Гастроли по БАМу

— Именно на этих лавочках сидел знаменитый советский певец Муслим Магомаев, — показывает директор Дальневосточного аэрокосмического музея в Ивановке Владимир Косьяненко. — Азербайджанец своим голосом прославил музыкальную культуру СССР. В этом году, 17 августа, музыкальная общественность праздновала 80-летие со дня рождения исполнителя. Это стало одним из главных побудительных мотивов приобрести именно это воздушное судно.

Прилетая на магистральных самолётах из Москвы в Улан-Удэ для гастрольных туров по БАМу, Муслим Магометович добирался до концертных точек именно на этом Ан-24РТ с бортовым номером RA-48102. Сейчас так не полетаешь, но в советские времена подобное любимцу миллионов дозволялось. Теперь портрет и имя знаменитого певца увековечены на фюзеляже в области кабины пилота.

— Грех был пустить под нож и на металл самолёт, который имеет такую историю, — подчёркивает Владимир Александрович. — Во-первых, именной. Во-вторых, сама модификация самолёта очень редкая. Таких Улан-Удинский и Иркутский заводы построили всего порядка сотни, а на ходу их осталось ещё меньше. Нельзя было упустить такой шанс — и мы купили его. Поэтому сегодня эта модель здесь, на территории Дальневосточного аэрокосмического музея.

Модель опытно-конструкторского бюро Антонова Ан-24РТ выпущена с завода 16 сентября 1971 года. Это ретрансляция турбовинтового пассажирского самолёта Ан-24. Он отличается от предшественника расположением пассажирских дверей, наличием открывающейся рампы в хвостовой части судна, стабилизаторов и креплений для бомбодержателей.

Самолёт без крыльев

Самолет доставляли в Ивановку из Хабаровска по частям. Сначала привезли крылья, а во вторник, 23 августа, — фюзеляж. Ценный груз вместе с сотрудниками музея встретили и корреспонденты «Амурской правды».

Разгрузка началась в полдень и завершилась очень быстро: к приезду репортёров 30-метровый фюзеляж установили на специальной забетонированной площадке.

— Крылья привезли ещё месяца полтора назад, — уточняет фанат лётного дела Василий Пичуев. — Сегодня доставили непосредственно сам корпус.

Василий Пичуев не работает в музее, но активно помогает сотрудникам с реконструкцией самолётов, поэтому очень много знает о воздушном транспорте.

— Эта модель опытно-конструкторского бюро Антонова была выпущена с завода 16 сентября 1971 года. И она уникальна. Во-первых, это ретрансляция турбовинтового пассажирского самолёта Ан-24, поэтому в названии присутствует уточнение «РТ». То есть, он построен для военных нужд на базе гражданского самолёта и больше походил на военно-транспортный Ан-26, — объясняет он.

Второе отличие: пассажирская дверь у Ан-24РТ расположена в носовой части борта справа, а не в хвостовой слева. А третье можно увидеть, если подойти к судну сзади. В хвостовой части воздушного транспорта есть стабилизаторы, крепления для бомбодержателей и рампа. Другими словами, борт отлично подходит для десантников.

— Рампа нужна, чтобы выбрасывать парашютистов-десантников. Какое-то время этот борт даже использовался для спасательных операций на месте катастроф, куда невозможно было добраться наземным транспортом, — продолжает Василий Юрьевич. —  Спасатели прыгали через дверцу в хвостовой части самолёта, здесь же сбрасывали мешки с инвентарём: огнетушители, топоры, бинты и так далее. Плюс ко всему, внутри самолёта есть кран-балка и рельсы: через эту самую рампу также можно было подавать груз для транспортировки, а с помощью крана подтягивать его внутрь салона, чтобы не надрываться. По рельсам передвигалась тележка, на которой этот груз можно было перемещать по салону.

Вся конструкция сделана из специального авиационного металла, который называется дюраль Д16Т. Это лёгкий, но достаточно прочный сплав традиционно используется в мировом авиастроении. Сейчас самолёту предстоит масштабная реконструкция.

— Когда мы соберём его, самолет будет больше, чем Як-40, и по габаритам, и по весу, — делится собеседник. — Для сравнения: у Як-40 взлётный вес 17 тонн, а у Ан-24РТ — порядка 30. При этом, в самолёте Яковлева 24 посадочных места, а Антоновский мог перевозить до 50 пассажиров. Но главное его отличие от всех остальных самолётов в том, что он именной.

«Везли частями из Хабаровска»

У самолета с портретом Магомаева была непростая история — он переходил из рук в руки и была вероятность, что он пойдет на металлолом. Какое теперь будущее у воздушного судна, а точнее экспоната — АП рассказал директор Дальневосточного аэрокосмического музея Владимир Косьяненко.

— Владимир Александрович, как всё-таки этот уникальный самолёт оказался у вас?

— На самом деле мы с коллегами давно думали о такой модели: мол, хорошо бы его музею получит. Но машина очень редкая. Часть самолётов этой модификации ещё продолжает эксплуатироваться. А конкретно с этим воздушным судном получилась интересная история. Раньше Ан-24РТ с бортовым номером RA-48102 принадлежал Бурятским авиалиниям, но организация обанкротилась, и самолёт выкупила авиакомпания «Антей». Она тоже базировалась в Улан-Удэ. Вскоре и у них начались финансовые сложности. Борт снова выставили на продажу. Им заинтересовался мой знакомый, у которого есть своя транспортная компания, и купил. Сначала он использовал его для перевозки грузов, а потом начал сдавать в аренду Хабаровским авиалиниям для поисково-спасательного обеспечения. Бойцы искали чёрные ящики на местах катастроф, вызволяли пострадавших и прочее. Когда у него закончились межремонтные ресурсы, его поставили на землю.

— Ему требовался ремонт?

— Не совсем так. Все воздушные суда устроены так, что каждые семь лет они должны проходить через ремонтный завод. Даже если самолёт был капитально отремонтирован и больше не летал, всё равно надо пропустить через завод. Это почти как ежегодный техосмотр для автомобилей. Резинотехнические изделия со временем ведь приходят в негодность, и узлы агрегата покрываются коррозией. Всё это может быть фатальным при эксплуатации в воздухе.

— Что было дальше?

— А дальше он просто стоял на земле, два или даже три года не летал. Так как узлы агрегата ещё исправные, и транспортное средство имеет все необходимые документы, собственник принял решение продать некоторые его части на действующие суда. А мы с ним договорились, что выкупим фюзеляж для дальнейшего восстановления самолёта. То есть непосредственно корпус без узлов агрегата и кабины, и крылья с хвостовым оперением.

Мы выкупили самолет, в мае приступили к его доставке. Самолёт достаточно большой, чтобы перевозить его целиком: 30 метров — длина фюзеляжа, 35 — метров размах крыльев. Поэтому сначала в Хабаровске демонтировали крылья и хвост. Были составлены и утверждены соответствующие документы на перевозку. Полтора месяца назад детали, наконец, приехали. Лишь после этого мы смогли забрать фюзеляж. Сегодня в нашем распоряжении есть крылья и корпус, а остальное — центроплан, хвостовая часть, стабилизаторы — пока ещё в Хабаровске. Эти части негабаритные, поэтому для транспортировки их по федеральной трассе потребуются специальные разрешения. Правила есть правила, и их нужно соблюдать.

— Сколько времени потребуется на сборку?

— Очень сложно сказать, на самом деле. От нескольких недель до нескольких месяцев. После перевозки основных частей начнём составлять реестр, чего не хватает, что надо найти, что где-то прикупить. Ведь для полной реконструкции нам нужно ещё найти массу более мелких недостающих элементов, в том числе иллюминаторы. Брать их будем со списанных самолётов, которые брошены где-то в аэропортах. И лишь после этого начнётся кропотливая работа по восстановлению Ан-24РТ, который носит имя легендарного певца. Думаю, людям будут интересны рассказы об истории самолёта.

— Получается, для посетителей музея этот экспонат будет недоступен, пока не завершится реконструкция?

— Ну зачем же так категорично? Убрать здесь технический мусор — грубо говоря, несколько дней. Просушить его — ещё пару деньков. И, если мы в ближайшее время сделаем иллюминаторы, восстановим кабину, то, в принципе, можно не ждать окончательной реставрации, и начать демонстрацию. В минимальном, правда, объёме. Но надо будет тогда ещё центроплан поставить, и на шасси возвести.

Но всё равно не могу назвать какие-то конкретные сроки. Я исхожу из принципа «Как получится». Зачем планировать? Если есть задача, мы работаем до её логического завершения.

Чем аэрокосмический музей привлекает туристов   

— Много самолётов у вас сейчас числится в музее?

— Здесь на месте чуть больше 10, хотя по факту их значительно больше. Просто не все купленные нами самолёты и вертолёты привезены на амурскую землю, и конкретно в Ивановку. Например, в благовещенском аэропорту стоит вертолёт Ми-9, самолёт Ан-2, пожарная машина «Ураган». В Котласе, это Архангельская область, пока находится МиГ-25. Плюс ещё несколько мелких вертолётов-самолётов надо перевезти из Подмосковья.

— А игрушечные модельки есть?

— Да сколько угодно! В моей личной коллекции их штук 400, наверное, уже. В ней очень много интересных разных летательных аппаратов, ракет. Когда мы, наконец, построим здание на территории музея, модели переедут сюда и будут включены в экскурсию. Просмотр тоже будет сопровождаться интересными и познавательными рассказами.

Посетители уже не раз говорили, что после экскурсий они не «залипают» в социальных сетях за просмотром глупых коротких видеороликов, а ищут в интернете более расширенную информацию о технике, пытаются найти познавательные статьи на разные темы, которые человека делают глубже, умнее, образованнее. То есть, получается, мы даём людям импульс к интеллектуальному развитию и самосовершенствованию.

— Сколько человек посещает ваши выставки?

— Наш музей уникален — у нас лётные самолёты, это привлекает туристов. Количество посетителей всегда разное. Иногда в день по 15 человек приходят, а иногда и по 70. Но в целом за год принимаем по 9—10 тысяч человек. Но это ещё нет китайцев — с гостями из Поднебесной, конечно, посетителей больше было. Туристические фирмы «АмурТурист» и «Дальневосточный Феникс» ежедневно привозили по 3—4 автобуса путешественников из соседней страны. Тогда мы выполняли экскурсионно-туристические полёты на самолётах Ан-2 до границы. Для этого у нас оформлены все необходимые разрешения.

Но сейчас такого притока туристов, как в доковидное время, нет — соответственно, нет и денег. А ещё у самолётов истекли межремонтные сроки эксплуатации, поэтому их надо отправлять на завод. С нетерпением ждём, когда пандемия, наконец, позволит открыть границу, чтобы к нам массово поехал турист. Но тем не менее, сейчас музей себя окупает — для меня, как для директора, это очень большая радость в последние два года. Раньше он был хронически убыточный. То есть, тратили мы на его содержание три миллиона в год, а зарабатывал он 500—600 тысяч рублей. Теперь всё-таки работаем в плюс.

— Что вы ещё планируете приобрести, когда восстановите «Муслима Магомаева»?

— Планы, конечно, есть, но я пока не уверен, что они сбудутся. Рационально действовать по простому принципу: если что-то предложат, а мне это покажется интересным и возможности позволят, то будем реализовывать. А на «нет» — и суда нет. Поэтому что появится в ближайшее время пока трудно сказать. Сейчас главная задача — всё-таки до конца года вывезти имущество музея из благовещенского аэропорта, Хабаровска и Котласа. На сегодняшний день эти задачи первостепенны, поскольку их мы откладывали, чтобы уникальный Ан-24РТ не ушёл под нож в металлолом. Хотя, если появятся настолько же интересные предложения, мы готовы вновь отложить плановую работу. Как говорится: поживём — увидим.

Подписывайтесь на наш телеграм-канал  Все самые важные новости короткой строкой

Возрастная категория материалов: 18+