• Фото: Любовь Соколовская
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник
  • Фото: Никита Печеник

Большая семья и обмен творческой энергией

— Известно, что свой литературный путь многие писатели начали с попытки развлечь окружающих детей. Кэрролл сочинил свою Алису, чтобы занять дочерей приятеля, Льюис посвятил первую книгу про Нарнию крестнице… Вы многодетный отец, для кого из них вы пишите в первую очередь?

— Детским писателем я стал до того, как превратился в многодетного отца. Сказку «Дракончик Пыхалка» я написал в 20 лет, когда еще был студентом филфака. «Тайна «Звёздного странника» появилась годом позже, когда я принес в издательство «Армада» несколько своих произведений. Там меня встретили словами: «Надеемся, у вас не повести-сказки?» А поскольку у меня были как раз повести-сказки, я вернулся домой и переписал начатое в жанре фантастики.

Я пишу в первую очередь для себя. Большинство писателей пишут для себя. Как доктора испытывают на себе изобретенные лекарства, так и литераторы проверяют на себе, интересно ли то, что они создали. Да, мои дети читают мои произведения, но сказать, что в моей библиографии есть книги, посвященные каждому из них персонально, было бы неправдой.

— Но ведь наверняка кто-то из вашей большой семьи стал прототипом литературного героя?

— В какой-то мере жизнь нашей семьи нашла отражение в «Бунте пупсиков» и других книгах серии «Моя большая семья». В них я активно использую некоторые черты наших характеров. Но это, конечно, не бытописание. Назвать книги автобиографичными и тем более указать конкретно, с кого списан каждый из персонажей, все же нельзя.

— Перед тем как отдать книгу в издательство, тестируете на своих детях? Может быть, читаете в семейном кругу первые главы, чтобы проверить, как ее воспринимают?

— Пока книга не завершена, я тестирую ее только на себе. Недописанная книга — это как недопеченный пирог. Вы ведь не угощаете близких сырым тестом? Дети знакомятся с содержанием уже после того, как она напечатана большим тиражом, имеет переплет и обложку. Как правило, новинки не проходят мимо них: кто-то читает, кто-то слушает аудиоверсии, хотя большинство детей уже выросли, младшей дочери 12 лет. Но тем и хорош жанр фэнтези, что он подходит всем — от 8 до 88 лет.

— Кто-то из детей пошел по вашим стопам?

— В плане творческих дарований дети пошли больше в жену. Она художник-керамист. Им ближе живопись, ремесла.

— Как в вашей семье происходит обмен творческой энергией? Может, вы с супругой подсказываете друг другу какие-то идеи?

— Ошибочно думать, что творческие люди только о творчестве и говорят. Когда встречаются два писателя, беседа заходит о чем угодно, только не о литературе. Конечно, дома у нас царит творческая атмосфера, периодически я записываю фразы, произнесенные родными, которые могут пригодиться. Но целенаправленных обсуждений для привлечения музы не ведем. Кстати, поскольку моя жена — гончар, я тоже периодически сажусь за гончарный круг. Мои изделия не столь изящны, как у Маши и не годятся на продажу, они чаще остаются в нашем доме и активно используются. Мне нравится делать функциональную посуду — большие чаши, пиалы. Просто не люблю лепить ручки. Зато пиалы универсальны: из них можно и есть, и пить.

Суд над фигуркой из картона

Фото из личного архива

— Дмитрий, вы написали едва ли не сотню книг, однако самой известной продолжает оставаться серия про Таню Гроттер. Придумав Таню, вы не только завоевали тысячи читательских сердец, но и получили в свой адрес обвинения в плагиате… Правда, что суд признал ваши книги нарушением авторских прав Джон Роулинг? Кто с вами судился?

— Судились не со мной, а с голландским издателем. Суд прошел в Амстердаме и изменил мои представления о справедливости европейского суда. Даже со стороны это выглядело комично: взрослые люди в мантиях и париках с важными лицами судят картонную куклу Тани Гроттер. Никто из них книгу на тот момент не читал, поскольку не было перевода, не было обсуждения произведения, однако они коллегиально пришли к выводу, что книга не может быть издана в их стране.

— Но связь Тани Гроттер и Гарри Поттера очевидна…

— Ну да… Ее никто и не скрывал. Книга задумывалась как пародия на всемирно известное произведение. А потом из пародии довольно скоро она стала уже отдельной историей. Кто читал, вполне с этим согласится. Вообще пародия — это жанр, с которым надо играть очень осторожно, не заигрываясь. Если я сейчас возьмусь отвечать на ваши вопросы, например голосом старушки, первые десять секунд всем будет весело. Через десять минут вы напряжетесь, а через пару часов решите, что пора вызывать санитаров из психиатрической больницы.

А вообще, что на запад книжки не пустили, может, оно и к лучшему. Вдруг я, став писателем с мировым именем, загордился бы, стал бы дуть щеки и не создал бы тех книг, которые есть сейчас.

От фэнтези до жития

Дети выстроились в очередь за автографом создателя таинственных миров. Фото: Наталья Поспелова

— Понимаю, что спрашивать у писателя про любимую книгу из числа собственных — все равно что интересоваться, кого из детей он любит больше всего. И все же какое из произведений, на ваш взгляд, удалась больше всего?

— Я, наверное, выделил бы «Школу ныряльщиков». Над серией «ШНыр» я работал более десяти лет, вышло 14 книг. Хотя она написана в жанре фэнтези, я отнес бы его к серьезному чтению. К слову, это вытесняющий сериал: если поклонникам «Тани Гроттер» обычно по вкусу приходится «Мефодий Буслаев», то «у «Школы ныряльщиков» свои читатели. Это, как правило, подростки старше 14 лет. А вот если для начинающего читателя, то я порекомендовал бы истории про «Еву Дедяту». Мне кажется, эта серия может развить читательский интерес даже у нечитающего ребенка. В серии три части: «Последний стожар», «Обещание гарпии», «Сокровища Сивояры». Если ребенок не читает или если вы любите «Таню Гроттер» — попробуйте эту серию.

— Вы много лет были верны жанру фэнтези и вдруг обратились к исторической прозе. Почему?

— Всегда хотелось написать что-то историческое. Считаю, что сегодня на книжном рынке представлено мало исторической прозы, написанной современными писателями. Среди молодежи относительно популярны истории про «попаданцев», современников, которые перенеслись в прошлое, однако это скорее псевдоисторическая литература. Качественного продукта для детей, имеющего отношения к нашей истории, совсем немного. Было бы замечательно, если бы это направление получило господдержку.

Автограф на память от создателя фантастических миров. Фото: Любовь Соколовская

У меня на сегодняшний день две исторические книги: «Заступники земли Российской» и «Древняя Русь». Первая написана для Сретенского монастыря. Это 12 коротких житий святых князей: про Дмитрия Донского, Александра Невского, Ивана Калиту и других. Книгу делал с опорой на известных историков — Ключевского, Соловьева, поэтому у меня нет ощущения, что я ее автор, скорее автор-составитель.

А вот вторая книга — «Древняя Русь» Это художественные иллюстрации к «Повести временных лет». Тут должен сказать, что мне очень нравится подача в книгах Сергея Алексеева. Описывая, например, Отечественную войну 1812 года, он показывает события глазами обычных участников, например, русского солдата, который долго шел к месту сражений, затем ждал в резерве, а потом, так не успев совершить подвига, был убит пушечным ядром.

Или французского мальчика-барабанщика, который сначала маршировал в красивом мундирчике, потом их армию разгромили, его мундир кто-то украл, а сам он едва не умер от холода, пока русский казак не обогрел его у костра и не накормил горячей кашей. Получается некий калейдоскоп событий, а в конечном итоге складывается общая картина. Такие книги читать гораздо интереснее, чем сухие учебники по истории. Поэтому я поступил таким же образом. Мне очень нравится «Древняя Русь», первый тираж уже разошелся, надеюсь, в скором времени выйдет еще один.

Патриотизм в произведениях детей неподдельный

Фото: Наталья Поспелова

— Вы стали председателем литературного жюри на фестивале «Детство на Амуре». Как оцениваете работы участников и какая запомнилась больше всего?

— На конкурс было прислано более ста работ. И в своем большинстве очень сильных. Профессиональное жюри на первом этапе отобрали два-три десятка произведений, с ними я ознакомился в первую же ночь, как приехал в Благовещенск. Многие понравились и запали в душу. Запомнился мальчик Артем, ему 12 лет, он написал рассказ на военную тему удивительно правдоподобный. Ему прекрасно удалось передавать разговорную речь, что дано немногим. Живые диалоги, несмотря на внешнюю простоту, мало кому даются. Еще было очень хорошее стихотворение, с нагнетающим настроением, про то, как в класс приходит новая девочка, в конце поднимается военная тема. Большинство работ так или иначе были связаны с СВО, наверное, это закономерно. Порадовало, что патриотизм в произведениях детей не дежурный, а настоящий, искренний. Впрочем, были работы и на традиционные детские темы. Очень хорошая сказка про кошек, читал и слушал с большим интересом.

— Дмитрий, наверняка вы, как человек с богатым воображением, должны знать ответ на вопрос: «Как развить в ребенке творческие способности?»

— Писатель всегда рождается из читателя. Ребенку надо больше читать, слушать аудиокниги и как можно позже покупать смартфон. Как только он появляется, желание создавать что-то свое уходит на второй план.

Город, где ощущаешь закон притяжения масс

Из города динозавров писатель увезет с собой памятную толстовку и сумку-шоппер. Фото: Наталья Поспелова

— Дмитрий, вы живете и в Крыму, и в Москве. Каким вам представлялся наш Дальний Восток и совпали ли ожидания и реальность?

—- На самом деле я родился на Дальнем Востоке, мое детство прошло в Петропавловске-Камчатском и Елизове. В Москву мы переехали, когда мне было шесть лет, но в памяти осталось немало камчатской экзотики. Я помню вид вулканов из окон нашего дома, помню, как шли с родителями спиной вперед во время метели и как в детском саду на морозе лизал качели, чтобы проверить, правда ли к ним прилипнет язык…

Уже повзрослев, я посещал Хабаровск, Владивосток, Якутск. Там я понял, что такое настоящий «дикий дальневосточный туризм». Когда самолет отменили, мы поехали на машине. В какой-то момент представилась возможность пройтись по тайге, и я убедился, что это не то же самое, что отправиться в поход где-то в глубине Крымского полуострова: бурелом непроходимый, клещи здоровенные и нет тропинок.

— Однако в Благовещенске вы впервые. Чем запомнится город?

— Живописной набережной и правильной геометрией. В первый же вечер я прошел всю набережную от начала до конца — любовался подсветкой с того берега Амура. В следующие дни проложил маршрут вглубь города. Заблудиться здесь не страшно: город поделен на ровные квадратики, спроси у любого, где Амур, и найдешь обратный путь к гостинице.

Вообще, именно здесь, в Благовещенске, я, как нигде, ощутил закон притяжения больших масс. «Примагничивание» к многомиллионному Китаю ощущается почти на физическом уровне. Ну и, конечно, мне запомнится ощущение, когда встаешь лицом к Амуру и понимаешь, что у тебя за спиной вся Россия!

Слушать книги тоже полезно

— В последние 10 лет аудиокниги получили большую популярность. Как к этому относитесь?

— Я сам с удовольствием слушаю книги, хотя и читаю немало. Есть поклонники аудиоформата, есть те, кто за традиционный печатный вариант, однако понять, к какой группе ты относишься можно только после того, как попробуешь и то и другое. Любопытно, что, когда слушаешь книгу, которую перед этим уже раз 50 прочитал, оказывается, что добрую четверть книги слышишь впервые — сказываются особенности зрительного восприятия, некоторые моменты ускользают от нашего мозга при чтении. Кстати, среди писателей есть аудиалы — их книги лучше воспринимаются на слух. Среди таких, например, Гоголь. У большинства моих книг тоже есть аудоверсии. Больше всего мне нравится, как озвучивает Анна Човжик. Очень рекомендую ее послушать!

***

Фестиваль «Берег» проходит при поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ, Российского фонда культуры, Российского книжного союза, проекта «Читающая Россия», правительства Амурской области, администрации города Благовещенска. Проект реализуется с использованием гранта, предоставленного ООГО «Российский фонд культуры» в рамках федерального проекта «Творческие люди» национального проекта «Культура».

Возрастная категория материалов: 18+