырь был учрежден в 1908 году. Обитель в честь Албазинской иконы Божией Матери планировалась как миссионерская. Помимо будущих монахинь, по замыслу правящего архиерея туда могли бы поступать девушки и женщины, пришедшие в православие из сект. Монастырь должен был стать для них тем местом, где их научили бы основам веры и дали возможность жить и трудиться. С этой же целью при общине хотели открыть и приют для девочек-сирот. И начать воплощать в жизнь все это суждено было матушке Палладии. Кто эта смелая женщина, которая по поручению Священного синода проехала через всю Россию, чтобы выполнить ответственную миссию — создать в Приамурье первую женскую обитель.

Во всех амурских СМИ, написавших о вскрытом 1 октября захоронении, опубликована фотография игуменьи. Как оказалось, это лишь часть другого старинного фото, где Палладия запечатлена вместе с другой монахиней. 

На храме в честь Албазинской иконы Божией Матери установили кресты, колокола и купол. После окончания кровельных работ появится второй купол. Оба изготовлены в Челябинске и собраны в Благовещенске. Фото blaginform.ru

— Снимок был сделан в 1909 году в Москве, куда матушка Палладия могла приезжать на строительство храма Кунцевского подворья общины или на Всероссийскую выставку монастырских работ, проходившую в столице в том году, — поделились сведениями в Рязанской епархии. — К тому времени она уже слыла мудрой и опытной руководительницей. Около десяти лет была начальницей Крестовоздвиженской Полунинской общины. Вскоре ей предстояло стать игуменьей нового монастыря, но большую часть своей иноческой жизни матушка провела в стенах Казанской женской обители в городе Рязани.

Как звали монахиню Палладию в миру, можно только предполагать. Есть сведения, что она была крестьянского сословия и ее имя было Мария Сидоровна (фамилии большинства послушниц в клировых монастырских ведомостях отсутствуют). Если это действительно была она, то поступила девушка в Казанскую обитель в 1876 году, в возрасте 28 лет, и в том же году была пострижена в монахини. При постриге послушница Мария была наречена именем Палладия.

Когда в январе 1900 года указом Священного синода женская богадельня в местечке Ольхи Сапожковского уезда была преобразована в Крестовоздвиженскую Полунинскую общину, начальницей общины, как «способной к прохождению должности», назначают монахиню Казанского женского монастыря Палладию. Во второй половине 19‑го века эта обитель была одной из самых благоустроенных в Рязанской епархии. Из нее в основном и назначались монахини на должности настоятельниц в другие монастыри, как самые опытные в иноческой жизни. И действительно, матушка с первых лет пребывания в Полунинской общине проявила себя как умелая руководительница. Она ввела строгие монастырские правила, построила на свои средства несколько зданий, устроила мастерские. Работы сестер на Всероссийской выставке монастырских работ, проходившей в Москве, были отмечены серебряной медалью.

Полунинская община росла и процветала. В 1906 году ей обществом крестьян села Крылатского Московского уезда был пожертвован участок земли. Он находился в местечке Новое Кунцево. Сестры во главе с начальницей приступили к строительству подворья и храма на его территории. Это было еще одно детище матушки Палладии. Торжественное освящение вновь выстроенной церкви во имя преподобного Серафима Саровского состоялось в воскресенье 9 августа 1909 года.

Фото: blaginform.ru

Но еще в мае того же года монахиню Палладию возвели в сан игуменьи и назначили настоятельницей нового Богородично-Албазинского женского монастыря. В европейской части России она сформировала общину из 32 сестер, вместе с которыми отправилась далеко от родных мест в город Благовещенск.

Обитель существовала в первый год лишь на бумаге, монахиням пришлось какое‑то время жить по квартирам, пока в 1910 году монастырю не передали Свято-Троицкую церковь, и сестры поселились в деревянном домике при ней. Вскоре рядом с храмом стали возводить каменные корпуса и здание училища. Строительство затянулось из‑за спора между епархией и городскими властями о выделенном участке земли. Когда же в 1916 году монастырские корпуса были достроены, игуменьи Палладии уже не было в живых.

Но время сохранило могилу и добрую память о женщине, которая всю свою жизнь отдала служению людям и Богу.

Денис Волков: «В этом месте других захоронений не сохранилось»

Могила была известная и обозначена на картах. Почему строители вообще стали копать в том месте, многим непонятно. Это захоронение амурские археологи обнаружили еще в 2010 году, когда по просьбе Благовещенской епархии пытались найти остатки фундамента Шадринского собора. Тогда и обнаружили кирпичную кладку одного из надгробий, но от широкой общественности все скрыли, чтобы не привлекать внимание черных копателей. Сквер был еще заброшен, не охранялся. Только через десять лет поиски возобновили, когда в апреле 2020‑го начали возводить новый храм. В июле археологи Центра по сохранению историко-культурного наследия Амурской области начали раскопки. Им помогали волонтеры из БГПУ.

— Наша цель была — выявить захоронения на территории разрушенного Шадринского собора, чтобы обеспечить их сохранность, — рассказал директор ЦСН области Денис Волков. — В преддверии полевых работ по метрическим книгам и другим документам в Госархиве удалось подтвердить записи о погребении на территории бывшего Шадринского собора четырех человек. В том числе владелицы прииска «Алексеевский» Е. М. Дьячковской (она вносила значительные суммы пожертвований на содержание собора и умерла 20 марта 1909 года), двух монахинь Богородично-Албазинского монастыря, к которому была причислена Свято-Троицкая церковь в 1910 году указом Святейшего синода. Одна из них, настоятельница этого женского монастыря игуменья Палладия, захоронена в 1912 году 7 мая, монахиня Евпраксия — 8 февраля 1917‑го. Судя по архивным данным, все они ушли из жизни из‑за различных болезней в преклонном возрасте.

Проведенная шурфовка участков не подтвердила наличие там погребений, о которых говорят краеведы.

По словам Дениса Волкова, показания очевидцев о том, что во время строительства кинотеатра «Амур» в конце 1950‑х было обнаружено два гроба предположительно супругов Шадриных, на сегодняшний момент не подтверждаются. И в архивах подтвердились сведения о захоронении возле бывшей Свято-Троицкой церкви только Анастасии Ефимовны, умершей 13 января 1923 года. Был ли похоронен сам купец первой гильдии Семен Саввич Шадрин у храма, доподлинно неизвестно.

— В архивах администрации Благовещенска нашли инвентарную схему 69‑го городского квартала с возможным обозначением захоронений. Но карта эта условная. Посадка объектов на ней не соответствует действительности. Мы проверяли отдельные участки с разной степенью ее посадки на местности — это не дало результата. Раскопки не подтвердили слова краеведов и очевидцев о наличии могил в той или иной части сквера. Мы проверяли в результате работ все варианты развития событий, применяли все доступные нам методы исследования территории современного строительства. Погребений нет! Вполне могло случиться, что они были ненамеренно разрушены во время подготовки места для строительства кинотеатра или по другой причине, — сделали вывод в Центре по сохранению историко-культурного наследия Амурской области.