Александр Ярошенко

Возьму твою боль

Она пришла ко мне в корпункт с бытовой проблемой — что-то не ладилось у нее с управляющей компанией. Разговорились. Фаина Степановна Белова оказалась человеком интересной судьбы и врачом редкого дарования. Ее мудрые мысли о человеческом здоровье и врачебной профессии, бесспорно, полезны и даже бесценны. Удивительная судьба Человека.

Детство — это труд и голод

Родилась я в деревне в Кировской области. Детство — это голод и тяжелый физический труд. Сколько себя помню, я всегда работала, цыплят караулила, телят пасла. У мамы моей было восемь родных детей и четверо приемных — ее выдали замуж за вдовца. Отец мой был купец, он старше мамы на 18 лет.

Телят маленьких очень любила, обнимала их за шею, разговаривала с ними, плакала, жаловалась им на свою жизнь…

Я самая младшая. Родилась, когда его уже не было. Отца убили на фронте. Но по рассказам мамы, знаю, что он был очень жестоким человеком.

Мама поднимала меня в пять утра, давала сонной в руки хворостинку, и я шла пасти свиней. Животные были моими друзьями. Телят маленьких очень любила, обнимала их за шею, разговаривала с ними, плакала, жаловалась им на свою жизнь…

Я только взрослой наелась нормального хлеба, а все детство ели только тот, который был с мякиной пополам. Вот так и жили. У мамы моей жизнь была невыносимая. За то, что отец до революции был купцом, маму постоянно раскулачивали. Выгребли все что можно было.

Хорошо запомнила, как однажды она в сердцах сказала: «Ищите! Все, что найдете, будет ваше! И детей моих тоже забирайте!..»

Было четыре мужика, уполномоченные. Они смутились от ее крика, ее отчаяния и ушли. И с той поры нас оставили в покое.

Я пошла в школу в четыре с половиной годика. Маленькая была — меня все кнопочкой звали — а сообразительная. ...Первые полгода меня даже в школьный журнал не записывали. У меня не было ни ручки, ни тетрадки — я просто сидела за партой и, не дыша, все слушала…

Верите, я не знала вкуса конфет. Они меня никогда не интересовали, и я просто не понимала, что это такое.

Еще в детстве у меня сильно болела голова. Это сейчас я понимаю, что боли были от недоедания и хронического недосыпания. Мама меня водила в медпункт, и я спрашивала фельдшера: «Скажите, от чего у меня болит голова?» Он только пожимал плечами.

Верите, я не знала вкуса конфет. Они меня никогда не интересовали, и я просто не понимала, что это такое. Иногда мама варила манную кашу на молоке, и это казалось самым большим счастьем и лакомством.

Сердце слушала у телят

Помню, я маме как-то говорю: «Мам, я хочу в медицинском институте учиться… Я уже слушала, как у телят сердце бьется…»

Мама обняла меня и говорит: «Девочка моя, а на что я тебя буду учить?..»

Сговорились с ней, что буду поступать в медицинское училище. Там попроще было учиться. В 1962 году я стала фельдшером и пошла работать.

«Дочка, ты на мне учись, не бойся! Я чего только в жизни не видел!…»

Работала в селе в Горьковской области. Меня там так хорошо приняли, все называли дочкой и делились со мной последним — всем, что у них было. Я платила им своим вниманием и искренним желанием помочь.

Никогда не забуду фронтовика Александра Николаевича Фадеева. Он мне говорил: «Дочка, ты на мне учись, не бойся! Я чего только в жизни не видел!»

Я попадала иглой во все вены! Ни разу мимо вены не прошла! Все говорили, что у меня очень легкая рука.

Мне хотелось узнавать медицину все больше и больше, и я поступила учиться в Горьковский медицинский институт. Это был один из лучших медицинских вузов Советского Союза! Это правда. Знающие люди поймут, о чем я говорю.

Училась легко, мне все было в радость и понятно. Студенткой вышла замуж и после окончания института поехала с мужем в Тбилиси. Он был военный врач, и его туда направили.

Кавказский темперамент проходу не давал

Тбилиси семидесятых советских годов был очень красивый. Но мне там жилось непросто: я была хороша собой, фигуристая блондинка с голубыми глазами. И по городу одной было просто не пройти. Мужики грузины, увидев меня, с ума сходили! Наперебой предлагали довезти, поехать покататься, сходить в ресторан… Ну вы понимаете, о чем я говорю?!..

Я не могла глаза поднять… Чтобы хоть как-то было поспокойней, я брала с собой своего маленького ребенка.

Мужики грузины, увидев меня, с ума сходили! Наперебой предлагали довезти, поехать покататься, сходить в ресторан. Ну вы понимаете, о чем я говорю?!..

Назойливое мужское внимание было для меня самой настоящей проблемой пока мы не уехали из Тбилиси.

Дар Божий

Большую часть своей жизни я проработал в военных госпиталях. В Благовещенском госпитале отработала врачом 18 лет.

Мне Бог дал дар чувствовать человеческую боль руками. Провожу рукой по телу человека и понимаю, где есть патологический процесс. Это чувство у меня было и есть всегда.

Хорошо подавались моим рукам так называемые патологические дуги. При остеохондрозах могла руками снять воспалительный процесс в позвоночнике.

Как только уберешь патологический процесс, человеку сразу становится легче. Я давно уже на пенсии, но меня и по сей день находят люди, обращаются с просьбами помочь при тех или иных состояниях.

У меня всегда горячие ладони. Даже сейчас порой смотрю телевизор и чувствую жар от собственных рук.

Приезжая домой в отпуск, на свою родину малую, всегда лечила людей. Маму, братьев, племянников, просто знакомых — ко мне шли люди с утра до вечера. Отдыхать времени не было. И отказать больному человеку не могла. Ну как откажешь? Человеку же плохо…

Мне Бог дал дар чувствовать человеческую боль руками. Провожу рукой по телу человека и понимаю, где есть патологический процесс.

Я в медицине проработала 48 лет, знаю про людей очень много. Уверена, что этот дар мне перешел от сестры моего отца. Я ее называла «баба Таня».

Помню, в детстве каталась на санках и получила перелом копчика. Боли были страшные, я сидеть не могла. Вот баба Таня меня и вылечила. На русскую печку положит и руками, руками все выправляет — вот у меня и все прошло. Никаких молитв она не читала, бывало, песни поет и руками мне спину правит.

Я, бывало, начну хныкать, говорить, что мне больно. Тетка отвечает: «Девка, не бреши, здесь тебе точно не больно. А вот тут маленько потерпи…» Все так и было, как она говорила!

А муж у меня был начальником лор-отделения госпиталя. Помню, однажды, чтобы сделать годовой отчет, он оформил себя на стационарное лечение. Иначе просто не было времени. Постоянно поток больных.

Он лег в отделение. Я утром прихожу на работу, а мне говорят: «С вашим мужем что-то случилось».

Захожу к нему в палату. Бог мой! Муж высоко лежит на подушках. Вокруг него медсестры, врачи, капельницы, шприцы… Он увидел меня и заплакал.

«Что случилось?» — спрашиваю я.

Оказывается, у него начались резкие боли в сердце, собрался весь госпитальный консилиум. Ничего добром понять не могут, но усиленно лечат.

Я посмотрела электрокардиограмму, по груди мужа руками провела и сразу поняла, что это никакое не сердце. Это разыгрался грудной остеохондроз. Отключила все капельницы и руками сняла ему приступ. А коллеги на полном серьезе думали, что у него инфаркт миокарда. Остеохондроз коварный, он часто маскируется под другие заболевания.

«В медицине все просто: люби людей…»

Часто говорят, что у каждого врача есть свое кладбище. От ошибок никто не застрахован. Бог свидетель, что такого кладбища у меня нет. Я всегда очень хорошо относилась к больным.

В медицине все просто: к больному человеку надо относиться как к своему родственнику.

Каждого заболевшего человека принимала как свою беду. Я несколько лет работала на скорой, и там у меня не было смертей. Я никогда не привозила в больницу человека только потому, что он жалуется на что-то. Если привезла к хирургам, например, то они уже точно знали, что есть какая-то хирургическая патология.

В медицине все просто: к больному человеку надо относиться как к своему родственнику. Как ты будешь относиться к заболевшей маме или сестре, точно так относись и к своим пациентам.

Главное — успокоить больного, не повышать на него голос, не поучать. Доброжелательно и спокойно себя вести. Человек все это чувствует и перенимает от врача его настроение.

Я почти полвека в медицине отработала, но так и не поняла, что такое «синдром выгорания», про который так часто говорят коллеги. Никогда не знала, что такое устать от людей.

Что такое врачебная интуиция? Это умение логически мыслить, помноженное на знание медицины.

Меня этому крепко научили еще в медицинском институте. Но это дается не всем. Не раз видела, когда люди приходят в нашу профессию просто покрасоваться.

Из советской медицины мы не взяли ту колоссальную ответственность, которая тогда была. Но при советской власти врачи котировались на уровне дворников, мы получали копеечную зарплату, платили просто смешные деньги. Сегодня государство куда достойнее оплачивает труд врача.

Я от природы внимательный человек, всегда много замечаю и вижу. Когда сегодня по телевизору коммунисты начинают рассказывать, как хорошо в советской стране жили врачи, мне сразу хочется выключить телевизор.

Сердце любит ходьбу!

Мне восемьдесят, и последние лет десять я не была в поликлинике. А что мне там делать? Я сама про себя много знаю и знаю, как себе надо помочь.

Стараюсь много пешком ходить, до своих садов могу полтора часа идти. И нормально. Жизнь — это движение. По-другому не получится жить.

Чехов был врач и гениальный человек. Он говорил так: «Если ты переел — ты отравился».

Сердце очень любит ходьбу! Не лежание на диване и не бег до изнеможения, а именно ходьбу.

И еще очень важно не переедать! Переедание — наш главный враг.

Чехов был врач и гениальный человек. Он говорил так: «Если ты переел — ты отравился».

Я убеждена, что сахарный диабет второго типа весь приобретенный. Это только от переедания! Только!

Алкоголь в умеренных количествах — друг человека. Повторяю. В умеренных и не каждый день.

Есть нужно все, но понемногу. Я противник строгих диет. Больше, конечно, овощей, чем мяса. С возрастом мясо должно постепенно уходить из нашего рациона. Оно должно остаться в питании, но в небольшом количестве.

Алкоголь в умеренных количествах — друг человека. Повторяю. В умеренных и не каждый день. Выходите из-за стола с легким чувством голода! Вот попробуйте и поймете, как легче вам стает жить.

Я всегда ела мало. Скажу почему: никогда не хотела быть полной. Это, наверное, женское качество. Но так есть.

Ой, я вообще не такая, как все. Первого ребенка родила будучи студенткой и на второй день после выписки из роддома пошла сдавать экзамены. На меня все смотрели круглыми глазами. А для меня самым страшным было отстать от своей группы.

Возраст? До семидесяти лет еще ничего, все нормально. А вот последнее время чувствую, что коэффициент полезного действия стал снижаться.

Умней природы я ничего не видела. Поверьте!..

Но профессия не уходит. Я все помню. Понимаете, врачебные категории — это бюрократия. Для меня главное — врач ты или не врач, а высшая у тебя категория или вообще никакой — это не важно.

Мужа своего лечу всю жизнь. Он принесет из поликлиники кучу назначений, я все пересмотрю и говорю ему: «Это надо, а вот это тебе не нужно».

Он сам всю жизнь врачом проработал, а меня слушается беспрекословно.

Самое главное — жить в согласии со своим организмом. Прислушивайтесь к нему. Если вы перестали хотеть какой-то продукт или группу продуктов, не ешьте! Ваш организм вам говорит, что ему это не нужно. Не пугайтесь этого. Умней природы я ничего не видела. Поверьте!..

Возрастная категория материалов: 18+