Надежда рода Паруновых: как амурчанке удалось узнать подробности семейной трагедии

Фото: Алексей Сухушин

Бабушкин сундук

Полтора года назад в клубе села Васильевка открылся небольшой музей. Две небольшие комнаты: в одной — предметы дореволюционного быта и советских времен, в другой — комната боевой и трудовой славы. Казалось бы, ничего необычного: подобные музеи есть практически в каждом амурском селе и в райцентрах. Но в Васильевке — особый случай. Это личный музей Надежды Грудининой, который она создавала почти 20 лет.

— Сама я родилась во Фроловке Серышевского района, но больше 40 лет живу в Васильевке, которую мой прапрадед основал, — говорит Надежда Аркадьевна. — В память о нем я открыла этот музей.

Надежда Грудинина около 30 лет проработала в школе учителем рисования, черчения и труда, всегда интересовалась историей, краеведением, генеалогией. Вместе с другим учителем и энтузиастом Валентином Парфирьевичем Голубевым в 2005 году она открыла в районной библиотеке небольшой музей, в который принесла много личных вещей, доставшихся ей от бабушки. Однако он просуществовал недолго: из‑за очередной административной реформы в районе все экспонаты вывезли в Белогорск. Надежда Аркадьевна успела забрать только свои семейные реликвии: сундук, прялку, кувшины и разную мелочь.

Возрождение

Открытие музея Надежда Грудинина ждала долгих 12 лет, счастлива, что сбылась мечта. Фото: Алексей Сухушин

— Всё, что я собирала эти годы, хранилось у нас в гараже, в сараях, дома на балконе, совдеповскую стенку не стали выбрасывать, так как она была вся заставлена, — рассказывает краевед. — Что‑то унесла в школу, и на уроках рисования дети изучали национальный быт, русскую избу, я проводила много внеклассных мероприятий по этой теме.

В 2011 году Надежда Аркадьевна ушла из школы, но продолжала заниматься краеведением, поисковой работой, составлением генеалогического древа. Власть в селе и в районе менялась, и каждый раз Грудининой обещали предоставить помещение под музей, но этого дня пришлось ожидать долгих 12 лет. Только когда капитально отремонтировали сельский клуб, ей предложили две комнаты на втором этаже под свой музей. Почему свой, личный? Потому, что ни муниципальные отделы культуры и образования, ни сельская администрация на баланс его не взяли.

Надежда Аркадьевна наполняла помещение музея сама, ей помогли только повесить огромный баннер, а также выделили списанные стеллажи под экспонаты. Всё остальное энтузиаст вместе с мужем и дочерью делала собственноручно, без посторонней помощи, не жалея ни сил, ни времени. Музей назвали скромно — музейно-выставочная комната «Возрождение», а Надежда Аркадьевна считается ее организатором и проводит мероприятия для детей и взрослых. При этом совершенно не жалуется, наоборот: бесконечно рада, что наконец исполнилась ее давняя мечта.

Деревня с документами

Один из документов, обнаруженных в госархиве Дальнего Востока. Личный архив

Занимаясь историей основания сел района и своей родословной, Надежда Аркадьевна много времени проводила в амурском архиве, делала запросы во Владивосток и Москву. А поскольку сегодня это стоит денег, то за всё платила из собственного кармана. Бывало, за пакет присланных документов из исторического архива Дальнего Востока, расположенного во Владивостоке, платила по 9 тысяч рублей. «За 20 лет, наверное, тысяч 200 истратила», — смеется Грудинина. При этом найденной информацией она сама делилась бесплатно. Хотя однажды ей в лицо сказали, что ее архивные документы никому не нужны. Но краевед понимала, что только в исторических документах найдет ответы на свои вопросы.

— Я нашла архивные данные о годах основания трех сел района: Успеновки, Лохвиц, Чернетчено. Представляете, теперь у наших деревень есть официальное свидетельство о рождении! — радуется Надежда Аркадьевна. И тут же сокрушается: — А по Паруновке и Васильевке ничего не могу найти. Обидно!

«Состарила» школу

Экспонаты для музейной комнаты жительница Васильевки собирала почти 30 лет. Фото: Алексей Сухушин

Зато бывший учитель нашла точную дату открытия сельской школы, в которой работала. Надежда Аркадьевна провела кропотливую работу, чтобы отыскать информацию о церковно-приходской школе, поскольку считала, что советское образование основывалось именно на таких учебных заведениях. Три года она тщательно перечитывала в интернете оцифрованные газеты «Благовещенские епархиальные ведомости», «Иркутские епархиальные ведомости», «Камчатские епархиальные ведомости», пока в последней не нашла заметку за 1898 год. В ней подробно описывалось торжественное открытие церковно-приходской школы в селе Васильевка Томской волости.

— Нужен был оригинал этой информации, поскольку только тогда он считается документом, — рассказывает Надежда Аркадьевна. — Я обращалась в Российскую государственную библиотеку в Москве, в краевую библиотеку Петропавловска-Камчатского.Именно оттуда мне прислали копию газеты, заверенную, как положено, печатью и подписью.

Но Надежда Аркадьевна пошла дальше. Она обратилась к председателю Думы Белогорского округа с предложением узаконить дату основания сельской школы. Больше двух месяцев готовила документы, чтобы глава администрации округа внес изменения в Устав школы Васильевки. Это было сделано в нынешнем году. Наверное, ни одна сельская школа в области не имеет подобного документа, благодаря которому учебное заведение в октябре отметило свое 125‑летие. А у Грудининой на все эти поиски и, как она сама говорит, расследование ушло четыре года!

Могучее древо рода

Фото: Алексей Сухушин

Бабушка Надежды Аркадьевны по маминой линии — Василиса Семеновна — в девичестве носила фамилию Парунова. И не раз она слышала от нее, что «здесь, на Амуре, наших две деревни», имея в виду Паруновку и Васильевку.

— В 2003 году проходил юбилей села Паруновка, и мы поехали на этот праздник. Я там увидела родословную, составленную учителем русского языка Новосергеевской школы Валентиной Паруновой, — вспоминает Надежда Аркадьевна. — Меня это заинтересовало. Но Валентина Васильевна составляла родословную по воспоминаниям старожилов села, а я решила обратиться к архивным документам.

За 20 лет поисков рода Паруновых Надежда Аркадьевна отыскала более 500 потомков первопоселенцев, и сегодня в генеалогическом древе, с учетом первоначального списка учителя из Новосергеевки, около 900 человек. Отыскалась даже родственница в Америке — Анна Толстых: ее прапрабабушка и бабушка Грудининой были родными сестрами.

Первопоселенцы на реке Томи

Занимаясь родословной, Надежда Аркадьевна выяснила, что ее прапрадед Василий Андреевич Парунов с семьей, в которой было четыре сына и три дочери, обосновался на берегу реки Томи в 1861 году. Двое из его сыновей носили имя Василий: так как младенцев называли по Святкам, одинаковые имена в одной семье были не редкость. Поэтому, чтобы не перепутать, их называли Василий первый и Василий второй. По мужским именам первопоселенцев деревню назвали Васильевка. Со временем в село стали прибывать новые переселенцы, однако Паруновы по‑прежнему жили обособленно от всех. И по каким‑то причинам через 20 лет, в 1881 году, большой клан перебрался через реку на новое место и основал выселок Паруновский. Именно там произошла трагедия, события которой передавались из поколения в поколение. Расплывчатая, без точных фактов и дат, поскольку раньше было не принято рассказывать о своем прошлом, а уж тем более что‑то записывать. Что в ней правда, а что — нет, никто сказать не мог, поэтому и называли произошедшее семейной легендой.

Кто в конце 19‑го века жестоко расправился с семьей предков

Два года назад на старой могиле появился памятник, на который деньги собирали все Паруновы. Фото: Алексей Сухушин

Паруновы, имея две конные мельницы, считались зажиточными и жили одним большим двором, объединяющим несколько домов. В один из августовских дней к ним зашли старатели, добиравшиеся до Благовещенска. Один из них якобы заболел, и его решили оставить на подворье у Паруновых. Возможно, с ним была часть намытого золота. Когда все мужчины семейства были, как тогда говорили, на «пашне», старатели вернулись, но ни своего товарища, ни золота не нашли и решили: Паруновы его убили, а добытый металл спрятали. В отместку они расправились с теми, кто в тот момент находился в усадьбе, включая женщин и детей.

Василию Андреевичу, главе рода, было 80 лет, его привязали к стулу, пытали, чтобы выведать, где золото, а потом сожгли, возможно заживо (опознали его только по ключам от амбаров, которые он носил на поясе). Были убиты жены Василия первого и Василия второго, невестки других родственников, но больше всего погибло детей — 9 человек. Василий второй потерял сразу пятерых детей. В живых осталась только крошечная девочка, лежавшая в люльке.

Бандиты бесчинствовали долго: бросив трупы, они выпустили из загона свиней, которые объели тела убитых. По воспоминаниям, многие семьи Паруновых потом долго не держали свиней и не ели свинину. Кто были эти старатели — русские или хунхузы, промышлявшие в то время грабежами, доподлинно неизвестно.

Забытая могила

Фото: Алексей Сухушин

На кладбище села Паруновка сохранилась большая, несколько метров в длину, могила, на которой не было ни памятника, ни надгробия. Местные старожилы говорили: там «Паруны лежат», подразумевая Паруновых. Но кто и когда там был похоронен, никто не знал. Для Надежды Аркадьевны это тоже было загадкой. Поэтому, когда в области возникло сообщество амурских генеалогов, она обратилась к его основателям с просьбой передавать ей любые данные, связанные с фамилией Паруновы.

В мае 2021 года одна из организаторов общества генеалогов Мария Чикунова, просматривая метрические книги Александровской церкви конца XIX века, увидела более десятка фамилий Паруновых, напротив которых стояло одно слово: «убит». Так стали известны имена всех погибших, и точная дата трагедии — 23 августа 1897 года.

История с продолжением

Надежда Грудинина не теряла веру в то, что сможет отыскать полицейский архив того времени, чтобы выяснить, что же на самом деле произошло. Где и что искать было неизвестно, так как основная часть официальных документов дореволюционного Приамурья находится во Владивостоке в Российском государственном историческом архиве Дальнего Востока. Но тот, кто ищет, всегда находит.

В конце 2022 года Надежда Аркадьевна в электронной описи документов дальневосточного архива наткнулась на «Представление военных губернаторов области и ведомости о происшествиях 1897 г. (пожары, грабежи, убийства и т. д.)». Знакомая из Владивостока помогла амурчанке и нашла в огромном объеме архивных материалов документ, состоящий из 11 листов, касающихся расследования трагедии в Паруновке. Это были телеграмма в Хабаровск от военного губернатора области Грибского, сопроводительное письмо за его подписью, ответ приамурского генерал-губернатора Духовского. Самым важным оказался четвертый документ «Представление господину прокурору Благовещенского окружного суда от товарища прокурора I участка Шульца». Помощник прокурора отчитывался о своей поездке на выселки, где произошло убийство, и рассказывал о предполагаемых преступниках.

«Доношу Вашему Высокоблагородию…»

Личный архив

Это были несколько листов, исписанных вручную, со старыми «ъ». Вот основные выдержки из текста, который приведен к современному написанию с сохранением стилистики.

«Целью преступления явился, вероятно, грабеж, так как старик Парунов слыл в округе за богатого человека. Предположение о цели убийства подтверждено показаниями сыновей Паруновых, объяснивших, что, по их счету, у старика хранились в день убийства наличные деньги в количестве 1300 р. Деньги эти хранились в сундуке в сгоревшем доме и состояли из бумажных на 1200 р. и 100 р. екатерининскими рублями. Несмотря на тщательные розыски, деньги эти сыновьями Паруновых не найдены, хотя ими же найдены серебряные рубли нового чекана на 67 рублей, хранившиеся в том же сгоревшем доме, но в другом месте.

Предположение их подкрепляется и теми фактами, что все амбары, стоявшие незапертыми, злоумышленниками не тронуты и все бывшие в них предметы целы. Дерзость, с какой среди белого дня на выселок произведено нападение, а также и сама цель его — завладение одними лишь деньгами Парунова, заставляет предполагать, что в числе злоумышленников были люди, хорошо знавшие жизнь Паруновых, расположение самого выселка и количество живущих в нем людей».

«Подозрение в совершении преступления высказано потерпевшими на трех лиц, именно на некоего татарина Сулеймана, на крестьян Климова и Коледина. Сулейман часто проезжал через их выселок, не раз ночевал и обедал у них, наконец, в прошлом году, как‑то ночуя у них на заимке, говорил, что старик Парунов очень скуп и его как‑нибудь убьют. На Климова подозрение, по их объяснению, падает потому, что он раньше жил в деревне, часто бывал у них, хорошо мог знать их жизнь, а в последнее время, связавшись с некой Ириной Кочетовой, бросил семью в деревне, промотал с ней почти всё свое имущество и вообще вел распутную жизнь. Наконец, на Коледина думают потому, что он мог также хорошо знать их жизнь, и так как он недавно освободился из тюрьмы, где сидел за отравление мужа своей любовницы, то мог, подобрав себе товарищей, решиться и на другое скверное дело».

А далее следует неожиданный поворот дела. Оказывается, преступники подожгли дом, в котором находились 8 человек: сам старик Парунов, одна женщина и 6 детей. «При следствии обнаружилось заявление потерпевших, что в сгоревшем доме ими найдено сначала 8 грудок костей (очевидно, сгоревшие останки людей. — Прим. ред.), а после того как уехал мировой судья, найдена 9‑я грудка костей… Из этих фактов они выводят заключение, что в этом доме сгорел также труп какого‑то постороннего человека, вероятно, одного из нападавших. Мнение их представляется основательным, потому что в доме у старика было оружие (дробовик и винтовка), коим он, защищаясь, мог убить одного из преступников, и потому что желанием уничтожить следы, скрыть труп своего товарища, единственно может быть истолкован доселе непонятный факт поджога злоумышленниками дома при их уходе».

В заключение своего отчета помощник прокурора предложил полицмейстеру Благовещенска провести негласное расследование в том, где 23 августа находились Коледин, Климов и Сулейман, имеющие постоянное жительство в городе, а также собрать сведения об их знакомых и образе жизни.

К поимке убийц приняты меры

Буквально полтора месяца назад Надежда Грудинина получила еще одно свидетельство преступления, совершенного 126 лет назад. Это заметка в сентябрьской газете «Амурский край» за 1897 год, которая хранится в Российской государственной библиотеке. Автор со всеми подробностями описывает картину трагедии на выселке, читать которую, даже учитывая реалии сегодняшнего дня, тяжело. Эти бесценные документы, оказавшиеся в руках Надежды Аркадьевны, несколько не совпадают с семейной легендой. Но она надеется, что в архивах хранятся и другие бумаги, касающиеся громкого дела. Не зря в телеграмме за подписью военного губернатора Грибского говорится «…к розыску и поимке убийц приняты все меры».

Памятник от потомков

Фото: Алексей Сухушин

Когда были установлены все имена и фамилии погибших, Надежда Грудинина обратилась через соцсети ко всем родственникам, чтобы собрать деньги на памятник. Отозвались многие: за короткий срок было собрано 36 тысяч рублей, на которые заказали плиту с именами всех погибших. На ее открытие, в октябре 2021 года, приехало 18 человек — близкие и дальние родственники большого клана Паруновых. На памятнике были высечены имена и фамилии 13 человек, самому младшему из них был всего 1 год 2 месяца. Несмотря на то что долгие десятилетия могила была безымянной, возле нее постепенно образовался участок, на котором хоронили потомков Паруновых, даже носивших другие фамилии. Поэтому родные, посещая своих близких, ухаживали и за массовым захоронением предков. Так что и сегодня там лежат цветы.

Возрастная категория материалов: 18+