Александр Ярошенко

Монолог главного армянина Приамурья

Он восьмилетним ребенком пережил одно из самых разрушительных землетрясений на планете. Первые деньги заработал в 13 лет, русский язык выучил, когда ему было за двадцать. Россию давно и искренне считает родной страной. Честный монолог о жизни «главного армянина» Приамурья — руководителя «Союза армян России» Рафика Оганнисяна.

«Я быстро повзрослел»

— Я очень хорошо помню разрушительное землетрясение, которое случилось в Армении в декабре 1988 года. Мне было восемь лет. Удивительно, но тогда не было страха. А так всё помню, до мельчайших деталей.

Землетрясение — это всего несколько минут. Которые остались в памяти навсегда.

Город Гюмри, школа, которая была построена еще при царе. Урок русского языка. Школа начала трястись, на голову посыпалась штукатурка и начался хаос…

Выбегаем на улицу, ходим, бродим, люди орут, кричат. Трупы, через которые приходилось перешагивать…

Счастливое, беззаботное детство после землетрясения закончилось. Холод, палатки, костры, керосиновые лампы. Вместо школы холодные вагончики и уроки по пятнадцать минут. И голод.

Всё это очень хорошо помню…

Я очень быстро повзрослел, уже не хотелось сладостей, а хотелось найти дерево, распилить его и домой принести дрова. Я в тринадцать лет стал зарабатывать первые деньги — помню, что продавал сигареты. Думал, как помочь родителям.

Я тогда понял, что хороших людей больше. Люди делились друг с другом последним и всячески помогали друг другу.

Я в 1998 году пошел служить в армянскую армию, два года служил на границе с Азербайджаном. Армии благодарен за самостоятельность, я там стал по-настоящему взрослым. Стал понимать, на что способен. Я сегодня знаю, что в любой трудной ситуации — выживу. Это всё армия.

Когда я поехал в Россию, по-русски знал несколько слов: «да», «нет», «поезд»…

Мой дед с 1989 года приезжал в Благовещенск на сезонные работы, отец с 1994 года работал в Благовещенске. И я тоже решился поехать сюда.

Думал, поеду месяца на три, заработаю денег на машину и вернусь на родину. В нашем квартале продавали подержанную машину, я спал и во сне видел, что езжу на ней.

Голодным до Благовещенска

Приехал в Грузию, там дед жил. На вокзале нашел людей, которые ехали до Минеральных Вод. Им как раз не хватало пятого человека в машину.

Помню, что в Москве на Ярославском вокзале я 27 часов ждал свой поезд. По-русски, повторяю, знал несколько слов. Не понимал, что за слово «путь». На каком пути, на какой платформе посадка в вагон — для меня всё это было темным лесом.

Смотрю, на вокзале кавказцев много. Подхожу, спрашиваю: «Среди вас армяне есть?» Отвечают, что нету.

Слышу, женщины разговаривают и произносят слово: «Благовещенск». Я им как могу объясняю, что еду в Благовещенск. Они мне что-то говорили, я скорее интуитивно почувствовал, что они сказали: быть здесь и никуда не уходить.

Женщины помогли мне сесть на свой поезд. Я был такой счастливый, когда оказался в вагоне: думал, слава богу, теперь-то я точно до Благовещенска доеду.

Ехал голодный — еда, которую мама положила мне в сумку, протухла и я ее выбросил. Люди предлагали мне кушать, но я стеснялся. И как-то нервно было.

Тогда не было сотовых телефонов, мой отец знал, что в эти дни я должен приехать, он каждый день приходил на вокзал и встречал поезд из Москвы. Я, когда приехал, вышел из вагона, увидел какого-то армянина, заговорил с ним. А он мне говорит: «Тебя там отец ждет, иди».

Жили в будке, мылись в Зее

Первое лето мы с отцом жили в будке от машины ГАЗ-66, мылись и стирали одежду в реке Зее. К зиме заработали денег и смогли снять комнату в общежитии. Работали на стройке, у нас была тяжелая, неквалифицированная работа.

Потом стали работать на строительстве Бурейской ГЭС, там было много молодых ребят, я с ними общался и так постепенно выучил язык. Где-то через год я уже заговорил по-русски. Мне очень тяжело давались женский и мужской род. Она и она, уехал и приехала. Это всё было темным лесом. До сих пор, бывает, иногда путаю.

У меня всегда были цели в жизни. И они мне помогали. Я понимал, что я должен чего-то добиться, быть кем-то в этой жизни. Я тогда мечтал, чтобы мама с младшим братом приехали сюда и мы все жили одной нормальной семьей.

Мама тогда жила в Армении. Когда она приехала, сразу жить стало легче. В доме стало уютно, тепло и вкусно.

Самое интересное — уже на второй день моего приезда в Благовещенск я почувствовал, что это мой город и я хочу здесь жить.

В Благовещенске и моем родном Гюмри есть какая-то схожесть. Сам не могу объяснить эту схожесть, но она есть. Сегодня меня непреодолимо тянет в Благовещенск, где бы я ни был.

Интересные чувства. Наступает момент, и я сильно начинаю тосковать по Гюмри. Приезжаю на родину, проходит несколько дней — и меня тянет в Благовещенск.

Отца уже три года нет с нами. После его ухода жизнь разделилась на до и после. Мне очень трудно говорить об этом.

Строгий ли я отец? Думаю, что справедливый. Моему сыну 11 лет, я умею быть с ним и требовательным, и добрым. Могу спросить с него, могу и пожалеть. По-другому нельзя.

Понимаете, я давно взрослый человек. Но моя мама и сегодня может меня и поругать, и сделать замечание. И я ее стараюсь не перебивать. Родители всегда остаются родителями, а историческая родина всегда остается родиной.

«Россию понял и полюбил»

Армяне очень сильно генетически привязаны к своей родине, к Армении. В моем окружении много людей, которые живут на Дальнем Востоке, но их постоянно тянет в Армению. Мой отец лет тридцать жил здесь, и все эти десятилетия он в мыслях уезжал обратно.

Я уже много лет живу в России. Честно вам говорю, я ее понял, я ее принял и я ее полюбил всем сердцем.

Когда я приехал в Россию, я сам себе сказал: раз ты будешь тут жить, ты должен принимать Россию. Всю и без остатка. Я сегодня себя считаю неотъемлемой частью России.

Морозы, комары, борщ… Всё родное! Мама с женой готовят вкуснейшие борщи.

«Слабину давать нельзя»

Спортом я занимаюсь с 12 лет, начинал с вольной борьбы, дошел до кандидата в мастера спорта. Затем был тяжелый период жизни, я не занимался спортом. Увлекался футболом, но и его пришлось оставить. Денег не было даже на спортивную форму.

К спорту вернулся в армии, сегодня он со мной, а я с ним. Занимаюсь пауэрлифтингом, этот силовой вид спорта мне по душе.

Каждая тренировка — это преодоление себя. По-другому не бывает. Слабину себе давать нельзя! Один раз дашь слабину, второй, позволишь не пойти на тренировку… Это станет твоей привычкой. Как известно, сначала мы создаем привычки, а потом привычки создают нас.

В спортивный зал хожу три раза в неделю — это стабильно. Честно скажу, стараюсь ходить чаще, 5—6 раз. Для меня спорт — это прежде всего победа над самим собой.

Когда я беру тот или иной вес, всегда чувствую, что я это смог — я себе в первую очередь доказываю. Доказал — и иди дальше. По-другому никак. Нигде, как в спорте, не проявляется и не закаляется характер.

Могу ли я быть агрессивным? Нет. Могу быть иногда злым, но всегда стараюсь контролировать свои эмоции. Вообще мое окружение считает меня добрым человеком.

Я могу извиниться, когда чувствую себя неправым. Вообще умение попросить прощения — это удел сильных людей. Я так считаю.

Слезы?

Я могу заплакать от всего, что касается памяти моего отца. Эта боль не проходит, и время здесь не помогает. Даже кино, где глубоко и точно показаны взаимоотношения отца и сына, вызывает слезы. Когда вижу точный психологизм на экране — не могу сдержаться.

«Главное — не ждать благодарностей»

Почему я возглавил отделение «Союза армян России» в Амурской области? Знаете, доходя до определенного возраста понимаешь, что если в жизни появляется возможность проявить себя с лучшей стороны — прояви. И не просто прояви, а еще постарайся умножить это доброе и настоящее.

Самый трудный и самый честный ответ мы себе даем, когда утром смотрим на себя в зеркало. Когда смотришь и думаешь: ты мог сделать ситуацию лучше? Ты всё для этого сделал?

То, что я возглавляю эту общественную организацию, моя попытка и моя задача сделать жизнь вокруг лучше. На сколько получается, но обязательно лучше. Главное — не ждать благодарностей. Делай всё что можешь — и всё.

В Амурской области живет больше 15 тысяч армян, это достаточно дружный народ. Армяне всегда и везде остаются армянами, хоть в Африке, хоть на Чукотке. Мы практически не ассимилируемся — думаю, что это заложено в нашей генетике. Отношение к семье, к старшим и младшим. Взаимоотношения отца и сына, сына и матери. Отношение к родственникам. Уважение к нашим историческим корням, к нашим могилам…

Помню из детства, как отец показывал, как надо чтить память родных, как надо относиться к их могилам. Брал нас с братом за руки, и мы шли на кладбище, где были похоронены наш дед, наш дядя. Он всё про них рассказывал, и его отношение передалось нам.

Блиц-вопросы

— Какая черта характера вам мешает жить?
— Мне трудно сказать «нет». Иногда это вредит мне и делу.
— Почему вам трудно сказать «нет»?
— Я помню, как было трудно, когда мне была нужна помощь и мне в ней отказывали. Это очень трудно, поверьте…
— Какая черта характера вам помогает жить?
— Честность.
— Что бы вы сказали себе 17-летнему?
— Всё, что ты делаешь, ты делаешь правильно. Не останавливайся и иди вперед!
— Любимый цвет?
— Синий.
— Мясо или рыба?
— Мясо.
— Во сколько лет вы первый раз поцеловались?
— Не помню.
— Самое сексуальное место у женщины?
— Глаза.
— В чем сила?
— Соглашусь, что сила в правде.
— Чего вы боитесь в жизни?
— Я не задумывался над этим вопросом.
— Бог есть?
— Да!
— Книга или телевизор?
— Книга!
— С кем из исторических персонажей вы бы хотели пообедать?
— Со Сталиным.
— Чего хотите от жизни?
— Мира хочу. Хочу, чтобы у детей всегда было детство. Чтобы люди как можно чаще говорили друг другу «доброе утро» и «добрый вечер».